Иван Тургенев - Воспоминания о Белинском

Читать онлайн «Воспоминания о Белинском». Страница 12

Автор Иван Тургенев

Тургенев не прав, сводя весь смысл статей Белинского «Бородинская годовщина», «Очерки Бородинского сражения» и «Менцель, критик Гете» к «квасному патриотизму». Беспощадно осудив эти свои статьи в письме к Боткину от 11 декабря 1840 г., Белинский, однако, правильно заметил, что идея, которую он «силился развить в статье по случаю книги Глинки о Бородинском сражении <то есть идея объективной необходимости, «исторической законности» тех или иных социальных и политических форм> верна в своих основаниях, но должно было бы развить и идею отрицания, как исторического права, не менее первого священного, и без которого история человечества превратилась бы в стоячее и вонючее болото…» ( Белинский, XI, 576).

Из стихотворения Гете «Keinen Reimer wird man finden» («Рифмоплета нет такого»), цикл «Westostlicher Diwan» («Западно-восточный диван»). У Гете – в ироническом смысле.

12 января 1847 г. Тургенев выехал за границу, летом виделся с Белинским в Берлине, Зальцбрунне и Париже; вернулся в Россию лишь в 1850 г.

О взаимоотношениях Белинского с новой редакцией «Современника» см. прим. 56 к с. 514.

Имеется в виду статья Белинского о «рассказе в стихах» «Параша» («Отечественные записки», 1843, № 5). В статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года» («Современник», 1848, № 1, 3) Белинский дал анализ литературной деятельности Тургенева до «Записок охотника», причем уже более сдержанно отозвался о «Параше». По мнению Белинского, талант Тургенева «обозначился вполне» именно в «Хоре и Калиныче» ( Белинский, X, 344–346).

Отзыв Белинского о прозаических произведениях Тургенева содержится в цитируемом ниже письме от 19 февраля/3 марта 1847 г. (с. 515).

После исключения в конце сентября 1832 г. из университета Белинский был вынужден взяться за перевод романа Поль де Кока «Магдалина». За свой перевод Белинский получил «едва-едва» сто рублей ассигнациями ( Белинский, XI, 93). См. также прим. 24 к с. 115.

Речь идет о чувстве к А. А. Бакуниной. «Скоро умерла» (в 1838 г.) ее сестра – Л. А. Бакунина, невеста Н. Станкевича.

О чувстве к «гризетке» и тяжелых переживаниях, связанных с этой историей, развязка которой заставила его «горько рыдать, как ребенка», Белинский вспоминал неоднократно (см., например, Белинский, XI, 359, 410). Полюбив простую девушку, Белинский «взялся было за ее умственное развитие, – с помощью чтения избранных поэтических произведений, но она скоро разбила созданный им идеал» (воспоминание свидетельницы «истории с гризеткой» родственницы Белинского Н. Н. Щетининой – «Русский», 1868, № 15). Только поездка в Премухино принесла ему облегчение.

Последняя (третья) строфа стихотворения Ф. И. Тютчева «Как над горячею золой…» (1830).

Это сознание «своевременности» смерти Белинского, сознание того, что на его долю выпали бы еще горшие страдания, было, очевидно, распространено среди друзей критика. «Сердце беднеет, верования и надежды уходят, – писал Грановский Фролову в августе 1848 г. – Подчас глубоко завидую Белинскому, вовремя ушедшему отсюда» («Т. Н. Грановский и его переписка», т. 2. М., 1897, с. 425). Через год, в июне 1849 г., после ареста петрашевцев, Грановский писал Герцену, подразумевая неизбежность самых тяжелых репрессий до отношению к Белинскому, если бы он был жив: «…в Петербурге открыты три тайные общества разом, и в них много офицеров, вышедших из кадетских корпусов… О литературе и говорить нечего. Есть с чего сойти с ума. Благо Белинскому, умершему вовремя» («Звенья», № 6. М. – Л., 1936, с. 360). См. также приписку Н. Н. Тютчева в прим. 53 к с. 513.

См. прим. 24 к с. 180.

Строка из стихотворения Байрона «Стансы».

Из «Гамлета» Шекспира (действ. III, сц. I – монолог Гамлета «Быть или не быть…»).

Далее Тургенев с некоторыми неточностями цитирует письмо А. П. Тютчевой, опуская начало и конец его, а также приписку Н. Н. Тютчева к словам «чтоб его опровергли»: «До сознательного убеждения неизбежной близости смерти он не дошел, а умер почти как Кульчицкий, только что страдание его было продолжительнее и живее. Впрочем, он умер вовремя» ( ЛН, 56, 196).

О своем посещении Белинского Грановский сообщал жене 25 мая 1848 г. («Т. Н. Грановский и его переписка», т. 2. М., 1897, с. 273).

О последних словах Белинского стало известно его друзьям. Смерть каторжанина Крота в поэме Некрасова «Несчастные» (1856) – это смерть Белинского, обратившегося в последние минуты с «речью к народу»:

Кричал он радостно: «Вперед!»

И горд, и ясен, и доволен

Ему мерещился народ

И звон московских колоколен,

Восторгом взор его сиял,

На площади, среди народа,

Ему казалось, он стоял

И говорил…

См. также воспоминания А. В. Орловой, с. 563 наст. книги.

Публикацией выдержек из писем Белинского Тургенев начал обсуждение вопроса о положении критика в «Современнике». Эти выдержки должны были подтвердить тезис Тургенева, поддержанный впоследствии Кавелиным (см. с. 178–179) и Анненковым (см. с. 435), будто «Белинский был постепенно и очень искусно устранен от журнала» его руководителями – Некрасовым и Панаевым. Тургенев имел в виду их отказ предоставить Белинскому третью долю в доходах журнала, чем и было вызвано первое из опубликованных Тургеневым писем с упреками по адресу Некрасова. Однако вскоре, объяснившись с Некрасовым и согласившись с его доводами, Белинский снял свои обвинения. «Я имею убеждение и некоторые доказательства, – разъяснял позднее, в 1869 г., в письме к М. Е. Салтыкову сложившуюся ситуацию Некрасов, – что Белинский сам очень скоро увидел, что его положение как дольщика (при необходимости брать немедленно довольно большую сумму на прожиток и неимении гарантии за свою долю в случае неудачи дела) было бы фальшиво. Это он мне сам высказал» ( Некрасов, XI, 136). Белинский сумел понять всю трудность положения Некрасова. В опущенной Тургеневым части второго из опубликованных писем критик, защищая Некрасова, говорит о его «апатии», которая, несомненно, была вызвана рядом сложных обстоятельств, сопровождавших «рождение» «Современника». «Он <Некрасов>, – писал Белинский, – смотрит мне в глаза так прямо и чисто, что, право, все сомнения падают сами собою» ( Белинский, XII, 344). О своих отношениях с Некрасовым Белинский подробно информировал Кавелина ( Белинский, XII, 458).

Позднее Анненков обвинил «новую редакцию», якобы несогласную с «новым направлением» критика, в попытке устранить Белинского и от идейного руководства журналом. Анненков не назвал в своих воспоминаниях имена тех лиц из «новой редакции», которые возражали против «направления» Белинского, тем самым заставляя думать, что это были Некрасов и Панаев – руководители и «дольщики» журнала. Однако в своем письме к Пыпину в 1874 г., еще до окончания «Замечательного десятилетия», он назвал в качестве противника направления Белинского – Боткина, отнюдь не определявшего направление «Современника» (см. прим. 108 к с. 441). Вместе с тем именно Боткин послужил для москвичей источником информации об «устранении» Белинского, которая явилась предлогом для отказа либеральных друзей Белинского от поддержки «Современника», чем наносился удар как журналу, так и, в первую очередь, Белинскому, независимо от того, был ли он «дольщиком» или «наемщиком». Это и объяснял Белинский Тургеневу в опущенной последним при публикации части письма от 19 февраля/3 марта 1847 г.

В действительности новым, то есть революционно-демократическим, направлением «Современника», которое определял Белинский, были недовольны не Некрасов и Панаев, а Боткин, Грановский, Кавелин, Галахов и другие (см. об этом также в книге В. Евгеньева-Максимова – «Современник» в 40–50 гг.». Л., 1934).

Сын Белинского Владимир умер в конце марта 1847 г., в возрасте четырех месяцев.

См. прим. 105 к с. 436.

Из «Гамлета» Шекспира (действ. I, сц. 2, слова Гамлета об отце).

См. прим. 18 к с. 493.

Из комедии Мольера «Мнимый больной» (третья интермедия).

Из «Фауста» Гете (Пролог на небесах) в переводе Тургенева.

В этом стихотворении, подписанном Л. П. и напечатанном в № 7 «Отечественных записок» за 1842 г., Белинский увидел «что-то энергическое, восторженное и гражданское, есть много смелого…» ( Белинский, XII, 111).

Имеются в виду написанные в 1841 г. статьи о народной поэзии («Древние российские стихотворения»).

Выражение это употреблено Герценом в письме первом «Писем об изучении природы» («Эмпирия и идеализм»), напечатанном в № 4 «Отечественных записок» за 1845 г. ( Герцен, III, 117). Оно было высмеяно в фельетоне «Северной пчелы» (№ 106 от 12 мая 1845 г.). Ответ «Отечественных записок» был напечатан в № 6.

Об этом см. в «Замечательном десятилетии» Анненкова, с. 458 и прим. 120 к с. 467.