Читать онлайн «Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921». Страница 25

Шамиль был сослан в Калугу, и война с мюридами наконец-то закончилась. Тем не менее на Черноморском побережье еще сохраняли свою относительную независимость черкесы. Экономические, а также военные и политические соображения заставили не только покорить, но и переселить народ, сохранивший, вероятно, самую «цивилизованную» племенную культуру в Азии. В Чечне и Дагестане русские удовлетворились подчинением местного населения законам России, но на Черноморском побережье они стремились захватить обширные плодородные земли черкесов. Сюда хлынул поток русских крестьян, которые в 1861 г. были освобождены от крепостной зависимости. Каждый год казаки и переселенцы из Центральной России проникали все дальше и дальше по притокам Кубани, Лабы, Белой и Урупа, создавая свои села и станицы. Эти поселения подвергались частым набегам черкесов, недовольных захватом территорий, которые они считали своими. Около 1860 г. в нижнем течении Кубани сложилась парадоксальная ситуация – в 50 км от Екатеринодара (теперь Краснодар. – Пер.), столицы Кубани, у истока реки Афипс еще проживало независимое черкесское племя бжедухов, а соседние натухаи утверждали, что все земли между устьем Кубани и новым портом Новороссийском принадлежат им. Русское правительство решило заставить черкесов переселиться в другие районы империи, а при их желании – и в Турцию. Проведение этой политики было поручено генералу Евдокимову, который проявил себя в Чечне как твердый, но талантливый администратор. Он создал несколько мобильных колонн из стрелковых батальонов Черноморской линии и кубанских пластунов, которых должны были поддерживать донские казачьи сотни. В течение 1860 г. 4 тыс. черкесских семей безо всякого сопротивления оставили свои земли на левых притоках Кубани и отправились в Турцию. Однако черкесские племена, жившие юго-восточнее, оказали Евдокимову упорное сопротивление. Три самых крупных племени – абадзехи, шапсуги и убыхи – вступили в союз и попытались создать свое собственное правительство в форме Большого Меджлиса (ассамблеи), который заседал в Сочи. Меджлис обратился за помощью к Турции и Великобритании, но напрасно. В сентябре 1861 г. император Александр II, посетив Екатеринодар, принял делегацию черкесских вождей. Абадзехи[38] готовы были переселиться на предложенные им земли к северу от Кубани, но другие племена остались непреклонны.

Весной 1862 г. начались военные действия против некоторых черкесских племен, но прошло еще два года, прежде чем русская колонна, пройдя маршем из Майкопа по долине реки Пшиш, вступила в Туапсе и завершила покорение земель племени шапсугов. Другая русская колонна, двигаясь вверх по реке Лабе и через водораздел в долину Мзымты, завершила усмирение убыхов. Последние выстрелы в долгой истории покорения черкесов прозвучали в мае 1864 г. Более 600 тыс. черкесов эмигрировали в Турцию; их потомков можно встретить от Балкан до Трансиордании. Кубань была плотно заселена русскими, но на побережье Черного моря многочисленные русские, немецкие, греческие и болгарские поселенцы, получившие земли черкесов, не смогли прижиться во влажном климате лесистой местности. В дальнейшем эти земли, где когда-то располагались сады и огороды, которые окружали процветавшие черкесские селения, заполонила дикая растительность, а на месте бывших прибрежных сел расположились дачи и санатории.

Правление Александра II (1855–1881), начавшееся с отмены крепостного права (1861), стало временем быстрого экономического роста и административных реформ. Эти реформы включали в себя и полную реорганизацию русской армии. Изучив уроки Франко-прусской войны, Александр II в 1874 г. сделал военную службу обязательной, благодаря чему русская армия резко увеличила свою численность. К 1877 г. она включала в себя 41 пехотную линейную дивизию, три гвардейские дивизии, три гренадерские дивизии и несколько стрелковых бригад. Четыре вновь созданные дивизии (38, 39, 40 и 41-я) располагались на Кавказе, где старая Кавказская армия имела постоянные подразделения: Кавказскую гренадерскую дивизию, а также 19, 20 и 21-ю пехотные линейные дивизии (40-я дивизия находилась на Нижней Волге, откуда она за короткое время могла быть переброшена на Кавказ). Полки, входившие в состав кавказских дивизий, имели не три батальона, как в других русских дивизиях (за исключением императорской гвардии), а четыре. Были также сформированы четыре кавказских стрелковых батальона.

Франко-прусская война нарушила хрупкий баланс сил, созданный Парижским миром. Одновременно панславянское движение в России, которое в эти годы значительно усилилось, можно было сравнить лишь с националистскими движениями в Германии и Италии. После восстаний в Боснии и Герцеговине в 1875 г. и сербо-турецкой войны 1876 г. в России произошел самый настоящий взрыв панславянских настроений, и никакие изощренные дипломатические маневры не смогли предотвратить войну между Россией и Турцией в апреле 1877 г.

Опыт кампании Паскевича и быстрое завоевание Анатолии египетской армией Мехмета Али в 30-х гг. XIX в. показали, что Османская империя, вероятно, больше всего уязвима на своих азиатских границах. С другой стороны, русские сочувствовали балканским славянам, поэтому Генеральный штаб России вынужден был считать главным театром этой войны Балканы. К тому же из-за того, что русский военно-морской флот в Черном море оказался еще очень слаб, Генштаб постарался начать свое наступление как можно дальше к западу.

Прошло шесть лет после Лондонской конференции 1871 г., и Россия спешила восстановить свои позиции в Черном море. В Керчи, Севастополе, устье Днепра и Одессе появились фортификационные сооружения и батареи тяжелых орудий, усиленные минными полями. Однако России разрешалось иметь в Черном море лишь четыре броненосных парохода. Поэтому турки, имевшие более 20 бронированных мониторов и канонерок, построенных в основном на британских верфях и находившихся под командой адмирала Хобарта (бывшего капитана Королевского флота) и других британских и иностранных офицеров, господствовали в Черном море. Вероятность действий флота Турции на побережье Кавказа, в устье Дуная и его нижнем течении не только полностью осознавалась российким командованием, но даже преувеличивалась. В результате этого русские не стали воевать на нижнем Дунае и против четырехугольника турецких крепостей, которые могли снабжаться и получать подкрепления по Черному морю, а сосредоточили все свои удары в районе Тырново, Софии и перевалов Западных Балкан. Стратегия России на Кавказе была чрезмерно осторожной; командование опасалось совместных операций на Кавказском побережье под защитой мощного турецкого флота.

Русские коммуникации в Закавказье после Крымской войны значительно улучшились: была построена железная дорога из Поти в Тифлис, однако господство турецкого флота сделало невозможным морское сообщение между русскими черноморскими портами и Поти. Поэтому Кавказская армия получала все необходимое по Военно-Грузинской дороге, шедшей из Владикавказа в Тифлис, или морским путем из Астрахани в Баку.

Россия опасалась турецких морских диверсий. Этот страх сочетался, несмотря на недавнее насильственное переселение черкесов, с преувеличенной нервозностью, которую порождали восстания горцев.

Расположение войск Кавказской армии в мирное время было таким:

Знаменитая Кавказская драгунская дивизия и десять казачьих полков тоже стояли в Закавказье. В 1876 г. 19-ю пехотную дивизию перебросили с Северного Кавказа под Ереван, а в начале 1877 г. было решено усилить войска на Кавказе 38-й дивизией и стрелковыми батальонами. Таким образом, примерно половина русской армии в регионе занималась охраной внутреннего порядка и Черноморского побережья – очень интересный пример того, что даже простая угроза совместных операций или восстаний местных жителей может сковать значительные войсковые силы.

Несмотря на удивительную слабость турецкой армии в Армении весной 1877 г., концентрация на Европейском театре войны и господство турецкого флота в Черном море не позволили русской Кавказской армии предпринять какое-либо серьезное наступление. Его предполагалось осуществить только в том случае, если обстоятельства сложатся благоприятно, да и то они должны были ограничиться лишь Батумом и Ардаганом (по сведениям командования, там еще не завершилось сооружение новых фортификаций), а также блокадой Карса.

Среди представителей командования русской Кавказской армии не было выдающихся личностей вроде Паскевича, Муравьева и Бебутова, которые добились таких замечательных успехов в кампаниях прошлых лет. Наместником на Кавказе являлся в ту пору великий князь Михаил Николаевич, брат царя, – исключительно добродушный человек, обожаемый многими, но лишенный военных талантов. Его главный советник – генерал князь Святополк-Мирский – не имел ни энергии, ни способностей для командования армией. Во главе полевых войск стоял генерал граф Лорис-Меликов, выдающийся, отлично образованный человек (через несколько лет он станет последним канцлером Александра II), по происхождению армянин. Он отлично знал Кавказ, но не обладал инициативой и необходимой властью для того, чтобы принимать решения. Зимой 1876/77 г. в Тифлисе преобладали сдержанные и осторожные настроения. Местное руководство слишком преувеличивало силу «новой» турецкой армии.