Читать онлайн «Журнал «Вокруг Света» №05 за 1987 год». Страница 10

Многие из первых томских профессоров были консервативны во взглядах на общественное устройство. Однако благодаря своему таланту и патриотическому отношению к краю они немало сделали для развития духовной жизни города. Зерна марксизма упали на почву, подготовленную деяниями именно ревнителей просвещения. А бросили эти зерна политические ссыльные и студенты. Их стараниями в Томске была создана Сибирская группа революционных социал-демократов — первый за Уралом комитет РСДРП. Революционные университеты Томска прошли С. М. Киров (его имя носит политехнический институт и один из главных проспектов города), В. В. Куйбышев (его именем назван университет, где он учился), видный большевик М. М. Владимирский, Ф. М. Лыткин, поэт, а впоследствии один из легендарных комиссаров Центросибири, Н. Н. Баранский, ставший известным ученым-географом, и многие другие.

В истории нет мелочей, в ней все взаимосвязано — судьбы первопроходцев, зодчих, ученых, купцов, творческих работников, революционных деятелей...

Облик Томска создавался стараниями многих творцов — именитых и безымянных. Среди них декабрист Г. С. Батеньков, прекрасный педагог, литератор, архитектор, ученый. Он считал, что «всякое завезенное в Сибирь умственное добро не должно быть из нее увозимо». (Одна из томских площадей носит имя Батенькова; здесь поставлен его бюст.)

Поначалу Сибирь застраивалась по проектам, идущим из Петербурга, но архитекторы губернского Томска А. П. Деев, П. В. Раевский, А. А. Арефьев и другие решили поспорить с ними. Основываясь на достижениях европейской школы, они творчески развили, приспособили к условиям сибирской Азии, к укладу жизни и вкусам ее жителей наиболее плодотворные архитектурные идеи и достижения. Их поиски продолжили К. К. Лыгин (он первый среди сибирских зодчих отказался от наружной штукатурки, начал проектировать теремные строения из красного кирпича и желтого песчаника), А. Д. Крячков, П. П. Федоровский, В. Ф. Оржешко... И уже их проекты рассылались в Барнаул, Бийск, Ишим, Курган, Петропавловск, Кузнецк, Омск, Новониколаевск (Новосибирск), в Красноярск и даже в Иркутск. Так что не Томск похож на другие города, как мне представлялось раньше, а другие сибирские города во многом похожи на Томск...

Чем больше я узнавал, тем больше мне хотелось узнать — ив студенчестве, и потом, когда стал работать в томских газетах. Эта работа значительно расширила адреса моих встреч и знакомств. Я побывал в музеях различных предприятий Томска, сдружился с краеведами, увидел многие неизвестные мне прежде коллекции, познакомился с интереснейшими архивными документами.

Между тем город жил своими повседневными заботами. Началось освоение мощных нефтяных месторождений Томского Приобья. Оно направлялось из областного центра. Через непроходимые нарымские болота легли нефте- и газопроводы, возникли новые города и поселки, сам Томск стал городом, из которого улетают на трудовую вахту нефтедобытчики. Возле Томска были построены мощные химические заводы. Родились академгородок и Научный центр Академии медицинских наук, созданы были крупные строительные предприятия, появились новые жилые микрорайоны, новые дороги, общественные здания современных форм и конструкций.

Всего за четверть века традиционно вузовский, не очень в прежнем благоустроенный Томск превратился в крупный индустриальный центр. Для старинных городов такие ускорения нередко оборачиваются невосполнимыми потерями. Не избежал таких потерь и Томск, но, к счастью, они не затронули существенно основной части его хоромно-теремного ансамбля. Это по-прежнему сибирские Афины, с которых начинается взрослая жизнь многих тысяч его воспитанников, таких, каким в свое время был и я.

Не знаю, как кому, а мне в Томске нравятся прежде всего деревянные строения. Может быть, потому, что лес и Родина для русского человека неотделимы...

Деревянная летопись Томска, которую читаешь на арках ворот, обрамлениях окон, угловых и лобных досках, безыскусственна и увлекательна, полна символов и реальных подробностей. По ней можно представить, как жили, чему поклонялись, что ценили и чтили наши близкие и далекие предки.

А поклонялись они солнцу, земле, труду. Изображение солнца — наиболее частый элемент резных декоров, однако нетрудно заметить, что в разных композициях элемент этот имеет свой смысл и толкование. В одних случаях это колесо жизни, олицетворение огня и света, в других — глаз всевидящий, в третьих — золотой плод из райского сада, в четвертых — мореплаватель, вершащий ежедневный путь восходов и заходов в парусной лодке или дощанике.

Не меньше любили резчики громовой знак, пришедший еще со времен язычества,— круг с шестью радиусами внутри, будто бы охраняющий от грома и хлябей небесных. Охотно поселяли на домах пернатых дев, драконов, водяных коньков о шести ногах. Украшали окна наличниками, напоминавшими белое полотенце, наброшенное на икону...

И все же земное интересовало их куда больше. Как вдохновенно вырезали они зверей, птиц, деревья, цветы! Как увлеченно повествовали о своих занятиях — охоте (лук и стрелы), ратном труде (скрещенные копья и древки знамен), ямском промысле (удила, вожжи, колокольчики, плетеные канаты). Да, земля, согреваемая солнцем, и труд — главные мотивы творцов. На все времена.

Люблю бродить по Томску, по его зеленым нешумным улицам, где все доступно взгляду и сердцу. И каждый раз открываю для себя что-то новое, пропущенное ранее...

Сколько раз бывал я в Сухоозерном переулке, любовался двухэтажным особняком, нижний этаж которого сложен из кирпича, а верхний сделан из дерева и украшен узорами. В отличие от порушенных кружев на других теремах эти еще в шестидесятые годы смотрелись так, будто недавно были сделаны.

Теперь-то я знаю, в чем секрет... До революции особняк принадлежал одному из томских рыбопромышленников. Позже здесь располагались различные учреждения. Областному управлению хлебопродуктов дом достался в плачевном состоянии. Случилось это в конце пятидесятых годов. Руководители управления рассудили здраво и по-хозяйски: мало отремонтировать особняк, следует его отреставрировать. Конечно, ни в какие планы и сметы художественные работы включены не были. Однако планы планами, а дело делом. Отыскали за триста верст от Томска умельца-резчика, недавнего фронтовика. По состоянию здоровья приехать в Томск он не мог, и тогда новые хозяева особняка сняли с дома кружевной наличник и отправили как образец мастеру. Тот изготовил десять таких наличников. Нашлись и мастер-жестянщик, и кровельщик, и маляры, и плотники, и штукатуры. Ожил, помолодел, приосанился старый дом. Это был, пожалуй, первый, пока стихийный, опыт реставрационных работ в Томске. Но пример заразителен. Владельцы усадеб на окраинных улицах кое-где решили последовать ему. Иные принялись не только восстанавливать утраченную резьбу, но и новую делать, подражая прежним умельцам.

Весной 1976 года по инициативе партийных и советских организаций в Томске была создана специализированная мастерская Томскреставрация. Она-то и положила начало широким работам по сохранению архитектурного своеобразия города. Томск буквально оделся в реставрационные леса. На многих домах появились желтые, еще пахнущие смолой кружева или вставки на месте утраченных узоров. Надо было видеть, с какой надеждой и заинтересованностью останавливались возле таких домов горожане, как легко вступали в разговор не знакомые друг другу люди, как радовались происходящим переменам.

Да и как не радоваться, если на твоих глазах оживает прошлое, если работа безымянных зодчих становится близкой и понятной, поучительной, если мастера-искусники обретают плоть, становятся реальными людьми? Вон как молодо и самоуглубленно работают резчики Анатолий Жданов, Сергей Воронов, Андрей Близняк, жестянщики Геннадий Аникин, Сергей Желтоногов и многие, многие другие.

Засияли золотом купола Воскресенской церкви, возведенной в 1789— 1807 годах мещанином Иваном Карповым «со товарищи». Ожило, став планетарием, здание римско-католического костела. В бывшей архиерейской церкви, превращенной в наши дни в концертный зал филармонии, зазвучал орган. В старинном особняке, украшающем центр города, естественно «прописался» художественный музей. Преобразились многие деревянные и каменные терема.

За минувшее десятилетие объемы восстановительных работ выросли в городе в пять раз. Но для Томска и этого мало, ведь под государственной охраной здесь находится более трехсот шестидесяти археологических, архитектурных, исторических, историко-революционных памятников. Кроме того, сотни зданий имеют интереснейшие декоративные детали, тоже достойные сохранения. Без них рисунок города, своеобразная его композиция многое утратили бы.

На первых порах томские реставраторы действовали самозабвенно, стремительно, но и беспланово, без надежной производственно-технической базы. Со временем стали очевидны изъяны такой организации дела. И в 1981 году в городе был создан Сибирский филиал проектного института Спецпроектреставрация. Его задача — придать реставрационным работам комплексность, сохранить не отдельные памятные здания, а целые районы.