Читать онлайн «В поисках Индии. Великие географические открытия с древности до начала XVI века». Страница 17

На испанских и португальских судах религиозные церемонии и молебны были неотъемлемой частью корабельной жизни. Каждодневную официальную службу вели сами капитаны или, если таковые были, капелланы. В целом жизнь на каравеллах даже в благоприятную погоду была жесткой и трудной, а в плохую она становилась зачастую просто опасной. В ту эпоху из всех кораблей, отправлявшихся в море, только около половины приходили в порт назначения...

Штилевое безветрие продолжалось пять долгих дней, за которые корабли проделали всего 234 мили. 26 сентября появился небольшой ветерок, слегка подгонявший каравеллы на запад до 1 октября, что позволило им продвинуться лишь еще на 382 мили. За это время команды неоднократно видели земных птиц, а однажды им даже удалось поймать одну из них рукой. В ходе третьей недели плавания с запада появилось такое количество морских водорослей, что, как отметил в своем дневнике Адмирал, «море, казалось, могло от них задохнуться». Попадались также отдельные ветки деревьев и цветов, которые вместе с другими признаками говорили о присутствии где-то земли. В этой связи Колумб записал в дневнике, что ему было известно о нахождении в этих краях островов, но он не хотел терять время на их поиски, поскольку его первой задачей было дойти до Индий, и поэтому он продолжал сохранять установленный курс

К этому времени плавание продолжалось уже целых три недели, но земли так и не было. Безветрие сильно сдерживало продвижение кораблей, и экипажи начали высказывать свое волнение, беспокойство, а затем и недовольство. Даже берега далеких от Испании Канарских островов уходили все дальше и дальше на восток, а впереди их по-прежнему ждала угнетающая моральный дух неизвестность. Сколько же еще времени все это может продолжаться? Такой настрой содействовал раздуванию мелких обид в ссоры, ссоры превращались в драки и не только между отдельными членами команды, но и между составлявшимися вокруг них группами, что то и дело требовало вмешательства со стороны альгвасила, которому приходилось их усмирять и разводить. К счастью для всех, в первый день октября ветер усилился и пошел сильный дождь, пополнивший убывавшие запасы питьевой воды. За последующие пять дней каравеллы прошли уже более 700 миль. Настроение экипажей заметно улучшилось, а драки и роптание прекратились.

6 октября Колумб записывает в дневнике, что он продолжает курс на запад. Вечером этого дня Мартин Алонсо Пинсон сообщил, что видел большие стаи птиц, пролетавших с северо-востока на юго-запад, и что поэтому надо сменить курс на юг-запад к западу, а затем прокричал... Сипанго! Адмирал решил, что Мартин Пинсон хотел этим сказать, что, согласно их подсчетам, они миновали Японию и поэтому нужно было сменить направление, чтобы или вернуться к ней, или двигаться в ту же сторону к Китаю. Пинсон после этого пошел по предложенному курсу, а недоумевавший Колумб считал необходимым продолжать идти на запад. Но на следующий день снова были замечены большие стаи птиц, летевших на юго-запад. Получив это новое подтверждение нахождения земли в том направлении, Колумб, знавший, что португальцы не раз открывали земли именно по полетам птиц, принимает решение сменить курс по предложению Мартина Пинсона.

8 октября все каравеллы шли по курсу запад-юг-запад и благодаря спокойному морю и попутному ветру быстро продвигались вперед. «Надо благодарить Бога за то, что бризы здесь были нежнее, чем апрельский ветер в Севилье», — комментирует эту необыкновенную погоду Адмирал в своем дневнике, — «так что находиться в них было одно удовольствие: они были насыщены сладкими запахами». Запахи, конечно же, доходили от недалекой где-то земли. О ее близком присутствии свидетельствовали также совсем свежие зеленые листья в воде и многочисленные наземные птицы, среди которых были и знакомые им всем утки, летевшие на юго-запад. Утром следующего дня, учитывая изменение ветра, Адмирал скорректировал курс на юго-запад. Всю наступившую ночь при свете яркой луны экипажи наблюдали большие стаи птиц, направлявшихся в том же направлении. Но где же была столь долгожданная земля? Сколько еще можно было испытывать истощенное терпение обеспокоенных невероятно длительным плаванием людей? Когда же прекратится для них такая невыносимая душевная пытка?

После нескольких последних пережитых разочарований по поводу ложных обнаружений земли экипажи стали все громче и с нарастающим недовольством обсуждать эти и подобные им вопросы, требуя определенных ответов от своих офицеров. Как описывает эти настроения команд сын Колумба Фердинанд, «их желание и стремление увидеть землю были настолько велики, что они потеряли всякую веру в ее признаки и подозревали, что острова остались где-то сзади по обе стороны от их пути, а они прошли между ними, не заметив их». Ведь даже согласно заниженным сведениям о пройденном пути, которые были достоянием экипажей, было совершенно очевидно, что плавание на запад продолжалось гораздо дальше, чал было предусмотрено расчетами Колумба! На каравеллах назревал бунт.

10 октября Адмирал записывает в своем дневнике, что в этот день «люди выразили жалобу, что плавание продолжалось слишком долго и они больше не могут это выносить». Колумб сообщает также, что попытался всячески успокоить и заверить их в успехе, вселяя в них надежду на обретение больших выгод, которые ожидали их впереди. Но одновременно он совершенно твердо заявил им, что их жалобы были напрасными, поскольку он шел в Индии и должен был продолжать этот курс до тех пор, пока с Божьей помощью он их не обнаружит. Какой твердостью духа и непоколебимой решимостью должен был обладать этот великий мореплаватель, чтобы в неизвестных водах океана перед лицом готового к взрыву бунта продолжать отстаивать свою идею! Офицеры каравелл еще накануне обсуждали такие же собственные волнения с Адмиралом, и он обещал им, что, если земля не будет обнаружена через три дня, он будет готов повернуть флотилию обратно. Оставшись практически один в стремлении продолжать плавание перед лицом жесткого сопротивления экипажей, Колумб был вынужден маневрировать между командирами и остальным составом, чтобы хотя бы на какое-то время продлить продвижение вперед к своей заветной цели.

Драма проведения экспедиции стала приближаться к решающему кульминационному моменту в условиях нервного перенапряжения всех ее участников. 11 октября впервые за все путешествие, а оно, даже если считать после Канарских островов, продолжалось уже более целого месяца, сильно взволновалось море, еще выше поднимая уже предельную тревогу команд. В тот же день люди на «Пинте» увидели в воде ствол зеленого тростника и палку, а затем выловили другую палку, которая, казалось, была обработана рукой человека. На «Нинье» тоже заметили земную растительность и еще одну палку. При этих новых свидетельствах близости земли люди на каравеллах испытали душевное облегчение и некоторую радость. Несмотря на волнение моря, каравеллы делали около 12 миль в час После захода солнца Адмирал вновь скорректировал курс на запад.