Читать онлайн «Семь причин, по которым вы можете доверять Библии». Страница 32

Сейчас мы можем быть благодарны Богу за то, что после того, как известные нам двадцать семь книг Нового Завета были признаны, не было никаких изменений – ни одна книга из Писания не была изъята и ни одна не была добавлена. У нас есть все основания верить в то, что ранняя Церковь совершенно правильно определила, какие книги пришли от Бога.

В качестве обобщения развития канонизации Нового Завета можно сказать следующее:

1. Апостолы писали послания, их получали члены тех церквей, которым эти послания были адресованы, а потом их переписывали и передавали другим церквям.

2. Со временем становилось все больше книг, которые признавались как часть Писания. Важный вопрос в деле признания этих книг богодухновенными состоял в следующем: была ли эта книга написана апостолом или же тем, кто знал апостолов и таким образом был наделен апостольской властью? Например, Лука не был апостолом, но он хорошо знал Павла. В то же время нужно отметить, что автор Послания к евреям неизвестен, а книга, тем не менее, признана богодухновенной. В ней представлено такое убедительное свидетельство о Христе как об исполнении пророчеств Ветхого Завета, что церковь не сомневается в ее богодухновенности.

3. К концу первого столетия все двадцать семь книг Нового Завета были написаны и прочитаны в церквях. [83] И хотя некоторые сложности с канонизацией книг оставались еще долгое время, это вовсе не значит, что какие-то из этих книг отвергали; просто кое-где в регионах о существовании некоторых книг долго не знали.

4. Чтобы убедиться в том, что в вопросе признания книг Нового Завета существовало практически полное единодушие, следует помнить, что поколение верующих, пришедшее вслед за апостольским, цитировало все книги Нового Завета и признавало их авторитетными. [84]

5. Отдельные споры и сомнения по поводу некоторых книг продолжались до четвертого столетия. Насколько известно историкам, впервые перечень двадцати семи книг появился в Пасхальном послании, написанном Афанасием, великим руководителем Церкви, в 367 г. от Р.Х. Очевидно, что уже до этого большинство церквей принимало эти книги в качестве авторитетных и богодухновенных в течение более двухсот лет.

6. Двадцать семь книг известного нам Нового Завета были официально признаны Иппонским (393 г. от Р.Х.) и Карфагенским (397 г. от Р.Х.) соборами.

И здесь мы снова видим Божье провидение. Эти соборы ни отвергали ранее признанных книг, ни добавляли к ним никаких новых; они просто признавали те двадцать семь книг, которые уже признала ранняя Церковь. Если учесть, какими тогда были расстояния между церквями, каким плохим было сообщение между ними и какими разными по своим традициям и культуре были поместные церкви, такое признание книг церковными соборами имело важное значение.

Как гласит Sola Scriptura ! «Канонизация, которая во времена апостолов еще не определилась, со временем полностью проявилась посредством многочисленных факторов провидения, сформировавших и закрепивших эту канонизацию». [85] Эти церковные соборы не имели никаких особых знаний или власти, которые были бы недоступны христианам в целом.

Отвечая на вопрос о том, кто решил, какие книги должны войти в Библию, а какие нет, и когда это было решено, можно сказать, что такие решения принимались после того, как эти книги были написаны; и эти решения были приняты Божьим народом, который признал эти книги в качестве авторитетных. Эти люди строго следовали всему, что писали и чему учили апостолы, веря в то, что апостолы – это ученики и последователи Христа, Которого они знали во плоти.

Теперь, когда мы рассмотрели то, каким образом формировались каноны Ветхого и Нового Заветов, мы уже можем обсудить и различия между протестантскими и католическими взглядами на канон. Зададим себе такой вопрос: обладает ли Церковь властью над каноном или же канон обладает властью над Церковью? Католическая церковь отвечает на этот вопрос однозначно: Церковь породила канон, следовательно Церковь обладает властью над Писанием. Обладая такой властью, Церковь имеет право признавать даже те традиции, которые не основаны на Библии, и они становятся такими же обязательными, как и само Писание.

В 1967 г. 2-й Ватиканский собор высказал по этому вопросу свою официальную позицию:

Таким образом, Церковь поддерживает традиции, которые не связаны с Библией, поэтому поверять такие традиции Библией просто бессмысленно, потому что когда возникает какое-нибудь разногласие, верх одерживает традиция, а не Писание.

Давайте задумаемся над таким вопросом. Протестанты подчеркивают, что книга либо обладает властью, либо нет; она либо от Бога, либо нет. Если бы какое-нибудь письмо было написано Авраамом Линкольном, оно было бы аутентичным даже не будучи признанным историками таковым. И если бы оно не было написано Авраамом Линкольном, никакие соборы и никакие провозглашения не смогли бы сделать так, чтобы оно было написано его рукой. Единственное, что мы можем сделать, это исследовать письмо и попытаться установить, действительно ли он был его автором.

Если какая-то книга богодухновенна, она стала бы авторитетной даже в том случае, если бы Израиль Ветхого Завета и Церковь Нового так и не смогли ее таковой признать. Если бы она не была богодухновенной, никакие наши убеждения в обратном не смогли бы ничего изменить. Иными словами, мы должны понимать разницу между авторитетом отдельно взятой книги и признанием авторитета этой книги.

Католические богословы выступают против признания первостепенной важности документов как таковых. Когда Иоханн Экк вел спор с Лютером, он указал на то, что «Писание нельзя считать аутентичным. Говорить можно только об авторитете Церкви». Иными словами, подтвердить аутентичность может только Церковь. Истиной считается все, что таковым считает официальное учение Церкви. Протестанты с этим не согласны.

Протестанты смело утверждают, что ту Церковь, которая выбрала то, во что мы верим как в непогрешимые книги, составляющие известный нам Новый Завет, вовсе нельзя было назвать непогрешимой. Да, чисто теоретически Церковь могла ошибиться. Конечно, у нас нет оснований считать, что Церковь действительно ошиблась, но ошибка возможна по одной простой причине: Церковь не может, быть непогрешимой, непогрешимым является только Писание.

Сказав это, мы в то же время считаем, что Церковь не совершила ошибок по двум причинам: во-первых, не существует в мире таких книг, которые могли бы претендовать на канонизацию и стать частью Нового Завета. Даже те канонические книги, чей авторитет в свое время подвергался сомнениям, в конце концов утвердились как канонизированные по праву, а те книги, которые оказались отвергнутыми, как показало время, действительно не были богодухновенными. Тому, кто скажет, что Церковь совершила ошибку, я могу ответить так: «Обоснуйте свое мнение; посоветуйте, какие книги из числа канонизированных нужно исключить, а какие, если таковые вообще есть, включить туда». На этом подобные споры, как правило, и заканчиваются.

Во-вторых, как уже было сказано выше, мы верим в то, что Бог сохранил Свое Слово. Однако сделал Он это, не заставив Церковь ошибаться в своих официальных решениях, а заставив Свой народ признать книги, несущие на себе печать божественной власти.

Вам по-прежнему не дает покоя мысль о том, что отнюдь не застрахованная от ошибок Церковь избрала все то, что мы считаем непогрешимым Писанием? Не стоит этому удивляться. В конце концов, непогрешимое Писание написали грешные люди. Царь Давид в Ветхом Завете и Петр в Новом Завете – вот вам типичные примеры авторов, чьи грехи и ошибки широко известны. И в то же время Давид написал Псалтирь, а Петр, который отрекся от Христа, написал два непогрешимых послания. Точно так же Бог вел и Церковь, дав ей мудрость в выборе непогрешимых книг.

Католическая церковь, тем не менее, настаивает на том, что имеет право на свои традиции, поскольку Павел призывал раннюю Церковь следовать традициям апостолов. «Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом, или посланием нашим» (2 Фессалоникийцам 2:15). Этот стих, по мнению католиков, служит оправданием церковной традиции. Они говорят, что вовсе не Писание, а Церковь является «столпом и утверждением истины» (1 Тимофею 3:15).

Однако давайте рассмотрим контекст слов Павла в стихе 2 Фессалоникийцам 2:15 (см. выше). Многое из того, чему Павел учил верующих в Фессалонике, он говорил, а не писал, и этим учениям надо было следовать. Но главное содержание этого учения изложено в Писании. И если же Павел учил их еще чему-то такому, чего нет в Писании, мы можем только догадываться о том, что он не считал нужным передавать это в обязательном порядке Церкви. Павел никогда не вверял устной традиции те истины, которые он хотел передать Церкви, и которые, по его убеждению, Церковь должна была запомнить. Все самое важное и основополагающее было записано.