Читать онлайн «Новые соединения. Цифровые космополиты в коммуникативную эпоху». Страница 60

Какие проблемы, лучше решаемые с помощью когнитивного разнообразия, описывает Пэйдж? По-настоящему сложные. Особенно он выделяет историю о том, как во время Второй мировой войны команда специалистов Блетчли-парка в Англии взломала немецкие шифровальные системы «Энигма» и «Лоренц». О разнообразии этого коллектива ходили легенды: помимо математиков там были специалисты по кроссвордам, лингвисты, античники, знатоки древней истории. Более того, команда привлекала интеллектуальные ресурсы нескольких союзнических стран, включая те, что составляли остатки Британской империи. Не менее легендарными были и успехи команды, которая постоянно расшифровывала немецкие донесения, снабжая союзников столь важными секретными сведениями, что Черчилль назвал коллектив Блетчли-парка «гусями, которые несут золотые яйца и даже не гогочут».[291] Из более недавних примеров Пэйдж приводит все ту же историю с призом Netflix, утверждая, что команда, состоявшая из семи компьютерных специалистов, представлявших США, Австрию, Канаду и Израиль, победила в том числе и благодаря когнитивному разнообразию ее участников.[292]

Значит ли это, что пора нанимать австрийского специалиста по статистике или античника из Польши? Пэйдж подчеркивает необходимость различать личностное и когнитивное разнообразие. Личностное разнообразие касается различий по половому и этническому признакам, стране происхождения, религии, языку и десятку других факторов. Когнитивное разнообразие проистекает из различий в образе мысли, угле зрения и эвристических правилах – тех инструментах, которые мы используем при решении проблем. Люди разных биографий действительно нередко применяют различные эвристические правила и смотрят на проблему по-разному, однако полного совпадения между личностным и когнитивным разнообразием нет и быть не может. Мнения афроамериканца из сельской Алабамы и индийца из Мадраса могут во многом совпадать, если они ходили в один и тот же колледж или посещали одни и те же курсы подготовки руководителей.

Если в целях повышения когнитивного разнообразия вы наймете сотрудника, который заметно отличается от остальных членов команды, заметно повысится и вероятность конфликта. Пэйдж и Хонг предупреждают, что «в личностно разнообразных группах зачастую случается больше конфликтов, чаще возникают коммуникативные проблемы, а уровень взаимоуважения и доверия между членами заметно ниже».[293] Уоррен Ватсон на занятиях по менеджменту, который он преподает в Университете Северного Техаса, провел эксперимент с различными командами студентов. В одну группу он собрал исключительно белых американцев, в другую попали белый американец, афроамериканец, латиноамериканец и студент-иностранец. Его задачей было в течение семестра изучить степень их взаимодействия, совершая регулярные проверки. В разнообразной группе чаще, нежели в гомогенной, возникали «проблемы с регламентом» – споры относительно организации совместной работы, и на короткой дистанции их результаты были хуже. Однако по итогам семестра команды сравнялись, а в вопросах нахождения широкого спектра инновационных решений проблем разнообразная группа превзошла гомогенную.[294]

Даже притом, что разнообразные команды лучше решают поставленные задачи, участники таких команд далеко не всегда испытывают удовольствие от процесса. Кэтрин Филлипс, преподавательница Бизнес-школы Северо-Западного университета, провела очень интересный эксперимент. Три команды, каждая из которых состояла из членов одного студенческого общества, должны были разгадать загадочное убийство. Каждый из них получил только ему доступные сведения, и, совместив их, они должны были составить общую картину преступления. Через пять минут после начала двадцатиминутного обсуждения в комнату входил новый участник. В половине случаев это был член того же студенческого общества, что и остальные участники, в другой половине – совершенно новый, посторонний участник. Группы, к которым присоединился незнакомец, значительно лучше раскрывали загадку, при этом их уверенность в том, что они пришли к верному заключению, была значительно ниже, чем у гомогенных групп. Кроме того, членам команд с незнакомцем меньше понравилось само участие в эксперименте, чем членам однородных команд. Таким образом, разнообразие привело команды к успеху, но сам процесс для участников оказался менее комфортным.[295]

Филлипс зафиксировала заметный эффект даже при незначительных различиях – участники эксперимента являлись членами различных студенческих обществ, при этом все учились в одном университете. Уровень личностного разнообразия в глобальной компании или в районе большого города, скорее всего, будет значительно выше. Как и дискомфорт, который мы ощущаем при совместной работе, будь то выведение на рынок нового продукта или создание новой зеленой зоны в вашем районе.

Есть люди, которые выросли в нескольких культурах и научились обращать разнообразие взглядов и эвристических правил в творческие успехи, будь то на ниве бизнеса или искусства, однако гарантии, что одно обязательно повлечет за собой второе, нет никакой. Также остается неясным, как те из нас, кто живет и работает примерно там же, где и вырос – а это подавляющее большинство людей, – могут приобрести когнитивное разнообразие или как научиться использовать преимущества разнообразия, минимизируя конфликтные и дискомфортные ситуации, которые столь часто его сопровождают.

Это долгий путь, но кое-где его можно срезать. Государства, страны и отдельные личности видят разнообразие взглядов как действенный стимул развития, как путь к новым открытиям и решениям наших наиболее сложных и неотложных задач. И хотя проблемы, сопряженные с переустройством города или страны при максимальном использовании преимуществ разнообразия и минимизации давления, связанного с конкурирующими целями, еще далеко не решены, мы можем обратиться к вдохновляющим примерам космополитичных стран прошлого и настоящего.

В начале XVII века Нидерланды были центром современного мира. Банк Амстердама, первый всемирный банк, основал Голландскую Ост-Индскую компанию, первую в мире международную корпорацию. Торговые суда из далеких стран, включая Японию, проходили через амстердамский порт, в городе работала первая постоянная фондовая биржа. В Азии Голландская Ост-Индская компания вела себя отнюдь не как просвещенный космополит, с целью выбивания выгодных условий для торговли с колонизируемыми народами она нередко прибегала к военной силе. Однако сама Голландия создала себе репутацию терпимой успешной страны с хорошими связями.

Золотой век Голландии был отчасти исторической случайностью. Во время Восьмидесятилетней войны испанцы вторглись в Нидерланды, что привело к миграции богатых купцов и ткачей из Антверпена в Амстердам. География тоже сыграла свою роль. По стране проходили торговые пути, по которым зерно из долины Рейна поставлялось в Средиземноморье, а из Франции и Португалии поступало вино. Однако основной причиной голландского успеха стала религиозная терпимость. Когда католические короли Испании и Франции стали преследовать в своих владениях еретиков, протестанты, анабаптисты и иудеи хлынули в Нидерланды, неся с собой богатства, умения и интеллект. Позволив религиозным меньшинствам владеть землей и собственностью и объявив свободу вероисповедания, голландцы привлекли еретиков со всего мира. Одни из них построили великие коммерческие империи, другие – крупные академические учреждения, такие как Лейденский университет.[296]

В наши дни страны и города в поисках экономического успеха поощряют космополитичность различных оттенков. Сингапур стал самой процветающей страной Азии, когда привлек крупных инвесторов из далеких и соседних стран – торговых партнеров. Невозможно говорить о сингапурском успехе, не упомянув о том, что это авторитарное государство, где последние полвека на выборах выигрывает одна и та же партия.[297] Хорошо это или плохо, но Сингапур стал моделью для многих стран, которые стремятся к экономическому росту, желая стать глобальным центром обмена товарами и идеями.

Возможно, не случайно экономическим советником, который помог привести город-государство к его нынешнему состоянию, был голландский экономист Альберт Винсемиус. Винсемиус приехал в Сингапур в составе делегации ООН вскоре после того, как остров обрел независимость от Британии, и более 25 лет бесплатно консультировал его руководство. Его советы касались как больших, так и малых вопросов, от привлечения нидерландского гиганта электронной промышленности Phillips к созданию современных производств до настойчивых рекомендаций правительству не убирать известный памятник Стэмфорду Раффлзу, видному колониальному деятелю и основателю города. Винсемиус считал, что статуя Раффлза символизирует открытость Сингапура народам всего мира вне зависимости от колониального прошлого.[298]