Читать онлайн «Нашествие чужих. Почему к власти приходят враги». Страница 94

Так что и Запад относительно планов «мировой революции» до поры до времени тревоги не проявлял. Во-первых, в советском руководстве были люди, обязанные позаботиться, чтобы такие вещи не выходили из-под контроля. Во-вторых, под флагом «мировой революции» перекачивались в зарубежные банки русские ценности. А в-третьих, политическая нестабильность в тех или иных государствах иногда оказывалась полезной. В том числе и в ситуации 1919 г. «Демократизация» и революции дополнительно ослабили Центральные державы. И на мирной конференции в Версале им были предъявлены куда более тяжелые требования, чем в ноябре 1918 г. при заключении перемирия. Немцы, австрийцы, венгры взвыли, пытались спорить. Однако их внутреннее положение настолько ухудшилось, что противостоять диктату победителей они были не способны.

Впрочем, несмотря на заверения Вильсона, что война ведется только с монархиями, а не с народами Германии и Австро-Венгрии, пострадать предстояло именно народам. А политики и банкиры в накладе не оставались. Деятели германской социал-демократии своего достигли, дорвались до власти. Почему же было не принять требований Антанты — если эти требования закрепляли за ними власть? Заметную роль на Версальской конференции играл и Макс Варбург, выступал в качестве германского консультанта по репарациям. И какая ему была разница, три шкуры сдерут с его страны или четыре? Репарации предстояло платить государству, выжимая средства из налогоплательщиков, а банкиры на этом, глядишь, еще и руки погреют.

28 июня 1919 г. был подписан Версальский договор с Германией, в сентябре — Сен-Жерменский договор с Австрией, Нейиский договор с Болгарией… Реализовывалось то, что давно уже спланировали в закулисных переговорах Вильсон, Ллойд Джордж, Бальфур, Хаус, Клемансо. Заправилы мировой политики очень щедро одарили младших союзников — тех, кто был послушными: Сербию, Румынию. Восстановили Польшу. Ну а в отношении Центральных держав осуществился принцип «проигравший платит за все».

Германия объявлялась главной и единственной виновницей войны. Она теряла все колонии и восьмую часть своей территории. Лишалась флота, а армию могла иметь не более 100 тыс. человек, причем наемную, чтобы страна не накопила обученных резервистов. Германию обязывали выплатить гигантские репарации в 132 млрд. золотых марок, что толкало ее в экономическую зависимость от держав Антанты. Австро-Венгрия расчленялась на самостоятельные Австрию, Венгрию, Чехословакию, значительная часть территорий отходила к Польше, Сербии, Румынии. Обкорнали и Болгарию, демилитаризовали, обложили репарациями. В Турции вводился «режим капитуляции», фактически лишавший ее суверенитета — она попадала под международный контроль, иностранцы получали на ее территории экономические и политические привилегии. Определялись зоны британской, французской, итальянской, греческой оккупации, вычленялись Ирак, Сирия, Ливан, Трансиордания, превращаясь в подмандатные территории. Ну и, конечно, Палестину вычленили, начав создание «национального очага» еврейского народа.

Наряду с побежденными государствами правители Антанты самозабвенно кроили и недавнюю союзницу — Россию, заявляли о поддержке прибалтийских и закавказских новообразований, Украины, решали судьбы Средней Азии, Дальнего Востока, Севера. А еще одним важным результатом Версаля стало создание Лиги Наций. Первого «мирового правительства». Первым его президентом стал масонский иерарх Леон Буржуа [139].

Но на судьбы России и мира влияли не только аппетиты победителей, не только противодействие русского народа. Сказался еще один важный фактор. Раскол самой Антанты. Она держалась подобием единства, пока требовалось сломить побежденных и навязать им свою волю. А подписание Версальского договора не только поставило точку в войне. Оно поставило крест на единстве. Общее было сделано, и выходили на первый план противоречия. А они были немалыми. При обсуждении условий мира США, Англия и Франция, войдя в сговор, постарались окоротить претензии других союзников — Италии и Японии. Чем оскорбили их оттолкнули от себя. Но и внутри верховной «тройки» существовал британо-американский сговор, исподволь действовавший против Франции. А США при этом «копали» и под Англию. И если мы говорим о «мировой закулисе», то и она еще не была единой. Свои замыслы вынашивали американская «закулиса», британская, германская.

По планам американской «закулисы», которые проводились через Хауса и Вильсона, США должны были выйти на роль мирового лидера. Они на войне накопили огромные богатства, их экономическая и военная мощь превалировала над ослабленной Европой. Теперь следовало дополнить такое положение политическим господством. Но, как внушал Хаус, сделать это требовалось не военными, а пропагандистскими методами. Путем утверждения «демократических ценностей». Для этого США широко тиражировали версию, что война со всеми ее жертвами и лишениями стала возможной только из-за несовершенства европейских государственных систем. И только утверждением подлинной демократии можно избежать повторения подобных катастроф в будущем. По планам Хауса предполагалось, что США будут внедрять в других странах собственные модели [6]. А при этом займут роль «мирового учителя» и арбитра. Ведь если понадобится оказать давление на те или иные страны, их можно будет объявить «недостаточно демократичными». Читай — опасными, таящими угрозу развязывания новых войн. И как раз для таких целей, по мысли Вильсона и Хауса, создавалась Лига Наций.

Однако и европейская «закулиса» была очень весомой силой. Британская, французская, германская. А в данном отношении их интересы оказались общими. Британские и французские тузы не для того устраняли соперницу-Россию, чтобы получить диктат со стороны Америки. А германские и австрийские теневые силы не для того помогли свержению своих императоров, чтобы их регулировал американский президент. «Закулиса» США начала обходить Старый свет по финансовому и экономическому могуществу. Но европейская «закулиса» в случае объединения оставалась еще сильнее, опытнее. И авторитетнее. Шифф ворочал колоссальными делами, но начинал-то он представителем Ротшильдов. Морган был крупнейшим банкиром Америки. Но и он начинал бизнес в качестве агента Ротшильдов…

Хаус был уверен, что его идеи успешно воплощаются, но на самом деле его переиграли. Америка сделала свое дело, после чего для конкурентов было желательно снова удалить ее из европейской политики. И они подвели мину под Вильсона. Президентом в США были недовольны. Втянул страну в войну, американские парни зачем-то погибли не пойми где. Лез в европейские дела, а это сулило новые хлопоты, издержки. Даже многие из политиков и банкиров были к такому еще не готовы. Предпочитали сделать передышку, спокойно «переварить» уже обретенные прибыли и выгоды. Наконец, ряду крупных фигур американской «закулисы» перестал нравиться сам Вильсон.

Как уже отмечалось, он был фанатичным протестантом. Хаус направлял его политику, убеждая, что ему предназначена чуть ли не «мессианская» роль спасения Америки и всего мира, льстиво называл его «апостолом свободы» [6]. И Вильсон все больше сам верил в это! Ведь, казалось бы, все складывалось именно так, как задумано. Победы, возвышение, возможность распоряжаться судьбами мира… Но при этом Вильсон стал выходить из-под контроля воротил Уолл-стрита. Так стоило ли ломать европейские монархии, чтобы в США получить «царствование» президента, убежденного, что он творит «волю Божью»?

В Америке против Вильсона стала разворачиваться широкая кампания. Ему ставили в вину отход от традиционной политики изоляционизма, военные жертвы. Предсказывали, что в случае продолжения политики Вильсона Америке снова придется решать чьи-то чужие проблемы, а не собственные, тратить на это средства, усилия, жизни. Очень хорошо влились в общую струю и обвинения в поддержке большевиков. Как раз в рамках этой кампании в конгрессе США и ряде штатов стали создаваться антисоветские комитеты и комиссии, были проведены обыски в большевистских представительствах.

Ну а в итоге сенат отказался ратифицировать Версальский договор, отверг вступление США в Лигу Наций. Политическое поражение усугубилось личным кризисом Вильсона. В ходе всплывающих разоблачений он начал понимать, что им откровенно манипулировали. Произошло его резкое охлаждение с неизменным «другом» и наперсником Хаусом. И президент окончательно лишился поддержки банкирских кругов. От него отвернулись и республиканцы, и демократы. Однако он все еще верил в свою «избранность». Решил напрямую обратиться к американскому народу, через головы сената, через головы политических партий. Стал на поезде ездить по США и произносить речи. За три недели проехал от Вашингтона до Сиэтла, выступив в десятках городов. Но не выдержал такого напряжения. Вильсона хватил удар, разбил паралич, и он до конца президентского срока уже не вставал с постели [61].