Артиллерийское вооружение корабля дополняли две 76-мм зенитные пушки и две обычные салютные 47-мм пушки Гочкиса. Торпедное вооружение состояло из четырёх бортовых подводных 533-мм торпедных аппаратов.
Общий вес брони составлял 10100 т или 27,8% объявленного нормального водоизмещения. 203-мм главный броневой пояс, установленный на прокладке из тикового дерева, прикрывал среднюю часть корпуса по ватерлинии. В носовой и кормовой оконечностях главный броневой пояс продолжался 127-мм и 102-мм броней и заканчивался прямыми поперечными 127-мм и 76-мм переборками. Выше главного броневого пояса борта прикрывали ещё два броневых пояса толщиной 127 мм и 76 мм.
Орудийные башни имели 280-мм лобовую плиту, 254-мм боковые и заднюю стенки, 108-мм крышу. Барбеты башен главного калибра над бронированной частью корпуса имели максимальную толщину стенки 178 мм.
Бронирование передней боевой рубки выполнили толщиной 254 мм, её коммуникационной трубы 76-89 мм, задней боевой рубки управления торпедной стрельбой 152 мм, её коммуникационной трубы 102 мм. Основания дымовых труб прикрыли 38-мм бронёй.
Палуба полубака имела толщину 25,4-38 мм, верхняя палуба в кормовой части 25,4 мм, главная палуба 38 мм, нижняя палуба в носовой части 51 мм и 63,5-25 мм в кормовой, промежуточная палуба в носовой части 25,4- 51 мм, в корме 25,4-63,5 мм. Общая толщина палуб местами составляла 136 мм. Були и 38-мм противоторпедная переборка осуществляли подводную защиту корабля.
Водотрубные котлы имели водогрейные трубки малого диаметра. Паровые турбины с зубчатыми редукторами развивали проектную мощность на валах 144000 л.с. или 3,97 л.с./т нормального водоизмещения, против 90000 л.с. и 2,55 л.с./т у “Макензена” и 120000 л.с. или 3,75 л.с./т нормального водоизмещения у “Ринауна”, что должно было, в соответствии с концепцией адмирала Фишера “скорость есть лучшая защита”, при довольно слабом бронировании обеспечивать кораблю скорость хода 32-33 уз. (согласно Conway [1], 31 уз.). Запас топлива при нормальном водоизмещении составлял 1200 т нефти и 4000 т при полном.
Согласно проекту, на корпус приходилось 38,76% нормального водоизмещения, бронирование 27,82%, вооружение с башнями 13,22% и энергетическую установку 14,33% – не очень обнадеживающие цифры, за исключением низкого веса паротурбинной установки.
По проекту на корабле предусматривали установить восемь прожекторов с диаметром зеркала 914 мм, четыре из которых разместили на сигнальной палубе между дымовыми трубами, два за зенитными дальномерами и два на сигнальном мостике фок-мачты. Еще четыре 610-мм сигнальных прожектора разместили на адмиральском мостике.
Через несколько недель после выдачи заказов, 31 мая 1916 г. – день закладки на стапеле первого линейного крейсера шестого поколения, заводской N51, впоследствии “Худ”, ознаменовался чрезвычайно важным в мировой военно-морской истории событием – Ютландским боем и гибелью в этом бою трёх британских линейных крейсеров после происшедших внутри них сильных взрывов. Их быстрая гибель от попаданий германских снарядов вызвала шок в британском обществе и явилась достаточно выразительным признаком того, что в современной системе броневой защиты крупных британских боевых кораблей имелись явные недоработки. Это вынудило приостановить постройку головного линейного крейсера. Полученный жестокий опыт нужно было изучить, критически осмыслить и, по-возможности, максимально использовать, а до этого все работы на вновь заложенных линейных крейсерах прекратили.
В начале июня 1916 г. по указанию адмирала Джеллико в составе Гранд-флита образовали ряд комиссий. Они должны были критически оценить результаты Ютландского боя и проанализировать всевозможные проблемы, связанные с гибелью трёх линейных крейсеров. Комиссия, занимающаяся мерами по защите корабля, с достаточной уверенностью пришла к выводу, что эти потери объясняются пожарами пороха в башнях или подъёмниках, и последующим проникновением пламени через них в погреба.
Комиссия предложила применить устройства защиты против прорыва пламени в перегрузочные отделения и погреба боеприпасов в виде специальных закрывающихся пламегасительных дверей (шторок). Точно так же она настаивала на усилении палубного бронирования над погребами, которые особенно подвержены угрозе быть пробитыми с большого расстояния снарядами и даже их осколками.
Эти же требования высказали адмиралы Джеллико и Битти на совещании Совета Адмиралтейства 25 июня 1916 г. Требования были приняты морскими лордами, однако начальник отдела военного кораблестроения Теннисон-д’Эйнкорт высказался против усиления палубного бронирования. Его поддержал третий морской лорд адмирал Тюдор. В приведенных комиссией доводах и пояснениях он не смог увидеть явную причину, позволяющую с уверенностью предположить непосредственное проникновение в погреб неприятельского снаряда. Потерю крейсеров он считал исключительно следствием возгорания пороховых зарядов. Возможно, это стало причиной того, что в проекте линейных крейсеров типа “Худ” после внесения изменений по результатам Ютландского боя бронирование палуб усилили лишь незначительно. Хотя, согласно Braer [4], общую толщину бронирования увеличили в среднем на 50%.