Читать онлайн «Русский Афон. Путеводитель в исторических очерках». Страница 9

До 2000 года.

В том году посетителей Афона облетела весть: на Новой Фиваиде вновь – насельники!

Их привел туда старец Рафаил, принявший постриг в Валаамском монастыре. По духовному складу он – пустынник и избегает больших обителей. Первые годы своей афонской жизни о. Рафаил спасался в небольшой пустыньке (Предтеченской) болгарского Зографского монастыря. Вокруг него, как всегда бывает с духоносными старцами, собрались ученики. В пустыньке стало тесновато, да и болело сердце о. Рафаила за брошенную Фиваиду.

После переговоров с различного рода афонскими инстанциями старец со учениками вселился в Фиваиду и принялся за ее восстановление. Положение новой братии еще не вполне определено: нужно благословение Константинопольского Патриарха, духовной главы Афона, да и добрая воля тех, кто полагает, что пустынничество – это нарушение святогорской дисциплины.

В 2001 году собрание Кинота постановило выселить старца Рафаила за неимением вида на жительство, но он не ушел и спасается в одной небольшой келлии. Выдворить же старца не решаются даже самые жестоковыйные его противники.

Афонский скит в честь Успения Богородицы, именуемый святогорцами, в том числе и эллинами, просто «Богородица», мало посещаем, несмотря на его великую святыню – самый древний на нашей планете русский храм. Есть у него и другое название, греческое, ныне реже употребляемое, – скит Ксилургу, т. е. скит плотника: вероятно, здесь некогда жил какой-то русский умелец.

Быть может, подобная безвестность вызвана уединенным положением обители, стоящей вдали от паломнических троп. Нельзя сказать, что уж совсем укромно это место, но идущему в «Богородицу» в первый раз поискать дорогу придется. Типично русский силуэт – купол на высоком барабане – виден издалека, на подходе к великому Ильинскому скиту, создавая ложное впечатление близости. В действительности же между Ильинским и Богородичным скитами – ущелье, по которому ведет полузаросшая тропа.

Тем более радостно увидеть неожиданно открывающийся родной силуэт купола, выкрашенного зеленой краской (этой же краской покрыты кровли русского Пантелеимоновского монастыря). Путь к вратам обители проложен через пасеку, но пчелы тут редко видят людей и, не ожидая от путников никакого вреда, продолжают заниматься своими трудами. Гостеприимство пилигриму, впрочем, не гарантировано: в скиту живет один-единственный насельник, схимонах Иаков, который может быть и в отлучке, а предупредить о визите невозможно – телефона здесь нет.

Отец Иаков. Настоятель скита «Богородица». 1997

Если же «хозяин» дома, вас ждет самый сердечный прием: о. Иаков, как позднее выясняется, отшельничает невольно и искренне рад паломникам, тем более – из России. После знакомства, по афонской традиции, – поклонение святыням. Инок не скрывает своей гордости: соборная церковь его скита – действительно древнейший в мире русский храм, появившийся в начале XI века (до варварского сноса таковой являлась Десятинная церковь в Киеве).

Более того, Ксилургу – исходная точка русского монашества на Святой Горе. Именно здесь в XI веке впервые обосновалась горстка монахов из Древней Руси, которая к началу прошлого века выросла в могучее пятитысячное братство, распространившееся по всему полуострову. А в начале нашего века братство опять превратилось в горстку хранителей былой богатой истории. И в «Богородице» места вполне хватило бы на полусотню монахов, но после знакомства с современным русским Афоном подобное запустение уже не удивляет.

Вторая церковь, по афонским понятиям, – новая, столетней давности, и посвящена она славянским апостолам, святым Кириллу и Мефодию Солунским. Ее убранство – высокий иконостас и красочные росписи – исполнили болгары, долгое время жившие в Ксилургу, по благословению Пантелеимоновского монастыря, которому скит подведомствен (на рубеже веков болгарских святогорцев, как и русских, было неизмеримо больше, и обитали они не только в своем Зографе).

Скит «Богородица» (Ксилургу). 1996

В третью церковь, во имя преподобного Иоанна Рыльского, заходить несколько боязно: с полвека тому назад ее раскололо землетрясение, и она в любой момент может упасть, однако средств на ремонт нет.

Под этой церковью устроен склеп, где почивают честные главы предшественников о. Иакова, закрытые решетчатой створкой («Чтобы мыши не лазили», – поясняет монах).

Удивительной оказалась его собственная келлия, вся уставленная разноформатными иконами – отшельник сносил их к себе из вымиравших русских обителей.

Скит «Богородица». Самая древняя на Афоне русская церковь. 1997

Рассказывает схимник и о себе. Иван Полянский (таково его мирское имя) родился в 1931 году на Алтае. Во время войны его семья перебралась в Алма-Ату, где Иван овладел столярным ремеслом и стал зарабатывать на жизнь изготовлением мебели. К Богу юноша пришел через чтение Библии, и пришел самым радикальным образом, решив стать монахом. В 20 лет он принял постриг в знаменитой Глинской пустыни, а спустя другие 20 лет, в 1972 году, в группе пяти монахов был послан Московской Патриархией в Афонский Пантелеимоновский монастырь. После 1914 года эта была третья, с трудом разрешенная, «партия» иноков из России.

Игумен определил ему «узкое» место – Ксилургу, где доживали свой век два болгарских монаха, и вскоре о. Иаков остался один. Такое вот вышло послушание – хранить в одиночестве древнейшую русскую церковь и первоначальную русскую обитель на Афоне. Нельзя сказать, что монастырь совсем забыл своего инока: несколько раз ему присылали молодых послушников, но они не выдерживали убогой жизни в отдаленном скиту и уходили обратно в монастырь, где нет нужды ежедневно преодолевать самые насущные проблемы.

Лет десять назад о. Иаков принял великий ангельский образ, схиму, при этом ему было сохранено прежнее имя, но дан другой небесный покровитель. Схимник особо чтит одну икону, где изображены оба покровителя, «старый» и «новый»: апостолы Иаков Алфеев и Иаков Зеведеев.

С соседней русской обителью, знаменитым Ильинским скитом, основанным старцем Паисием Величковским, отношения сложились странные. Ильинскую обитель до недавнего времени занимала община монахов-зилотов, принадлежавшая к Зарубежной Церкви. Поскольку зилоты подозрительно относились к выходцам из СССР, то они не общались с о. Иаковом. После того как в 1992 году этих монахов за отказ подчиняться каноническому епископу Афона, Патриарху Константинопольскому, изгнали со Святой Горы, новые ильинцы, греки, свели со схимником самые добрососедские отношения.

Дабы хоть как-то поддержать большое хозяйство, анахорет решил производить ладан. Раздобыть рецепт его изготовления оказалось непросто – монахи-эллины крепко хранили секреты ремесла. Но сделать это удалось, и теперь свое трудовое время он отдает ладанной мастерской: готовит массу, катает ее и режет, сушит и фасует. Даже во время нашей беседы старец, не желая упускать время, ловко лепит маленькие цилиндры, которые затем из лавки Пантелеимонова монастыря расходятся по всему православному миру.

Перед ладанной мастерской стоит звонница, и схимник охотно демонстрирует ее звучную мощь, радуясь и перезвонам, и редкому присутствию слушателя.

Посещение заканчивается. Паломник перед дорогой получает благословение скитоначальника – таков, по святогорскому уставу, чин о. Иакова. Только вот под его началом из живых существ – одни лишь пчелы…

В 1999 году в скиту «Богородица» случился, попущением Божиим, разрушительный пожар. В отсутствие телефона о. Иаков пешком отправился за помощью в Карею, а это три-четыре часа пути… Впрочем, огненная стихия, сожрав несколько корпусов, не тронула ни одного храма.

В 2001 году престарелый скитоначальник переселился в Пантелеимонов монастырь, а в Ксилургу обосновались несколько молодых иноков и послушников. Тогда же, с помощью реставраторов из Петербурга, началось возобновление древнейшей русской обители. Бог им в помощь!

Как печально, когда в православном государстве, каковым официально считается Греция, рушится церковь. Без каких-либо бульдозеров и взрывчатки, как некогда в Советском Союзе, а так, падает сама по себе, забытая и оставленная людьми. Как печально, что богатейшее русское наследие на Афоне продолжает исчезать…

Конечно, можно найти тому исторические причины. Известные всему православному миру препятствия к пополнению русского монашества на Святой Горе, да и 70-летний богоборческий режим на родине привели к драматической статистике: пять тысяч русских афонцев в начале XX века и пятьдесят – в начале XXI века. Лишь Пантелеимоновский монастырь, не без помощи новых России и Украины, теперь в силах продолжать жизнь и даже отстраиваться. Остальные же русские обители – скиты, келлии, каливы – мало-помалу вымерли или же эллинизировались.