Читать онлайн «Очерки истории российской внешней разведки. Том 2». Страница 47

В середине 1932 года из Берлина поступила информация о том, что в кругах фон Папена, Гитлера, фон Нейрата приходят к выводу, что в связи с сильными продовольственными трудностями в СССР настоящий момент является наиболее удачным для нападения на него. В этих целях фон Папен отправился в Лозанну в надежде убедить Англию и европейские страны начать поход против СССР. Таким образом, уже за несколько месяцев до прихода Гитлера к власти разведка докладывала о готовности милитаристских кругов Германии вступить в блок европейских государств, направленный против Советской России.

Перед нами архивное дело за 1931–1932 годы. Заголовок: «Разные материалы по Германии. Совершенно секретно». Почти каждый второй документ в деле — сведения, добывавшиеся разведкой о назревании новой войны. Большую роль в подготовке этой войны сыграло в 1932 году правительство фон Папена, известного сторонника борьбы с советской властью и коммунизмом. В июне 1932 года разведка сообщала в Центр: «Папен считает, что “мягкотелость германского правительства в отношении Восточной Европы должна быть резко изменена…”» 14 июня резидентура сообщила о выступлении близко связанного с фон Папеном редактора издательства германского журнала «Ринг» фон Глейхена, который заявил: «Папен давно считает, что эпоха расширения взаимоотношений между СССР и капиталистическим миром кончилась. Теперь наступает период усиленной подготовки к борьбе двух систем, и германское правительство должно быть подготовлено к такой работе…»

В информации, полученной от крупного немецкого предпринимателя Флик-Штегера, лично хорошо знакомого с фон Папеном, о подготовке к войне против СССР говорилось еще более откровенно: «Как быстро будут развиваться дальнейшие события и последует ли уже в этом году нападение на СССР, это трудно сказать, все зависит от возможности соглашения в этом отношении между Францией и Германией. Во всяком случае, фронт в этом направлении уже выравнивается. Японские войска уже дошли до советской границы в Маньчжурии, а в Польшу усиленно отправляются из Франции танки, артиллерия и прочее военное снаряжение».

1 июля 1932 г. Флик-Штегер рассказал источнику: «…рейхсканцлер Папен сейчас в Лозанне ведет тайные переговоры, конечная цель которых — объединить европейские страны и Англию для похода против СССР с целью свержения Советской власти… Папен настаивает в Лозанне на том, что Европе необходимо в срочном порядке забыть свои разногласия и претензии и объединиться против общего коммунистического врага — СССР. Хотя сейчас и не заметно непосредственной опасности нападения на СССР, но, — как заключил Флик-Штегер, — война против СССР не заставит себя долго ждать…»

До прихода фашистов к власти в Германии оставалось еще несколько месяцев, а реальная угроза войны против СССР уже обрисовывалась.

Разведка все больше внимания уделяла процессам, происходившим в Германии. А события там развивались стремительно и самым непосредственным образом затрагивали вопросы внешней безопасности нашей страны.

Разведка своевременно доложила об усилении влияния фашистской идеологии среди жаждущих реванша политических кругов страны и предвидела приход Гитлера и его партии к власти. Так, в сообщении берлинской резидентуры в Центр от 9 мая 1931 г. о внутриполитическом положении в Германии есть такие строки: «Намерения национал-социалистов совершенно очевидны. Они официально стремятся к легальному вступлению в правительство Брюнинга… Осенью текущего года национал-социалисты смогут войти в правительство».

Среди основных объектов разработки национал-социалистская партия Германии впервые самостоятельно упоминается в документе Центра, направленном в Берлин к концу 1932 года. Это не означает, что до этого резидентура не занималась нацистами, однако добываемая по этому вопросу информация носила эпизодический характер. Лишь к началу 30-х годов, когда возможность прихода нацистов к власти стала реальной, резидентура начала принимать меры к поискам стабильных источников информации по этой партии. Первые два серьезных источника, которые имели возможность давать ценную информацию, были приобретены в 1931 году. В переписке они значились под номерами А/270 и А/331. Оба были нацистами, принадлежавшими к внутренней партийной оппозиции Гитлеру, что и послужило основой для их сотрудничества с советской разведкой. Вскоре после прихода к власти руководство нацистской партии жестоко расправилось с ними.

Тем не менее, за два года сотрудничества А/270 и А/331 удалось добыть и передать резидентуре секретную информацию, освещающую структуру аппарата нацистской партии, характеристики ее руководящих деятелей, материалы о внутренних разногласиях в партии.

В материалах оперативной переписки между берлинской резидентурой и Центром в 1930 году появился источник под номером А/229, которому в ряде документов давалась такая, на первый взгляд, не очень понятная, интригующая характеристика: «Налаживает весьма тесную связь в национал-социалистских кругах Геббельса».

Под этим номером скрывалась Ольга Ивановна Фэрстер-Шкарина, судя по одному из писем, — эмигрантка. Более подробных данных о ней в архивах, к сожалению, не сохранилось.

Операция по проникновению в руководящие круги нацистской партии, которая планировалась резидентурой через А/229, была очень интересной и в случае успешного завершения могла бы дать значительный результат. В письме в Центр от 22 ноября 1930 г. резидентура сообщала: «Некоторое время тому назад А/229 познакомилась с писателем Арнольдом Бронненом, который сделал ей предложение выйти за него замуж. Мы рекомендовали А/229 предложение принять, и брак будет оформлен в течение декабря месяца. Броннен — личный друг Геббельса и считается теоретиком национал-социалистов. Броннен уже познакомил А/229 со всеми своими знакомыми, в том числе и с Геббельсом. Геббельс обратился к ней с просьбой установить провокатора, который находится среди верхушки, т. е. среди 32 чел… А/229 была у Геббельса, и он обещал дать все данные о тех, кого он подозревает, и просил ее об этом никому не говорить, также и Броннену. Во время посещения А/229 Геббельса выяснилось, что и он хочет за ней ухаживать и что при правильном поведении А/229 сможет стать весьма близким и доверенным Геббельсу человеком… Для того чтобы она могла участвовать на заседаниях у Геббельса, мы предложили ей изучить машинопись, и тогда она сможет вести запись протоколов. В отдельном конверте направляем первое сообщение А/229 и характеристику Броннена».

В Москве быстро и положительно среагировали на сообщение о такой многообещающей возможности. В письме от 27 ноября 1930 г. из Центра писали: «Дайте задание ист-ку А/229 культивировать связь с Геббельсом, чтобы она приобрела его полное доверие и имела возможность принимать участие в их активной работе. Пока она не войдет в их полное доверие, никаких заданий ей не давайте. С Вашим планом полностью согласны».

Поначалу все шло нормально. 4 декабря резидентура проинформировала, что свадьба номера А/229 с Бронненом назначена на 17 декабря, и направила в Центр ее сообщение об отношениях с Геббельсом. А 24 декабря докладывала в Центр: «Направляем вырезки из газет о свадьбе ист. А/229. То, что в газете ее считают виновницей «мышиного террора» в кинотеатре Моцартзал во время просмотра картины «На западном фронте без перемен» по Ремарку, и то, что ее ругают, принесло ей огромную пользу. По словам Геббельса, она является героиней нац. соц. партии. С Геббельсом отношения весьма хорошие, и он делает все, что можно, для того чтобы почаще иметь ее около себя».

Из вышеизложенного можно только предположить, что Ольга Ивановна была привлекательной женщиной и, видимо, имела отношение к миру искусства. Однако, к сожалению, в архивах нет материалов о дальнейшем развитии этой операции.

Успехам в работе по линии политической разведки в конце 20 — начале 30-х годов способствовало наличие среди сотрудников резидентуры таких опытных разведчиков, как К.В. Гурский, К.И. Сили, В.П. Рощин.

В 1932 году Германия оказалась на пороге прихода нацистов к власти, положивших конец не только «духу», но и «букве» Рапалльского договора. Отношения между Германией и Советским Союзом приобретали новый характер, заставивший руководство разведки срочно перестроить всю систему работы в Германии. Ее циркуляром от 3 ноября 1932 г. предписывалось: «В связи со все усиливающейся опасностью войны и интервенции против СССР перед вашими загранаппаратами встает задача заблаговременного составления мобилизационного плана: организации, состава и деятельности наших резидентур в период войны и приведение наших закордонных аппаратов в полную боевую готовность…»

Разведка сигнализировала о той опасности, которую Гитлер может представлять для Советского Союза. Она внимательно следила за ростом реваншистских настроений в политических кругах и среди населения Германии, попытками правящих кругов Германии освободиться от ограничительных для нее статей Версальского договора, начать возрождение германского вермахта и милитаризацию экономики страны. Политика Англии и Франции, не скрывавших своих стремлений использовать возрождающийся германский милитаризм для борьбы с Советским Союзом, так же как и внешнеполитические доктрины рвущихся к власти германских фашистов, открыто заявлявших о необходимости приобретения «жизненного пространства» на востоке Европы, давала серьезные основания для таких опасений. Последующее развитие событий подтвердило эти прогнозы: германский фашизм стал основным источником опасности для Советского Союза.