Читать онлайн «Журнал «Вокруг Света» №04 за 1982 год». Страница 21

Попытки покорить Джомолунгму, или Эверест, начались с 1921 года. Но только в 1953 году 29 мая новозеландец Эдмунд Хиллари и шерп Норгэй Тенцинг ступили на высшую точку мира — 8848 метров над уровнем моря. Сейчас покорителей Эвереста уже более сотни. Примерно столько же, сколько на Земле космонавтов. В этом есть своя символика. «Горный космос» в принципе столь же суров и неприступен, как и космос заатмосферный...

Первое восхождение на Эверест советских альпинистов должно было состояться еще в 1959 году. Я прекрасно помню те времена. Экспедиция планировалась совместной — советско-китайской. Наши альпинисты много тренировались, были в отличной форме. Мы могли бы войти в число первых победителей Джомолунгмы: со дня подвига Хиллари и Тенцинга на вершине мира тогда побывали всего лишь шесть человек. Но экспедиция не состоялась. С мечтой о Джомолунгме пришлось на время расстаться...

— Вероятно, подготовка к экспедиции не прошла даром?

— Конечно. В 1959 году группа альпинистов, куда вошли многие спортсмены из несостоявшейся экспедиции на Эверест, под руководством инженера-гидростроителя, заслуженного мастера спорта Кирилла Кузьмина взошла на высшую точку СССР — пик Коммунизма (7495 метров). Это было высшее по сложности восхождение. Альпинисты штурмовали вершину по контрфорсу южной стены с ледника Беляева. Передовая пятерка восходителей прошла маршрут за четыре дня, одолев крутое неприступное ребро...

Если учесть, что контрфорс южной стены пика Коммунизма своим рельефом, крутизной, протяженностью и ледовой обстановкой хорошо моделирует юго-западный склон Эвереста (правда, все отметки на 1300 метров ниже), то успешное восхождение этой группы можно считать началом долгого пути к Джомолунгме. Пути, затянувшегося на 23 года.

Именно на южной стене пика Коммунизма кандидаты в нашу экспедицию в прошлом году отрабатывали тактику восхождения во время летней тренировки. И именно по юго-западному контрфорсу Эвереста — никем ещё не хоженным и, по-видимому, наиболее сложным из всех известных маршрутов — наши альпинисты пойдут на высшую точку Земли.

— Сейчас, когда мы беседуем, стоит зима. Январь 1982 года. Что ждет альпинистов в ближайшие месяцы?

— Основные тренировки и медицинские испытания уже позади. Из 45 кандидатов отобраны три четверки основной группы и четверка вспомогательного состава. Утверждены тренеры, главный врач, переводчик, радист и главный пищевик — попросту повар.

По плану грузим на борт самолета десять тонн снаряжения, продуктов, и передовая группа вылетает в Катманду. Из столицы Непала самолетом местной авиакомпании альпинисты и грузы будут доставлены в местечко Лукла. А далее караван носильщиков, каждый из которых понесет 30 килограммов груза, отправится в 150-километровый пеший поход — еще семь дней пути до ледника Кхумбху, где на высоте 5400 метров будет разбит базовый лагерь. Потом обработка маршрута, устройство промежуточных лагерей и, наконец,— штурм.

Сейчас, когда сборная дни и ночи проводит на итоговом тренировочном сборе в олимпийском комплексе в Крылатском, когда медики проводят решающие обследования, когда барокамеры испытывают участников «на прочность», я вспоминаю о двух прошедших очень напряженных годах и думаю о множестве людей, которые приняли непосредственное участие в подготовке восхождения высочайшей сложности. И о том. сколько забот легло на плечи Гималайского оргкомитета.

Мне приходит в голову сравнение с айсбергом: сам штурм — это лишь надводная часть, но сколько же труда, поисков, смелых решений, удачных изобретений сокрыто «под водой»?! Или можно сравнить с горой — это более пристало альпинисту: над морем облаков виднеется лишь сверкающая на солнце вершина. Вот она, цель! Но до нее не доберешься, пока не пройдешь всю гору от подножия к облакам.

Об этой «подводной части айсберга», о массивном теле горы, сокрытом облаками, может многое рассказать отпечатанный на машинке перечень имущества, что лежит сейчас у меня на столе. Он называется «Обязательный список личного снаряжения и обмундирования участника Гималайской экспедиции». Но чтобы прокомментировать «Список...», не хватило бы и многих часов...

— Тогда, может быть, начнем с палатки? Ведь высотная палатка — дом альпиниста...

— Помню, в 1959 году мне пришлось ночевать на перевале хребта ОПТЭ — Общества пролетарского туризма и экскурсий — в палатке «Памирке», сшитой из так называемой газгольдерной ткани — прорезиненного перкаля. Памир, высота пять километров. Мороз — минус двадцать. На ночь палатку застегнули на все кливанты. А утром... на стенках ее от влаги дыхания нарос слой инея толщиной около полутора сантиметров! При малейшем движении он осыпался на спальные мешки, все мокло, было холодно и неуютно — брр-р-р...

На первом своем высотном траверсе пика Победы в 1958 году я познакомился с двойной высотной палаткой: в ней за счет внутреннего подпалатника создавалась двойная стенка с воздушной прослойкой. Иней в палатке не намерзал, было уже значительно уютнее. Но влага конденсировалась на внешней стенке, палатка отсыревала, хлопчатобумажная ткань впитывала влагу как губка, задубевала от мороза, и свернуть палатку утром было адски трудно. Еще хуже приходилось нам в конце дня. Достанешь палатку из рюкзака, а она смерзлась в ледяную глыбу: намучаешься, пока развернешь, с силой отрывая слой от слоя. В конце концов мы перестали разбирать каркас, наворачивали полотнище на сдвинутые стойки, и такой сверток — длиной два метра и весом около 10 килограммов — тащил на себе Володя Ш Полянский. Ох, и намаялись же мы за две недели траверса!

Новая разработка палатки, созданная изобретателями Валентином Сулоевым и Игорем Семеновичем, была выполнена из капроновой ткани с обработкой каландрированием. (Каландры — это особые валки, через которые многократно прокатывается ткань.) Легкое сдавливание разогретыми валками не нарушало структуры капрона, сохраняло прочность (ткань шла на парашюты!), а воздухопроницаемость снижалась до нуля. Капрон не впитывает воду, и эта палатка — весом всего 3,5 килограмма — не тяжелеет день ото дня во время восхождения. Она рассчитана на группу из четырех человек, но, впрочем, место там найдется и для пяти и для шести...

С минимальными изменениями — в чуть уменьшенном виде — эта палатка будет применена и на Эвересте. Ее проверяли не только в полевых условиях, но и продували в аэродинамической трубе. Скорость потоков доходила до 40—60 метров в секунду, что соответствует самым сильным ураганам, какие только возможны на Эвересте. И эти домики прекрасно выдержали испытания.

— В списке упоминаются штурмовые лестницы. Кажется, это не совсем обычное альпинистское снаряжение?

— Верно. Лестницы применяются далеко не всегда. Но в нашей экспедиции без них невозможно движение через глубокие трещины, которыми изрезан ледник Кхумбху у подножия Эвереста. Наведение лестничных мостов мы отрабатывали на сборах и на Памире и на Тянь-Шане. Вообще на этих летних тренировках 1980 и 1981 годов мы проигрывали все мыслимые и немыслимые ситуации, которые могут приключиться на Эвересте. Соревновались в лазании по скалам, беге в гору, преодолению ледового склона в кошках, и все это на скорость, тренеры вели точный хронометраж. Отрабатывали взаимодействие групп и «связок», организацию промежуточных лагерей. Ведь «гималайская» тактика тем и отличается от «альпийской», что гору не берут «с ходу», а устраивают между базовым лагерем и вершиной несколько лагерей. Туда заранее забрасывают все необходимое. Группы совершают восхождения от лагеря к лагерю, с каждым разом забираясь все выше: вверх-вниз, вверх-вниз, а вершина с каждым днем ближе и ближе. Так легче проходит процесс акклиматизации. А самое главное

— только так можно решить основную задачу, которую ставит перед собой наша сборная: вершину должно покорить максимальное количество участников экспедиции.

Впрочем, в программу сборов входила и «альпийская» тактика. Прошлым летом альпинисты совершили однодневное восхождение на пик Ленина с кислородными аппаратами. О сложности таких штурмов говорит хотя бы тот факт, что альпинист за световой день должен преодолеть три с лишним километра высоты: подняться с 4 тысяч метров до отметки 7134. Выдержали кандидаты и это, и подобные испытания...

Ох как же это непросто — быть альпинистом. От него требуются выносливость, способность выдерживать длительные физические нагрузки в условиях дефицита кислорода, быстрая адаптация к высоте. Особое значение медики придают психологической подготовке. Вот как характеризует альпиниста-гималайца директор Института медико-биологических проблем академик О. Г. Газенко:

— Спортсмен должен овладеть склонностью к абстрактному мышлению, хладнокровием, сниженным уровнем тревожности, уверенностью, ярко выраженным стремлением к независимости в принятии решений, склонностью к риску, умением переносить монотонность и относительную изоляцию, способностью к кооперации при длительной совместной работе в условиях стресса и так далее. Для выполнения этой работы к медико-биологическим исследованиям привлечены опытные физиологи, гигиенисты, психологи, специалисты питания и фармакологии...