Читать онлайн «Будущее без Америки». Страница 12

Тем, кому хватило ума серьезно отнестись к этому утверждению, рекомендуется прочитать мою последнюю статью: «Экономика: конец заблуждениям». Политики, сохраняющие рассудок, прочтут ее внимательно, или же ее название, «конец заблуждениям», вполне подойдет для эпитафии на их надгробных камнях.

Крушение Советского Союза в 1989–1991 годах, в период президентства Джорджа Буша-старшего, обусловил новую стратегическую ситуацию, в которой Соединенные Штаты стали выступать в качестве практически единственной мировой сверхдержавы, статус которой не может оспорить никакое другое государство. К сожалению, это обстоятельство было использовано для развязывания стратегически мотивированного и целенаправленного разграбления экономики, связанной с материальным производством, государств бывшего СССР и бывшего Варшавского договора, а также намеренного ослабления с помощью балканских войн «конкурентов» из числа бывших союзников из континентальной Европы и в первую очередь Германии.

Такое сочетание действий способствовало активизации двух разновидностей имперских устремлений, уже оформившихся в среде некоторых наиболее влиятельных политических групп в США. Одна из этих групп представляет либерально-империалистическую модель, открыто копирующую британскую традицию. Другая – эхо шагов имперских легионов Рима и войск нацистской СС. Фашиствующие безуспешно пытались утвердиться в 1992–1993 годах с подачи тогдашнего министра обороны Ричарда Чейни и его партнеров из числа так называемых «неоконсерваторов». В дальнейшем, после событий 11 сентября 2001 года, эту же политику проводили тот же Чейни – теперь уже вице-президент, министр обороны Дональд Расмфелд и их единомышленники. «Утопистская» пародия на воздушно-десантный вариант международных спецподразделений СС, да еще с ядерными боеголовками, навязываемая Чейни, Рамсфелдом и их кликой, в последние десятилетия получила название «революции в военных делах».

На практике различие между этими двумя империалистическими тенденциями в политике США состоит том, что одна из них более осторожно и медленно, «либеральными» методами, а другая, откровенно фашистская, более стремительно затаскивает мировое сообщество в ад нового всепланетного мрачного средневековья. Последних, возглавляемых Чейни и его старым приятелем Рамсфелдом, необходимо немедленно разоблачить и обезвредить.

Частичный успех фактических близнецов – Чейни и Рамсфелда – в навязывании администрации Джорджа Буша по существу карикатур нацистской политики, деморализовал многие умы в правящих кругах Европы и других странах, в интересах которых – сопротивление этой новой стратегической угрозе. Однако даже те правительства, которые начали открыто сопротивляться, в последнее время стали колебаться, в боязливой надежде свести к минимуму риск открытой конфронтации с Соединенными Штатами.

Зловещее развитие военной политики США сопровождается и усугубляется развивающимся стремительным коллапсом экономической системы плавающих обменных курсов 1971–2003 гг. Нежелание администрации Буша в настоящее время даже рассматривать остро необходимые валютно-финансовые реформы системы МВФ представляет, как я покажу далее, проблему не меньшей важности, чем нарастающая фашистская угроза.

Сегодня заинтересованные силы по всему миру могли бы сплотиться и предъявить гражданам и ведущим институтам США, равно как и других стран, образ лучшей, другой роли США в будущем, – роли, которая бы соответствовала истинным интересам суверенных наций-государств мира.

Импульс для этой необходимой перемены должен исходить из самих Соединенных Штатов. Других перспектив в мире пока не видно. Франция, Германия, Россия, Китай и другие страны в значительной степени заявили свою позицию. Однако мне кажется, угрожающая имперская мощь Соединенных Штатов является источником потенциально гибельной нерешительности правительств многих ведущих стран мира, когда они сталкиваются с американским диктатом. И, за исключением Папы Иоанна Павла II, открытое сопротивление этому произволу, вероятно, может исходить только изнутри Соединенных Штатов.

Я усматриваю основания для такого подхода в политической истории создания Соединенных Штатов и последующей внутриамериканской политической борьбы, – истории, полузабытой в самой Америке и малоизвестной европейцам, да и вообще в мире.

Принципы внешней политики, которые я отстаиваю, всегда основывались на известной американской традиции вигов, которую представляли президент Джон Квинси Адамс, экономист Генри К. Кэри и президент Авраам Линкольн. Эти политические принципы не лозунги, не алгебраические формулы, а именно принципы – принципы, которые, как и любой действительный принцип физической науки, основаны на определенной положительной истории человеческого опыта. В данном случае речь идет об истории США – которая, как подтвердил бы великий классический поэт и историк Фридрих Шиллер, принадлежит европейской цивилизации, ведущей отсчет от реформ Солона.

В создании федеративной конституционной республики Соединенных Штатов, сознательно воспроизводя традицию Солона, участвовали крупные политики, ученые и иные деятели по обе стороны Атлантики. Эти силы видели в рождении Американской республики, говоря словами Лафайета, храм свободы и маяк надежды для всего человечества.

К сожалению, как показали события 14 июля 1789 года в Париже, последовавший за ними якобинский террор, авантюры Наполеона Бонапарта и сговор Меттерниха с Кэстлри на Венском Конгрессе, тогдашняя Европа не достигла политической зрелости, которая закладывалась Вестфальским договором и давала толчок развитию независимых и стабильных наций-государств.

Однако даже в условиях изоляции и периодов регресса в США, с 1789 года до победы президента Линкольна над Конфедерацией – креатурой лорда Пальмерстона, – Конституция США неоднократно подтверждала свою замечательную прочность. Президент Франклин Рузвельт, восстановивший Соединенные Штаты из руин, в какие превратила страну политика его предшественников – Теодора Рузвельта, Вудро Вильсона, Кельвина Кулиджа и Герберта Гувера, показал жизненность Конституции, когда она находится в верных и компетентных руках.

Стратегической целью американской революции и ее ведущих сторонников в Европе было создание такой Американской Республики, которая бы послужила вдохновляющим примером – стала бы своего рода кристаллом-затравкой – для развития сообщества, основанного на принципе, с участием суверенных республиканских наций мира. Эту цель сформулировал один из самых выдающихся государственных деятелей США Джон Квинси Адамс, ее же провозгласил Авраам Линкольн в его знаменитой Геттисбургской речи. В этом же духе прозвучало предупреждение президента Франклина Рузвельта в адрес британского премьер-министра Черчилля: в отличие от своего преемника Гарри Трумэна, Рузвельт был сторонником деколонизации послевоенного мира. Именно в этом смысле следует понимать уникальную важность для человечества – как тогда, так и теперь – Преамбулы разработанной и принятой в 1787–1789 гг. Конституции США.

Эта же цель должна стать объединяющей декларацией намерений для большинства сегодняшних народов мира. Это намерение, правильно определяющее правовую основу и национально ориентированную внешнюю политику США, становится достаточно ясным из понимания принципиальной основы Преамбулы Конституции США.

Следует признать, что Соединенные Штаты многократно нарушали свой основополагающий принцип права. С 1763 года ведущие политические течения англоязычной Северной Америки делились на два противоположных лагеря. Одни были патриотами Америки и создали Республику, в то время как другие, начиная с руководителей эссекской «хунты», именовались «американскими тори» – так их называли и при Бенджамине Франклине, и при Франклине Рузвельте, и так я называю их сегодня. С самого начала «американские тори» и в деловом, и в мировоззренческом плане были связаны с британской Ост-Индской компанией. Они продолжили философскую традицию лорда Шелбурна, Аарона Бэрра и Джереми Бентама. Именно к ним уходят корнями и в них находят политическое и философское вдохновение обе нынешние империалистические группировки моей страны. Так что поразительные зигзаги в американской политике по сути отражают «приливы и отливы» той патриотической традиции, которую я, как ее ветеран, сегодня представляю.

Президентское правление Франклина Рузвельта было временем возрождения американского патриотического наследия. В дальнейшем в переплетении таких событий, как убийство Джона Фицджеральда Кеннеди, развязывание американской войны в Индокитае и президентская кампания Ричарда Никсона (1966-68), и вплоть до нынешнего кризиса, – практически во всех влиятельных политических кругах США берут верх наследники «американских тори».