Читать онлайн «Революция в Иудее (Иисус и еврейское Сопротивление)». Страница 28

Еще одной чертой еврейской коронации было присутствие на ней представителей двенадцати колен Израилевых. Это объясняет присутствие Петра, Иоанна и Иакова, лидеров двенадцати апостолов, которые сами представляли двенадцать колен. Достаточно странное замечание Петра «Учитель, хорошо нам здесь быть» может представлять некую формулу, посредством которой предводители колен признавали нового царя своим государем.

Наконец, сам термин «преображение» означает важный элемент коронационного ритуала. Новый царь рассматривался как заново рожденный и проходил через определенный ритуал, чтобы показать, что он «сделался иным человеком» (1 Царств, 10:6). Это вовсе не означает, будто он обожествлялся, но само выражение поддается образной интерпретации, которую составители Евангелий произвели как раз в направлении обожествления. На деле же Иисус был не в большей степени обожествлен или «преображен» этим аспектом своей коронации, чем Саул, Давид, Соломон и прочие еврейские цари, прошедшие ту же церемонию.

Однако составители Евангелий интерпретировали этот элемент еврейского коронационного церемониала в рамках своей концепции «Преображения» как эпифании или обретения Иисусом божественности. Комбинируя его с другими чертами, заимствованными из описания Моисея на горе Синай (Божественное облако, сияние одежд и лика Иисуса), они создали впечатление, будто это событие знаменует новое откровение и основание новой религии.

Мы же видим, что Преображение Иисуса было не чем иным, как его коронацией, проведенной в традиционном стиле на тщательно выбранном месте, на величественной вершине горы Хермон, которая в Псалмах (33:3) ассоциируется с церемониями помазания. С этого момента он был поистине царем Иисусом; и его поступки, если их правильно понимать, показывают, что он сознавал свой царственный статус и был полон решимости исполнить свой долг — освободить своих подданных от жестоких и жадных захватчиков, лишивших их свободы и независимости[80].

Вслед за коронацией Иисус начал царское шествие к своей столице, Иерусалиму. Новый царь должен был совершить ритуальный обход своего царства. Иисус не мог сделать это немедленно, ибо первой его задачей было появиться в Иерусалиме и выступить против римлян. Но он планировал совершить этот вступительный объезд всего царства, как только освободится. Это показывает стих у Луки, вскоре после рассказа о Преображении (Лк., 10:1): «После сего избрал… и других семьдесят (учеников) и послал их по два перед лицом своим во всякий город и место, куда сам хотел идти».

Это еще один пример того, как Лука сохранил отрывок, который другие евангелисты подвергли цензуре. Из последующих инструкций этим семидесяти ясно, что они были посланы не в те немногие города, которые лежали на пути Иисуса в Иерусалим, но в большинство населенных пунктов Палестины. Эта группа даже не упоминается ни одним из остальных евангелистов. Число «семьдесят» многозначительно, ибо это число членов синедриона. Иисус в качестве пророка-царя назначил свой собственный синедрион и разослал его членов по городам своего царства, чтобы подготовить их к его коронационному шествию. Совершенно ясно, что Иисус не имел намерения умереть на кресте в Иерусалиме и не ожидал этого: после появления в Иерусалиме он собирался совершить объезд своего царства.

Однако Евангелия неоднократно рисуют Иисуса уже на этом этапе своей деятельности пророчащим собственную смерть и последующее воскресение. А ученики показаны неспособными понять эти пророчества; однажды даже происходит серьезная ссора между Иисусом и Петром именно по этому поводу. Идею, что Иисус ожидал собственной смерти в Иерусалиме, мы можем отбросить. Но вполне возможно, в этот момент вспыхнули какие-то разногласия между Иисусом и его апостолами. Предметом раздоров, вероятней всего, было то, какой план сопротивления римлянам избрать.

Ученики Иисуса, вышедшие из зелотов, возможно, хотели организовать настоящее военное сопротивление. Воодушевление, вызванное по всей стране выступлением Иисуса в качестве пророка-царя, должно было казаться идеальным поводом для мобилизации сильной армии, чтобы вступить в бой с римлянами. Но Иисус был убежденным апокалипсистом, он считал, что битва против Рима будет выиграна главным образом чудесным путем, и потому не предпринимал никаких серьезных военных приготовлений. Петр, имевший боевой зелотский опыт, принесший ему прозвище Бар-Йона («разбойник» или «человек вне закона»), был особенно настойчив, но Иисус заставил его повиноваться. Иуда Искариот, другой бывший зелот («Искариот» произведено от «сикарий», или «кинжальщик», другого наименования зелотов), вероятно, также играл видную роль в этом споре, что объясняет, почему в позднейшей легенде он был выбран на роль предателя Иисуса.

Личная харизма Иисуса была столь велика, что ему удалось преодолеть сомнения своих сторонников и убедить их в том, что чудесное вмешательство Бога, предсказанное еврейскими пророками, произойдет и поэтому достаточно лишь символической военной подготовки. Иисус не был человеком, взвешивающим благоприятные политические или военные возможности. Он был готов рисковать жизнью, веря в то, что его призвание имеет космический характер.

Его цель состояла не в том, чтобы изгнать римлян силой оружия, как Иуда Маккавей изгнал греков; такой успех привел бы только к основанию еще одной династии, подобной Хасмонеям. Иисус хотел установить Царство Божие, открыть новую эру в мировой истории, и ничего другого. И именно это презрение к обычным военным средствам позднейшая христианская церковь извратила, сделав из него доктрину пацифизма. Иисус желал победы, но не своей личной победы, а победы Бога — иными словами, всемирной идеологической победы иудаизма.

С горы Хермон Иисус, направляясь в Иерусалим, прошел через Галилею, затем через Перею, по восточному берегу Иордана, пока не достиг Иерихона. Здесь к нему в качестве свиты присоединилась большая группа учеников. Возле самого Иерихона он миновал нищего слепца Вартимея, который приветствовал его как «Сына Давидова». Это первое упоминание такого титула в Евангелии от Марка, и оно показывает, что шествие Иисуса в Иерусалим столь явно ассоциировалось с его претензией на трон, что даже Марк не смог изобразить его как нечто иное, чем царская процессия. Все Евангелия отмечают, что Иисус, когда достиг Иерусалима, был приветствуем недвусмысленно царскими титулами «Сын Давидов» и «царь Израильский».

Бурно приветствуемый как законный царь Иудейский, Иисус въехал в Иерусалим на молодом осле, во исполнение пророчества Захарии:

Когда народ приветствовал его как царя, громко восклицая «Осанна», древний возглас независимости, и бросал перед ним на дорогу пальмовые ветви, все понимали, что участвуют в акте мятежа против Рима. Однако, согласно Евангелиям, Иисус не претендовал на земное царство; ученики ошиблись, решив, будто он собирается одержать победу в Иерусалиме; ошибались и все евреи, считая, что он тот Мессия, который был описан в их древней традиции. Иисус возбуждал политические надежды, оправдывать которые не собирался, и побуждал народ Иерусалима принимать участие в политических действиях, за которые им грозили тяжелые кары. Картина, рисуемая Евангелиями, полна безнадежных противоречий и представляется скопищем загадок. Самое простое решение состоит в том, что Иисус считал себя буквальным, а не метафорическим или духовным царем Иудейским.

Торжественный въезд в Иерусалим был вершиной политической карьеры Иисуса. Апокалиптические надежды, сосредоточенные на нем сначала как на пророке, затем как на пророке-царе, вылились в экстатический прием, когда многолюдные толпы Иерусалима, и среди них множество паломников из стран диаспоры, приветствовали его возгласами «Осанна! Спаси нас!».

Когда именно произошел триумфальный въезд Иисуса в Иерусалим? Согласно Евангелиям, во время праздника Пасхи, то есть весной. Однако имеется множество указаний на то, что триумфальный въезд состоялся осенью, во время еврейского праздника Суккот[81].

От триумфального Входа в Иерусалим и до распятия прошло, казалось бы, всего шесть дней (от Вербного воскресенья до Страстной пятницы). Между тем за это время произошло следующее: следствие, проведенное первосвященником; суд перед синедрионом; суд перед Иродом Антипой и суд перед Пилатом, не считая предшествующих событий, таких, как изгнание торгующих из Храма, проповедь в Храме и Тайная вечеря. Это невозможное для столь краткого срока нагромождение различных дел, политических актов и судебных процедур, даже если не считать, что имело место подлинное восстание.