Читать онлайн «Лондон. Прогулки по столице мира». Страница 52

Раздвинув занавески или подняв шторы, вы видите, что мир волшебным образом преобразился. Черные крыши побелели, каждый поручень и каждая ветка покрыты слоем белизны в дюйм толщиной. Ничто не нарушает совершенства ровного белого покрывала. Но вот к дверям подходят молочник и почтальон. Подобно первопроходцам, они оставляют на снегу первые следы.

Над изломанной линией крыш возносится купол собора Святого Павла, а еще выше раскинулось сизое небо, с которого вот-вот снова начнет падать снег. Меж белых берегов течет чернильно-темная Темза. Чайки на набережной уже не белые, а желтовато-серые. Но красота снега, как и любая другая красота, недолговечна. Пройдет всего несколько часов, и снег повсюду превратится в омерзительную слякоть кофейного цвета, которая смешается с грязью под колесами омнибусов. Мало-помалу все дома и все предметы обретут прежние цвета; быть может, только на площади останется неприметный кусочек чистой белизны размером с носовой платок, эфемерное напоминание о том, что несколько мгновений Лондон выглядел как на рождественской открытке.

Прогулка по Стрэнду, от Темпл-Бара до Чаринг-Кросс, в ходе которой я немного рассказываю о кофейнях восемнадцатого века и увеселительных заведениях Ковент-Гардена, которые были здесь в прошлом. Я покупаю свидетельство о рождении в Сомерсет-хаус, посещаю музей Соуна и совершаю прогулку по Темзе до причала Черри-Гарден, высаживаюсь на другом берегу реки и бросаю взгляд на Лаймхаус.

В своем первозданном виде Стрэнд был дорогой, которая, проходя через деревню Чаринг, связывала лондонский Сити с Вестминстерскими аббатством и дворцом. По Стрэнду король прибывал в Лондон и по Стрэнду же из Лондона приезжали в королевскую резиденцию.

Эта улица занимает исключительное положение среди прочих лондонских улиц, хотя, возможно, эпоха ее величия уже миновала. В ее истории было два момента наивысшей славы — в Средние века, когда прибрежная полоса[21] оказалась застроенной городскими домами епископов и баронов, и в викторианскую эпоху, когда Стрэнд стал самой известной и, во многих отношениях, самой блестящей улицей Лондона. Здесь находились театры, рестораны и большинство лучших магазинов. Покидая Лондон, дабы управлять различными частями Британской империи или вести войны на ее рубежах, люди того времени не забывали взять с собой корзины для хранения продуктов, купленные у «Фортнума и Мэйсона»[22]. Именно на Стрэнде они приобретали свои тропические шлемы, походные кровати и прочую экипировку колонизаторов. Только на Стрэнде Шерлок Холмс мог найти знаменитую клетчатую накидку и охотничье кепи с застегивающимися наверху наушниками. Самые первые бриджи для велосипедистов и защитные очки для мотоциклистов тоже, вероятно, были проданы на Стрэнде, который оставался исключительно «мужской» улицей вплоть до окончания Первой мировой войны, когда между Аделфи и отелем «Савой» вдруг появился магазин чулок и дамского белья.

Эта улица наводит на воспоминания о викторианском Лондоне, двухколесных экипажах, ресторанах «У Романо» и «У Гатти» и мюзик-холле «Гэйети». Она — живой символ той эпохи, когда Лондон освещался газовыми фонарями, тогда как Пиккадилли — символ Лондона, залитого электрическим светом. Всякий раз, когда заброшенные в самые отдаленные уголки мира викторианские лондонцы вспоминали о своем городе, перед ними возникал образ Стрэнда. Именно о нем они тосковали, когда их одолевала ностальгия. Они вспоминали уютные, покрытые плющом беседки и затененные огни ресторанов, слышали громыхание конок и кэбов, которые в те времена заполняли всю проезжую часть, словно венецианские гондолы в разгар карнавала.

В наши дни Стрэнд утратил прежний блеск и уже не производит впечатления богатой улицы. Театры перекочевали на запад и теперь находятся на Шэфтсбери-авеню, рестораны и магазины переместились на Пиккадилли, Риджент-стрит и на другие улицы. С семнадцатого века центр лондонской жизни постоянно смещался на запад, и потому Стрэнд сегодня имеет немного потрепанный вид. И все же он до сих пор сохранил свой облик, каким тот был в эпоху, предшествовавшую появлению универмагов. Даже в наши дни на Стрэнде больше, чем на любой другой улице, тех замечательных магазинов без витрин. Поднявшись по шаткой лестнице начала викторианской эпохи, попадаешь в одно из этих маленьких, скромных заведений, каждое из которых представляет собой основанную в давние времена семейную фирму. Все они специализируются на торговле весьма необычными товарами. Некоторые, например, пользуются мировым признанием среди тех, кто увлекается ловлей мотыльков и бабочек. Продавцы точно знают, какой сеткой можно пользоваться в Бразилии или Нигерии, какие коробочки для сбора насекомых нужно выслать энтомологам, подвизающимся в Андах. Таких специалистов, равно как и экспертов в других областях специфических знаний, следует искать на верхних этажах домов Стрэнда.

Одно из преимуществ Лондона состоит в том, что здесь всегда можно найти специалистов высокого класса — и с умеренными запросами. Однако, насколько мне известно, ситуация стала меняться в худшую сторону; когда мы слышим по радио слова «правительственные эксперты», у нас захватывает дух и мы представляем себе группу самоуверенных выпускников Лондонской школы экономики. Но настоящие эксперты — это тихие, скромные люди в черных пальто, которые, подобно своим отцам и дедам, преданы, как повелось у них в семье на протяжении последнего столетия, одной и той же специфической сфере интересов, в которой они разбираются досконально. Ваш сосед по вагону в лондонской подземке вполне может оказаться крупнейшим в мире специалистом по древесным лягушкам или признанным экспертом по средневековым красителям. И обитают такие люди, как правило, именно на Стрэнде, в неприбранных старых комнатах, живут с головой погрузившись в свои дела, отвечая на письма из Йельского университета или от какого-нибудь собирателя икон из Александрии.

Прогуливаясь по Стрэнду и читая названия отходящих от него улиц, иностранец, который слышал, что англичане обожают титулы, наверняка сочтет, что подобострастная нация воздает слишком много почестей своим именитым землевладельцам. И действительно, между Темпл-Баром и Чаринг-Кросс раскинулось, так сказать, целое герцогство: Норфолк, Бедфорд, Нортумберленд, Сомерсет, Букингем, не говоря уж о таких именах, как Говард, Деверо, Арундел, Сарри, Вильерс, Чандос и прочих. Эти имена — единственное, что осталось от прежних связей Стрэнда с аристократией.