Читать онлайн «Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том VI. Июнь». Страница 21

– Царь, возврати нам нашего отца; мы за это обещаемся повиноваться твоей воле.

Царь обрадовался сему обещанию и возвратил им игумена их.

Святой, пришедши в обитель, прожил здесь один год; едва успев немного отдохнуть от мучений и голода, святой снова обрек себя на мучения, ибо царь, ожидавший исполнения обещания иноков, понял, что его обманули[155], почему послал воинов в обитель и наказал монахов, а преподобного, взяв, снова заключил в темницу; потом послал его в Фанееву обитель[156]и там приказал заключить святого в самой тесной темнице. В этой темнице святой томился шесть месяцев, принимал всякие неприятности и досаждения от жестокого игумена той обители. Потом по царскому повелению он снова был приведен в Константинополь: здесь его снова разными льстивыми увещаниями склоняли к принятию ереси иконоборческой. Но так как Христов страдалец не слушал еретиков, то царь послал его в другую обитель, называемую Кикловеевой[157];. здесь пробыл он два года и 6 месяцев, томясь в тесной темнице и испытывая разные мучения. Отсюда святой снова был приведен к царю и после сильного избиения заточен в город Протильский[158].

Злочестивый царь, погубивши многих, и сам погиб люто: он был своими же воинами иссечен мечами в храме на том самом месте, где в первый раз, поругав святую Христову икону, низринул ее; так зло погубил нечестивый свою окаянную душу.

Михаил Травл[159], принявший царство после него, приказал освободить от уз и заточения всех правоверных. Преподобный Иларион, вместе с прочими был освобожден из темницы, но он не пошел в свою обитель, так как не прекратилась еще иконоборческая ересь и архиерейские престолы занимали еретики, лжеучителя и лжепастыри, но пребывал у одной верной и благочестивой женщины, которая в своем имении дала ему уединенное место, устроила келию с садом и снабжала его всем потребным.

В это время возвратился из заточения и отошел к Господу преподобный Феодор Студийский[160], также перенесший за правоверие много страданий от еретиков; его святую душу, возносимую ангелами к небу, видел преподобный Иларион, как о том сказано и в житии Феодора. В тот день, когда преставился святой Феодор Студийский, блаженный Иларион. ходя по своему саду, занимаясь работою и воспевая псалмы Давидовы, услышал вдруг в воздухе какие-то чудные голоса и почувствовал какое-то дивное благоухание; удивившись, он остановился, смотря, откуда все это; посмотревши вверх, он увидел множество ангелов в белых одеждах, сиявших светлыми лицами и направлявшихся с песнопениями навстречу кому-то. Видя вся это, блаженный Иларион в большом страхе пал на землю и услышал голос, говоривший:

– Это душа Феодора, игумена Студийского монастыря, который до крови пострадал за святые иконы и был весьма мужественен в страданиях, а теперь умер и торжественно восходит на небо, встречаемый небесными силами.

Сподобившись такого чудного видения, преподобный Иларион исполнился великого утешения и радости духовной; много дней он радовался душою своею, и лицо его от радости сияло, как лицо ангела.

У той женщины пробыл преподобный свыше семи лет. Когда же после Михаила Травла вступил на царство сын его Феофил[161], то он собрал всех исповедников и снова начал принуждать их, по примеру прежних злочестивых царей, к иконоборству, не повиновавшихся же ему жестоко мучил. В это время был взят и приведен к царю и преподобный Иларион; принуждаемый к иконоборству, он не покорился царскому повелению и опять обличил его, как злочестивого законопреступника, попиравшего истинные догматы веры; за это святой получил сто семьдесят ударов по спине и заточен был на остров Афусию[162]. Значительным облегчением для святого было то, что он содержался здесь не в темнице и не в оковах, но жил в келии, хотя весьма тесной. В этой келии он прожил до самой смерти Феофила. Когда же сей нечестивый царь умер, царица Феодора собрала всех исповедников в столичный город, восстановила православную веру и повелела внести в храмы святые иконы; тогда был отпущен на свободу и преподобный Иларион. Он снова принял игуменство в своей Далматской обители и прославился чудесами. Проживши здесь три года и душеспасительно управив своими учениками, он отошел ко Господу[163]. Его честная и святая душа, так же как и виденная им душа Феодора, была отнесена на небо ангелами и в лике святых исповедников предстоит ныне пред престолом славы Отца, и Сына, и Святого Духа, единого Бога в Троице, Которому воссылается слава вовеки. Аминь.

Кондак, глас 2:

Ограды живоносныя твоей пажити, пастырски невредимо стадо соблюл еси, и явился еси высотою дел велик, новый Иларионе, по благочестии многи муки и скорби прием. Тем во всерадостный живот вселився горняго Сиона, моли за ны, преподобне.

Девство, побеждающее мир и укрощающее плотские страсти, не было известно матери всех Еве, ибо ей было сказано Богом: «В болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое» (Быт. 3:16). Девство же свободно от этого; оно не увядает от долгих лет, но всегда цветет и украшает жизнь девствующих; девственница становится невестою Христовою и входит в Небесный чертог своего Жениха.

Этим честным и божественным даром – чистым девством, – была украшена блаженная Архелая, которая уневестилась Христу и показала себя победительницей мира. Жила она в одном месте близ города Рима, в небольшом и неизвестном монастыре, какой мог быть в те тяжелые для христиан идолопоклоннические времена.

Когда нечестивым царем Диоклетианом[164] было воздвигнуто в Риме великое гонение на христиан, святая девица Архелая, спасаясь с двумя во Христе сестрами и сподвижницами своими, Феклой и Сусанной, от преследования мучителей, оставила Рим и бежала в Кампанию[165]; все они переменили свои одежды на мужские, дабы никто не узнал, что они были девицами; тут невдалеке от города, называвшегося Нола[166], поселились святые девственницы в глухом и пустом месте, дни и ночи проводя в усердных молитвах к Богу, упражняясь в разных богоугодных делах и врачуя болезни страждущих, так как за чистую и святую жизнь они сподобились благодати чудесного исцеления болезней. Лица у них были смиренные, кроткие и вместе с тем светлые, ибо они всегда радовались сердцем своим о Господе Иисусе Христе; во взоре их сияло целомудрие и святость. Одежды на них были волосяные, простые и грубые, и вид они имели пустыннический и постнический. Волосы на головах их были острижены, как у мужчин, так что многие считали их за мужчин, а не за женщин. Мало-помалу к ним стали собираться окрестные люди – то за исцелением, то за духовным наставлением, так как они, кроме дара врачевания, имели и способность богодухновенного учения; они врачевали не только тела, но и души человеческие, и многих от языческого нечестия обратили к вере Христовой; слава о них распространилась по всей стране.

Дошла весть о святых девственницах и до начальника кампанийского, именем Леонтия, ибо для надзора за христианами воины были расположены во многих местах; о сих святых девицах они и сообщили начальнику. Сей последний приказал взять их и привести к нему в город Салерну[167], где тогда судили и мучили христиан. Святые девицы были взяты и приведены на допрос в Салерну. Поняли они, что Господь Иисус Христос – их бессмертный и нетленный Жених, – призывает их к венцу мученичества, дабы приять их в Небесный чертог Свой, украшенных не только девством, но и страдальческой кровью, как бы царской багряницей. Преисполненные великим дерзновением и надеждою на Бога, они без страха явились к мучителю и свободным голосом поведали ему всю истину о себе, – кто они и откуда; не скрыли они ни своей жизни, ни веры христианской, не скрыли того, что они – девственницы, обрученные Христу и обещавшие Ему сохранять себя в чистоте до самой кончины. Игемон Леонтий, взирая на них и видя, что блаженная дева Архелая старше прочих летами, более дерзновенна в разговоре, заметив также, что лицо ее было особенно благочестным, обратился к ней и сказал:

– Послушай, Архелая! По какому праву ты созываешь к себе всяких людей, добрых и злых, и учишь их поклоняться Иисусу Назарянину, который не мог спасти себя самого, когда его мучили, и тем более не может оказать помощи никому другому? Как ты осмеливаешься заниматься какими-то волшебными словами и прельщать людей; как дерзнула ты, покрываясь мужскими одеждами, показывать себя мужчиной, когда ты на самом деле скверная и вредная волшебница? Вероятно, ты и этих двух девиц научила волшебству; если я тебя не погублю сейчас, то ты всех неопытных женщин и мужчин обольстишь своим ложным учением.

На это святая девица отвечала:

– Силу и власть диавола я попираю силой Христовой; людей же я научила благому, – именно, тому, чтобы они познали единого истинного Бога, сотворившего небо, землю, море и все, что в них: исцеление же всем болящим подаются именем Господа моего Иисуса Христа, Единородного Сына Божия, посредством меня, Его рабы; я не притворяюсь мужчиной, ибо сейчас объявила себя девицей и рабой Христовой; а эти две сестры мои в Господе с юности воспитаны в вере Христовой.