Читать онлайн «Божественная комедия. Чистилище». Страница 69

926

Т. е. подражая тебе, я сделался поэтом, убежденный твоим пророчеством (в четвертой эклоге), я обратился к Богу и уверовал в Христа.

Поэт продолжает свою метафору, сделав сперва легкий очерк рисунка (сказав, что он стал Христианином) он покрывает его затем красками. Очерк дает лишь общее представление о предмете, краски придают ему живость.

«Послами», т. е. апостолами.

«С словами», именно с пророчеством четвертой эклоги.

Тит Флавий Домициан, второй сын, Веспасиана, был императором римским после брата своего Тита с 81 по 96 г. по Р. Хр. Христиане, как например, Евсевий, обвиняли его в жесточайшем гонении их (Chron. lib. II ad Olymp. 218), a Тертуллиан называет его по этому случаю: portio Nегопis de crudelitate. Но исторически это гонение не доказано. Домициан особенно покровительствовал Стацию.

В подлиннике: «И прежде чем я привел греков к рекам Фивским (Исмену и Азопу); некоторые комментаторы заключают отсюда, что Стаций крестился прежде, чем написал IX книгу своей поэмы, так как в этой книге греки пришли под предводительством своего царя Адраста к рекам Исмену и Азопу на помощь Полинику. Но, очевидно, Стаций не хочет этим стихом обозначить год и день своего обращения, a просто желает сказать, что он это сделал прежде, чем кончил свою Фиваиду.

«В кругу четвертом», где очищается грех уныния. «Из 12 веков, протекших со времени кончины Стация до 1300 г. (см. примеч. к XXI ст. 67), 500 лет он находился в 5-м и 400 лет – в 4-м кругу (все вместе около 1.000 лет); остальные 200 лет он находился или в других кругах, или в преддверии». Филалет.

«Покров» на символическом библейском языке обозначает неверие и слепоту духовную. «Доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их; но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается». 2-е посл. к Коринф. III, 15, 16. – Стаций говорит Виргилию: «ты, который приподнял с моих глаз покрывало, скрывавшее от меня столь великое благо», т. е. истину христианской религии.

«Ров», т. е. ущелье, в котором устроена лестница, ведущая из этого круга в вышележащий, куда теперь восходят поэты.

Теренций – римский комик, родившийся в Карфагене в 183 г. до Р. Хр. Стаций называет Теренция другом, как поэта. В некоторых рукописях вместо amico стоит nostra antico; и действительно, в этом месте упоминаются лишь одни древние латинские писатели.

«Цецилий Стаций – драматический писатель, современник Энния и Пакувия (ум. 168 до Р. Хр.). – «Тит Макций Плавт», латинский комик, родившийся в 255 и умерший в 184 г. до Р. Хр. – «Варрон», – под этим именем известны два римских писателя: 1) Марк Теренций Варрон, полигистор, от котораго нам осталась часть его Libri de lingua latina и 2) Публий Теренций Варрон, поэт, кроме многих других сочинений, прославившийся двумя эпическими поэмами: Bellum Sequanicum и Bellum Punicum (обе потеряны). Так как Данте говорит здесь о поэтах, то вероятно он разумеет последнего; может быть даже он принимает обоих за одно лицо». Филалет.

Персий – Авл Персий Фликк, римский сатирик (род. в 24 г. по P. Хр.), автор шести, дошедших до нас, сатир.

Грек – Гомер, любимец Муз (Ада IV, 86 и примеч.).

В подлиннике: Che le Muse lattâr più ch'altro mai. По мифологии, Музы – кормилицы поэтов.

В Лимбе, образующем первый круг ада. Слепой тюрьмой Данте называет ад и в Ада X, 58.

Скала, собственно гора; разумеется здесь гора Парнас, где, по мифологии, обитают Музы, кормилицы поэтов (в подлиннике: le nutrici nostre).

Еврипид, – знаменитый греческий трагик, родился в день Саламинской битвы в 480 г. до Р. Хр., умер к 406. Странно, что Данте нигде не упоминает ни об Эсхиле, ни о Софокле. О греческих поэтах Данте мог знать из Аристотеля, Цицерона и Квинтиллиана; сам, очевидно, он не читал их. – «Антифон» – греческий трагик, от которого до нас ничего не дошло, но о котором с похвалой отзывается Аристотель и в особенности Плутарх; в своей De Monarchia Данте говорит о нем, как и об Агатоне, также трагическом поэте. В других рукописях вместо Антифона стоит Анакреон. – Симонид, славный греческий лирик (род. в 559 г. до Р. Хр.); от него остались эпиграммы и несколько лирических стихотворений (Подробнее см. у Скартаццини).

В этих двух терцинах Виргилий приводит имена тех личностей, которые играют роль в поэмах Стация. «Антигона» дочь Эдипа рожденная от его матери Иокасты, сестра Исмены, Этеокла и Полиника. – «Дейфила», дочь Адраста, царя аргивского, жена Тидея; одного из семи, осаждавших Фивы, мать Диомеда. – «Аргия», сестра Дейфилы, жена Полиника: ей принадлежало злополучное ожерелье, так понравившееся Эрифиле, что она открыла, где находился муж ее Амфиарай (Чистилища XII, 50, 51), – «Исмена», другая дочь Эдипа и Иокасты; «печальная», потому что на ней особенно тяготела роковая судьба этого дома, – «Матрона», Изифила – дочь Тоанта (Ада XVIII, 92); покинутая Язоном, она попала в плен к морским разбойникам, которые продали ее Ликургу Немейскому; этот сделал ее кормилицею своего сына Офелла. В то время, когда царь Адраст, направляясь с войском в поход к Фивам, проходил чрез страну Ликурга, за неимением воды, он едва не погиб от жажды: встретившая его случайно Изифила положила младенца в траву, a сама пошла показать Адрасту Лангийский источник; тем временем младенец был заеден змеями». – «Дщерь Терезия», предсказателя, – Манто, о которой Стаций тоже упоминает в Фиваиде. Из этой терцины можно понять, что Данте помещает и Манто в Лимб, тогда как она уже помещена им в числе предсказательниц в злые-рвы восьмого круга ада (Ада XX, 55). Хотя у Терезия были еще две дочери, Дафна и Историада, но, очевидно, он разумеет здесь никого иного, кроме Манто (так как о ней говорится у Стация), Данте, очевидно, позабыл здесь это обстоятельство. – О Ѳетиде и Дейдамие Стаций говорит в Ахиллеиде, неоконченной своей поэме. Фетида – морская богиня, мать Ахилла. – «Дейдамия, дочь сциросского царя Ликомеда, у которого был укрыт его матерью Ахилл, переодетый женщиной, для избежания ожидавшей его под Троей смерти (Ада XXVI, 61; Чистилища IX, 31).

«На уступе», т. е. на последней ступени той лестницы, по которой они меня вели в ущелье, прорубленном в скале и лежащем между пятым и шестым кругами чистилища.

«Прислужницы, или рабыни (ancelle) дня, – это часы или Горы, из которых каждая в течение часа влечет колесницу солнца (Чистилища XII, 81). Следовательно, теперь между 10 и 11 часами дня и солнце поднимается к полудню, почему и сказано, что рог дышла солнечной колесницы поднят вверх. Таким образом со времени подъема из четвертого круга до прибытия в этот шестой круг прошло четыре часа, которые проведены поэтами частью на пятом карнизе, частью употреблены на восхождение в ущелье». Филалет.

До сих пор поэты обыкновенно осведомлялись у душ о кратчайшей дороге на гору; но тут, на основании опыта, научившего их идти всегда направо, они идут без дальнейших расспросов. Сличи Чистилища XIX, 81.

Так как их руководит инстинктивное стремление к небу.

Виргилий и Стаций идут впереди рядом, Данте следует за ними сзади один. «Данте называет себя учеником Виргилия (Ада I, 85 и след.); здесь он высказывает, что своим поэтическим развитием он обязан и Стацию. Это шествие его позади двух предшествующих есть признак величайшей скромности, тем более поразительной, что в Ада IV, 94-102 он говорит, что высочайшие певцы приняли его в свою среду. Но рядом со скромностью здесь выражено и чувство собственного достоинства. Данте считает, что он один из всех своих современников следует по славным стопам Виргилия и Стация». Скартаццини. – «Dante infatti molto studiò Virgilio e Stazio e dall' uno e dall' altro molto appese, e non ingrato loro retribuisce la debita lode e riconoscenza». Бенвенуто Рамбалди.

«В этом кругу привлекают внимание два дерева, обремененные сладчайшими сочными и ароматными фруктами и веселящие взор яркою зеленью; одно здесь при входе, другое при выходе из круга (Чистилища XXIV, 103 и примеч.). Говоря о втором, поэт заявляет, что оно есть отпрыск, заимствованный от того древа познания добра и зла, которое помещено на вершине горы в земном раю (чистилища примеч. к XXIII, 67–69 и XXIV, 116, 117). По мнению некоторых комментаторов (Бути, Перец и др.), и это дерево есть отпрыск от того же древа познания; но разница между двумя деревьями слишком велика, чтобы можно было согласиться с таким мнением. Из одного слышатся примеры похвальные, из другого – примеры плачевные. Можно скорее допустить, что если это дерево есть отпрыск от древа познания, то другое – есть отпрыск от другого дерева в земном раю – от древа жизни. Бытия. II. 9». Скартаццини. – «В этом круге очищаются души сластолюбцев. В следующей песни мы увидим их исхудалыми и изможденными (стих 22 и далее). Непомерная алчность к пище на земле привела души в жалкое состояние и отклонила их от стремления к истинным и настоящим наслаждениям. Это-то истинное наслаждение и олицетворяет собою дерево, сочных плодов которого тщетно здесь стараются достать очищающиеся, так как снизу очень трудно взлезть на него, от незначительного его объема; но чем оно выше, тем большие ветви оно дает; листья и фрукты на них постоянно освежаются вечно струящеюся с неба чистою влагою» Штрекфусс.