Читать онлайн «Гитлеровская машина шпионажа. Военная и политическая разведка Третьего рейха. 1933–1945». Страница 25

Для Гискеса эти операции были большим успехом.

Анкара, сцена множества шпионских дуэлей между немцами и союзниками во время Второй мировой войны. Величайшим успехом СД была вербовка агента Цицерона в 1943 г.

Быть нейтральным означает быть проклятым всеми воюющими сторонами.

Во многих работах, посвященных Второй мировой войне, нейтральные страны упоминаются лишь мимоходом. Между тем многие крупные сражения тайной войны разворачивались именно на нейтральной территории. Насколько «нейтральными» были эти страны, вопрос спорный, поскольку в первой половине войны многие из них выказывали симпатии Германии, а когда в середине 1943 г. положение на фронтах изменилось, они стали более или менее открыто сотрудничать с союзниками. Верность Германии до конца сохранила только франкистская Испания. В тайной войне поддержка Франко своего старого друга Канариса обеспечила Германию бесценной информацией.

Единственным государством, проводившим во время Второй мировой войны принципиальную и последовательную политику нейтралитета, была Швейцария. Этот ее статус признавали и принимали все воюющие страны. Кроме того, Швейцария была чрезвычайно подвержена германскому влиянию и уязвима перед германским давлением, поскольку наиболее экономически влиятельной языковой группой в стране являлись ее немецкоговорящие граждане. Небольшая по размерам (1300 квадратных километров) и населению (4,2 миллиона человек), Швейцария занимала важное положение в центре Европы. Через нее проходили основные важнейшие железные и автомобильные дороги из Германии в Италию, для союзников она служила постом прослушивания на контролируемом Германией континенте и для обеих воюющих сторон местом встречи. Без этого нейтрального «острова посредине Европы» вести шпионскую войну было бы намного труднее. Как заметил американский военный атташе в Берне, федеральная столица Швейцарии была «шепчущей галереей» [2-Шепчущая галерея - помещение, обладающее следующей особенностью: шепот в нем хорошо распространяется вдоль стен, но не слышен в остальной части помещения.], и при желании каждый мог найти там самую лучшую информацию.

У немцев и австрийцев отношения со Швейцарией складывались трудно и непросто. В 1937 г. Гитлер сказал Эдмунду Шультессу, члену правящего совета Альпийской конфедерации, что будет уважать ее нейтралитет при любых обстоятельствах. Гораздо откровеннее фюрер высказался в июне 1941 г. в разговоре с Муссолини: швейцарцы — враги Германии, крохотный, жалкий народец с убогой политической системой. Когда Муссолини поинтересовался у Риббентропа, какое будущее уготовано этому небольшому народу, министр иностранных дел улыбнулся цинично и ответил, что будущее Швейцарии зависит от «доброй воли» Гитлера. Подразумевалось, что в какой-то момент она может быть завоевана и включена в состав рейха на правах провинции. Некоторые аспекты жизни швейцарского общества не вызывали у нацистов ничего, кроме презрения. Швейцарцы верили в демократию, конфедерализм, независимость, сотрудничество между языковыми группами и были консервативными христианами. Верили они также и в свободную прессу, причем из 400 выходивших в стране газет большинство было настроено против нацистов. Вот почему фашисты ненавидели швейцарцев, а последние отвечали им взаимностью. Крайний экстремизм не пользовался в стране большой популярностью. Лишь около 40 тысяч ее жителей были коммунистами или нацистами. Швейцария даже не имела официальных дипломатических отношений с Советским Союзом. Во всем, что касалось международной дипломатии и международного взаимодействия вообще, Швейцария предпочитала держаться в тени.

Цюрих в 1940 г. За завесой тишины, покоя и порядка шла напряженная и временами опасная шпионская война

Как и в случае с Чехословакией, другим небольшим демократическим государством со значительным немецкоговорящим меньшинством, в Швейцарии нацисты тоже широко пользовались методами подрывной работы. Гитлер не понимал или не хотел принимать во внимание тот факт, что большинство немецкоговорящих швейцарцев не горели желанием становиться немцами и не питали к Германии родственных чувств, особенно к Германии, управляемой Гитлером. Тем не менее в стране были сотни нацистов и десятки пангерманских организаций, крупнейшей из которых являлась сама НСДАП. За этим фасадом, разумеется, маячили тени абвера и СД, утвердившихся в Швейцарии еще в середине 1930-х. Деятельность агентов направлялась из Штутгарта, Мюнхена и Вены, а результаты работы широко варьировались.

Немецкий истребитель «Мессершмитт» Bf-109. Такие истребители продавались швейцарским ВВС. Их последующее применение против германских нарушителей воздушного пространства стало поводом для проведения операции «Адлер» в 1940 г.

Важнейшим центром германского шпионажа в Швейцарии было германское посольство в Берне и консульства в Базеле, Люцерне и Женеве. Они управляли сетью шпионов, агентов и информаторов, численность которых измерялась тысячами. Швейцарская федеральная полиция (бупо) концентрировала свои усилия, часто с впечатляющими результатами, на выявлении и уничтожении германских шпионов. Во время войны было поймано 865 германских агентов, из которых 523 оказались швейцарцами. Из 37 приговоренных к смерти было казнено 17. Другим направлением деятельности бупо оставалось отслеживание беженцев от нацистского режима. К сентябрю 1939 г. в Федеральной Республике оказалось 12 тысяч эмигрантов: 7 тысяч немцев и 5 тысяч евреев. Полиция опасалась, что их присутствие может негативно сказаться на нейтральном статусе страны, а сами они могут стать пятой колонной антифашистов, которая рассердит Германию и втянет Швейцарию в войну с могущественным соседом.

Еще в 1935 г. СД уведомила немецкое эмигрантское сообщество о том, что не потерпит антигерманской деятельности за границей. В том же году агенты СД заманили в Базель активного журналиста-антифашиста Бертольда Якоба, схватили, затолкали в машину и вывезли через границу в Германию. Этот случай наглядно показал, сколь глубокие корни пустила СД в швейцарскую почву и почему швейцарское правительство боится провоцировать нацистов. Тем не менее швейцарцы не испугались и оказали серьезное давление с целью заставить Германию вернуть журналиста. В конце концов требование было выполнено. Между тем в самой Швейцарии местные нацисты заявляли о себе все громче и вели себя все более дерзко. Их вождь Вильгельм Густлофф своими резкими и грубыми выпадами против политической системы Швейцарии и ее демократической политики привлекал как сторонников, так и противников. 4 февраля 1936 г. Густлофф был убит. Гитлер предпочел тогда не заострять вопрос, но Эрнст фон Вайцзеккер из германского министерства иностранных дел вызвал швейцарского посла и потребовал предупредить швейцарский бундесрат о том, что ему следует поддерживать в стране «закон и порядок». Такое оскорбление отозвалось возмущением как швейцарской прессы, так и общественности.

Главнокомандующий швейцарской армией генерал Анри Гюйсан в окружении гражданских чиновников в начале 1940 г. Гюйсан увеличил численность армии и противостоял немецким вторжениям в воздушное пространство страны

Другой правой организацией, способной стать источником серьезных неприятностей, являлся швейцарский Национальный фронт (НФ). Созданный в начале 1930-х, он представлял собой бледную копию германской НСДАП и не пользовался особенной популярностью на выборах. В июне 1941 г. бупо перешла в наступление и приняла весьма суровые меры против этой шумной тоталитарной группы, представлявшей угрозу демократическим принципам Швейцарии. Полиция не стала рисковать и прижала швейцарских нацистов довольно крепко.

Держаться линии нейтралитета бывало порой весьма трудно. Швейцарцы разрывались между двумя точками зрения: умиротворить Германию — этого взгляда придерживался федеральный премьер Марсель Пиле-Голаз — или выступить против агрессора всеми имеющимися в распоряжении страны средствами — так считал главнокомандующий швейцарской армией, генерал Анри Гюйсан, которого небезосновательно называют иногда единственным швейцарским героем Второй мировой войны.

Внешне отношения между Германией и Швейцарией оставались спокойными, и две эти страны даже договорились о выгодной оружейной сделке. В 1938–1940 гг. люфтваффе поставило швейцарским ВВС 90 истребителей «Мессершмитт» Bf-109. 8 июня 1940 г. многие в Германии помянули эту операцию недобрым словом. Геринг, для которого понятие территориальной целостности Швейцарии было пустым звуком, направил в ее воздушное пространство 32 бомбардировщика. Швейцарцы решили протестировать свои новые истребители и, атаковав нарушителей, нанесли им серьезные потери. В отличие от политического руководства страны, летчики швейцарских ВВС, руководствуясь приказами генерала Гюйсана — отвечать на каждое нарушение границы силой — горели желанием сражаться. Немцам такое поведение соседей не понравилось, и вскоре после инцидента Геринг обратился к Канарису с просьбой сделать что-нибудь со швейцарскими истребителями. Если их нельзя сбить в небе, то, может быть, следует послать диверсантов и уничтожить самолеты на земле. Канарис с неохотой согласился.