Читать онлайн «Жизнь и пиратские приключения славного капитана Сингльтона». Страница 31

Пройдя несколько дальше, мы добрались до пяти негритянских хижин или домиков, построенных совсем не так, как виденные нами прежде. Возле двери одной из хижин лежало семь слоновых клыков, сложенных у стены или бока хижины, точно для продажи. Мужчин не было, но было семь или восемь женщин и около двадцати детей. Мы не применили к ним никакого насилия, а дали каждой из них по кусочку расплющенного, как я раньше рассказывал, серебра, вырезанного в виде ромба или в виде птицы, чему женщины обрадовались донельзя и надавали нам за это много пищи, причем какой именно — мы разобрать не могли; то было нечто вроде пирожков, которые они пекут на солнце и которые очень вкусны и сделаны из толченых в муку кореньев.

Мы прошли несколько дальше и разбили становище на ночь, не сомневаясь в том, что хорошее наше обращение с женщинами, безусловно, даст свои плоды, когда их мужья вернутся домой. Так и вышло.

На следующее утро женщины и с ними одиннадцать мужчин, пять мальчиков и две взрослые девушки явились в наше становище. Прежде чем подойти к нам, женщины закричали, издавая странный визгливый звук. Они хотели, видимо, вызвать нас, и мы вышли на зов. Тогда две женщины, показавши нам то, что мы дали им вчера, и, указывая на стоявшую позади них толпу, стали делать знаки, которые должны были обозначать дружбу. Тогда выступили мужчины, вооруженные луками и стрелами, положили их наземь, наскребли песка и посыпали им себе голову. Затем обернулись трижды, держа руки на макушке. Это, очевидно, должно было обозначать торжественную клятву в дружбе. После того мы руками поманили их к себе. Тогда они сперва прислали к нам мальчиков и девушек для того, очевидно, чтобы те дали нам еще пирожков и какие-то зеленые съедобные травы. Мы приняли подарки, а затем подняли на руки и расцеловали детей. После этого подошли к нам мужчины и, усевшись наземь, подали нам знак, чтобы мы сделали то же самое. Мы уселись. Они много о чем говорили друг с другом, но мы понять их не могли, не могли мы добиться и того, чтобы они поняли нас: ни того, куда мы направляемся, ни того, что нам нужно. Поняли они только то, что мы нуждаемся в пище. После этого один из них оглянулся туда, где в полумиле виднелась возвышенность, вскочил, точно испуганный, и бросился к месту, где были сложены луки и стрелы. Затем, схвативши лук и две стрелы, он, как беговая лошадь, понесся в направлении возвышенности. Добравшись туда, он выпустил обе стрелы и с той же быстротой вернулся к нам. Мы же, видя, что он вернулся с луком, но без стрел, стали допытываться, в чем дело. Туземец, ничего не отвечал нам, поманил с собой одного из наших негров; и мы приказали ему идти. Тогда туземец отвел его к тому месту, где лежало животное, похожее на оленя, пронзенное двумя стрелами, но не убитое насмерть, и вдвоем они принесли его нам. То был подарок, и, надо сказать, подарок весьма желанный, так как оставшиеся у нас запасы были очень скудны. Эти туземцы ходили все совершенно голые.

На следующий день к нам пришли около ста человек, и женщины делали нам те же нелепые знаки, которые должны были показать их дружеские отношения к нам. Они плясали и всячески проявляли свою радость, оставивши под конец нам все, что имели. Мы и представить себе не могли, как мог тот человек в лесу так кровожадно и грубо стрелять в одного из наших, не попытавшись прежде вступить с нами в сношения, не могли понять этого, так как здешние жители были просты, добродушны и безобидны.

Отсюда мы двинулись вниз по берегам упомянутой мной речки, возле которой, как я узнал, мы должны были встретить весь негритянский народ. Только заранее мы не могли быть уверенными, насколько дружелюбно отнесется этот народ к нам.

Река долгое время оказывалась непригодной для каноэ, строить которое мы все время замышляли; и мы еще пять дней проходили окружающую местность, покуда наши плотники, видя, что поток все увеличивается, не предложили нам разбить становище и начать, наконец, делать каноэ. Но после того как мы принялись за дело — срубили два или три дерева и потратили пять дней на работу, несколько наших, прошедших дальше вниз по реке, сообщили нам, что поток скорее уменьшается, нежели увеличивается. Он растекается в песках или иссыхает от солнечного жара, так что река, очевидно, не сможет поднять и самого малого каноэ, какое может быть полезно нам. Таким образом, мы были вынуждены бросить начатое предприятие и двинуться дальше.

В дальнейшей части этого пути мы шли три дня прямо на запад, так как местность к северу была необычайно гориста и более бесплодна, чем все, что мы видели до сих пор, в то время как к западу мы обнаружили приятную долину, тянущуюся между двумя большими горными цепями. Горы имели вид ужасающий, так как на них не было ни деревьев, ни травы, и были они совершенно белы от сухого песка. В долине же имелись деревья, трава, кое-какие животные, годные в пищу, и некоторое население.

Мы проходили мимо их хижин или домов и видели возле них людей, но эти люди, как только замечали нас, убегали в горы. В конце этой долины мы вышли в населенную местность, но сперва призадумались, вступать ли в нее или же свернуть на север, к холмам. И так как цель наша, по существу, была прежняя — пробраться к реке Нигер, мы склонились к последнему, держа путь по компасу на северо-запад. Так шли мы без передышки еще семь дней.

Мы не старались завязывать сношения или знакомства со здешними обитателями, кроме тех случаев, когда мы нуждались в них для получения пищи или для того, чтобы получить указание о дороге. Так что, хотя мы и заметили, что край этот начинает становиться очень многолюдным, особенно по нашей левой руке, то есть к югу, мы тем круче придерживались северного направления, идя по-прежнему на запад.

На нашем пути нам попадались различные животные, которых мы убивали и съедали, и это всегда удовлетворяло всем нашим потребностям, хотя и не испытывали мы такой сытости, как тогда, когда выступили впервые. Итак, отклоняясь, чтобы избегать населенных местностей, мы, наконец, пришли к очень приятному и удобному потоку, недостаточно, однако, большому, чтобы называться рекой, и текущему на северо-северо-запад, то есть как раз в выбранном нами направлении.

На противоположной стороне этого ручья мы увидали несколько негритянских хижин и в небольшой низине растущий маис 133, или индийскую пшеницу. Это навело нас на мысль, что обитатели этой местности менее дики, нежели встреченные нами в тех местах, где мы побывали.

Мы двигались вперед целым караваном, и тут шедшие впереди наши негры закричали, что увидели белого человека. Мы сперва не очень удивились, так как считали, что парни попросту ошиблись, и спросили их, что они хотят сказать. Но один из них подошел ко мне и указал на хижину, расположенную на дальнем склоне холма, и я с удивлением увидал действительно белого человека, но совершенно обнаженного. Он возился у двери своей хижины и нагибался к земле, что-то держа в руке, точно работал над чем-то. Так как он был обращен спиной к нам, то нас не видел.