Читать онлайн «ЦРУ и контроль над разумом. Тайная история управления поведением человека». Страница 5

5. Несмотря на прочный контакт между должностными лицами АРА, Белого дома и ЦРУ (включая более 600 писем, упомянутых в настоящем докладе), нет никаких свидетельств того, что какой-либо чиновник АРА выразил обеспокоенность по поводу увеличения количества сообщений об участии психологов в жестоком обращении с заключенными на протяжении всех четырех лет, что продолжалось их прямое общение по электронной почте с высокопоставленными членами разведывательного сообщества США по этой тематике.

В 638 проанализированных электронных письмах нет доказательств того, что чиновники АРА, включая директора по этике, выражали удивление, беспокойство или негодование относительно увеличивающегося количества доказательств жестокого обращения с задержанными ЦРУ или МО. Кроме того, никакого беспокойства, кажется, не было выражено в указанных электронных письмах по поводу многочисленных сообщений об участии психологов в насилии, чинимом при задержаниях и на допросах в ЦРУ и МО.

Это отсутствие какого-либо беспокойства должно быть интерпретировано в контексте того, что у АРА был прямой доступ к высшим должностным лицам и оперативному персоналу, активно участвовавшим в программе «усовершенствованных» методов ведения допроса.

Террористические атаки на США 11 сентября 2001 г., ситуации вокруг тюрьмы Абу-Грейб и базы Гуантанамо, исчезновение и крушение малайзийских авиалайнеров, непрекращающаяся война на Ближнем Востоке, усиливающаяся опасность масштабных террористически актов вызывают вопросы относительно использования психологии в процессах, связанных с обеспечением международной и национальной безопасности. Но опыт показывает, что, к сожалению, психологи работают по разные стороны баррикад. И их уникальные компетенции могут как спасти отдельного человека и человечество в целом, так и привести их к гибели. Поэтому этические аспекты работы психологов требуют постоянного внимания общественности, т. к. бесконтрольное использование психологии в полицейской и военной сферах уравнивает преступников и следователей, обессмысливает тезисы о человеческом достоинстве, примате личности над всеми технологическими достижениями цивилизации.

Как-то в середине 60-х врач, работавший на ЦРУ, заявил, выступая перед группой новобранцев: «Нашей путеводной звездой является не клятва Гиппократа, а победа свободы». Пораженный злобным рвением этого фанатика один из слушателей спросил, что он имеет в виду. Однако ответа не последовало в течение 12 лет, пока в 1977 г. не появилась книга «В поисках «маньчжурского кандидата». После ее переиздания выяснилось, что книга является классикой в своей области, ибо в ней глубоко, ясно и сдержанно описывается, как ЦРУ «флиртовало» с безумной наукой, проводя устрашающие медицинские эксперименты, которые, как полагали в ЦРУ, дадут ему абсолютное господство над тайными агентами. История этого печального эпизода доказывает, что секретность сопряжена с опасными соблазнами и что любой идеал, даже «победу свободы», можно исказить, прибегая к негодным средствам. Как сама книга, так и история ее написания доказывают, что у американцев двойственное отношение к практике тайных действий: они охотно признают их необходимость и одновременно осуждают способы, которые при этом используются.

Как и все большие разочарования, программа секретных испытаний наркотиков, предпринятая ЦРУ, началась весьма прозаически – с блестящей идеи, что науку можно использовать для решения некоторых проблем в деятельности разведки. Основная проблема разведки состоит в ответе на вопрос, как заставить человека выполнять приказы. Здесь работают всевозможные факторы: деньги, секс, страх, желание мстить, но полной надежности и уверенности они не дают. Возможно, что самым сильным, хотя и самым редким фактором является идеологическая убежденность. Надежность завербованных шпионов также сопряжена с сомнениями: они могут струсить, оскорбиться, ими может овладеть жадность или у них могут появиться другие мнения. Тем или иным путем они могут ускользнуть. Когда ветераны-разведчики говорят о проблемах своей профессии, то затрагивают две излюбленные темы: как незаметно провести операцию и как завербовать агента и управлять им.

Вербовка шпионов – одно из древнейших искусств. Сун Цзу, китайский военный писатель V в. до н. э., посвятил отдельную главу своей большой книги «Искусство воевать» секретным агентам – проблеме, которую один из древнейших комментаторов книги назвал «предметом тайных переговоров». Сун Цзу полностью понимал роль агентов в деле дезинформации при дублировании вражеских агентов и в определении информации, знание которой необходимо. Он подчеркнул также важность умелого обращения с агентом, замечая, что «тот, кто не обладает тактом и тонкостью, не сможет узнать у него правду».

В этом-то и состоит проблема. Такт и тонкость срабатывают не всегда, нелегко им и научиться. В середине 70-х гг. Ричард Хелмс, бывший директор ЦРУ (1966–1973 гг.), рассказал на сенатских слушаниях, что «разведчик-оперативник воспитан таким образом, чтобы не рассчитывать на честность агента, на то, что он точно выполнит ваше требование или сообщит точные сведения, если он не принадлежит вам душой и телом». Но такое «обладание» агентом не является нормой: даже величайшая проницательность, такт и чуткость могут потерпеть поражение в трудных случаях. Когда оперативник мечтает о «волшебной палочке», он представляет ее себе в виде несгораемого, безотказного, неприметного устройства, контролирующего мысли агента, это та «волшебная палочка», которая делает агента покорным исполнителем.

Разумеется, такого устройства в природе не существует. Однако с самого своего возникновения ЦРУ не просто мечтало о «волшебной палочке». Оно истратило миллионы долларов на обширную исследовательскую программу, чтобы найти наркотики или иные эзотерические средства и полностью заставить подчиняться обычных людей независимо от их желания: заставить их действовать, говорить, раскрывать самые важные секреты, даже, по приказу, забывать. Для проведения различных экспериментов были завербованы ведущие врачи и ученые, крупные организации соглашались их финансировать, и при этом были получены некоторые важные результаты. Возможно, ЦРУ играло в разработке и изучении психоактивных препаратов столь же значительную роль, какую взломщики кодов (code breakers) в Национальном управлении безопасности сыграли в разработке компьютеров.

Однако «волшебная палочка» не была найдена. Наркотики могут смутить, напугать, расслабить, возбудить, убить или просто усыпить, но ни один из них не может вызвать зомбированный транс или рабское послушание. Надежда на выборочную амнезию была не только беспочвенна, но и основана на фундаментальном непонимании нейрохимии. Вербовщики шпионов хотели получить наркотик, который уберет все воспоминания о кодовых словах, адресах, личности связников и даже о целых операциях. Сотрудники ЦРУ говорят, что не только устарелая мораль удерживает их от проведения опасных операций, таких, как, например, убийство, а тот факт, что ЦРУ окажется в дальнейшем подвержено такой опасности, как угрызения совести убийцы. Таблетка, лишающая человека памяти, прекрасно решила бы эту проблему.

Как было установлено исследователями, сильный наркотик может стереть воспоминания, но он стирает их начисто. Если вы забудете о годе, прожитом в Берлине, то одновременно забудете и о жене и детях. В течение десяти лет эта программа перемещалась из одной службы ЦРУ в другую, из Отдела безопасности в Отдел научной разведки и обратно. Затем в 1954 г. она переместилась в Техническую службу (TSS). Рассматривались самые невероятные предложения. Постепенно пришлось сделать вывод, что научные исследования не позволяют совершить ошеломляющие открытия, хотя и удалось вывести несколько полезных закономерностей в оценке характера человека, и со временем программа была закрыта. Сведения о проводившихся экспериментах держались в строгой тайне. Перед уходом в отставку в январе 1973 г. Ричард Хелмс приказал уничтожить все записи о проводившихся в ЦРУ испытаниях с наркотиками. Он наивно надеялся на исчезновение памяти об этих экспериментах и их жертвах.

Но удача изменила ему. Бог, ведающий секретами в сообществе американских разведывательных служб, неведомыми путями осуществляет свои чудеса. Прошло менее двух лет с тех пор, как Хелмс уничтожил в ЦРУ все документальные свидетельства о программе испытаний с использованием наркотиков (так он, по крайней мере, надеялся), как благодаря целой цепи невероятных обстоятельств эти сведения, подобно телу утопленника, всплыли на поверхность. Первым звеном в роковой цепи событий явилось открытие, сделанное репортером газеты «Нью-Йорк таймс» Сеймуром Хершем: ему стало известно, что ЦРУ проводило эксперименты над американскими гражданами внутри страны, что строго запрещено хартией ЦРУ от 1947 г. Буря в печати, последовавшая за публикацией Херша в декабре 1974 г., заставила президента Джералда Форда назначить для расследования этого и ряда других обвинений комиссию под председательством вице-президента Нельсона Рокфеллера. Комиссия Рокфеллера истолковала поручение в строгом соответствии с полученным заданием, надеясь быстро сдать успокаивающий отчет, который умиротворил бы общественное мнение, действуя в соответствии с многолетним опытом поведения правительства, попавшего в скандальную ситуацию.