Читать онлайн «Новейшая история ислама в России». Страница 63

В соответствии с ч. 1 ст. 92 АПК РФ одновременно с иском заявляю ходатайство об обеспечении иска по следующим основаниям. Ответчик длительное время (на протяжении трех лет) уклонялся от возмещения причиненного истцу ущерба, на письменное предложение истца добровольно возвратить сумму не реагирует, поэтому принятие судом срочных временных обеспечительных мер будет способствовать защите имущественных интересов заявителя. На основании п. 1ч. 1 ст. 91 АПК РФ прошу суд в качестве обеспечительной меры наложить арест на денежные средста и иное имущество, принадлежащие ответчику и находящиеся у него.

Генеральный директор ООО «Авеста-С» С.К. Айдарханов

Такого рода обвинения стали востребованы после первых серьезных актов террора, произошедших на территории России. «Басаев действовал адекватно, захватывая заложников в Буденновске» – так прокомментировал захват больницы чеченскими боевиками лидер Исламского комитета России Гейдар Джемаль. С этого момента среди части мусульманских деятелей стало модно заниматься апологией терроризма. По неизвестным причинам террористофилы сгруппировались в двух организациях – Российском исламском наследии и Совете муфтиев России.

Генеральный секретарь Совета муфтиев России, заместитель его председателя Мухаммед Биджиев, ныне именующий себя Мухаммадом Карачаем, принял активное участие в формировании ваххабитского подполья Карачаево-Черкесской Республики и Дагестана. Этот деятель в 1991-1993 годах также являлся лидером карачаевских сепаратистов, названым братом Джохара Дудаева, впоследствии активно сотрудничал с международным террористом Зелимханом Яндарбиевым. «Согласно заявлениям посетившего Москву заместителя Зелимхана Яндарбиева по «Кавказской конфедерации», в недавнем прошлом – имама республики Карачай Мухаммада Биджи-улу, контактам с российскими политиками руководство мусульманских традиционалистов отдает особый приоритет. Такие позиции к тому же разделяют и в руководстве «Исламской нации». Господин Биджи-улу разъяснил позиции представляемой им дагестанской общественной организации «Аль-исламия» по отношению к ваххабитским движениям в республике. Их политический экстремизм чужд мусульманским традиционалистам, и отношения между ваххабитами и приверженцами «Исламии» на сегодняшний день отсутствуют (при том, что и те и другие раньше вместе стояли у истоков первой мусульманской политической структуры в регионе – Исламской партии возрождения).

Однако именно с представителями «Аль-исламии» предпочитают иметь дело влиятельные политики в Чечне – по просьбе Мовлади Удугова его заместителем по «Исламской нации» и руководителем шариатского суда движения стал устаз «Исламии» Ахмад-кади Ахтаев» – так описывал деятельность Биджиева в 1998 году журналист «Независимой газеты» Сергей Дунаев. В декабре 1999 года Биджиев-Карачай был задержан и допрошен в следственном изоляторе «Лефортово» по делу о взрывах московских домов. Действительно, «имам Карачая» плотно общался с лидерами террористической группировки Ачемеза Гочияева. Примечательно, что вместе с Биджиевым в Лефортове оказался препровожден и другой функционер Совета муфтиев России – верховный муфтий Нафигулла Аширов. Как уже неоднократно упоминалось в предыдущих главах, Нафигулла Аширов играл в Совете муфтиев России роль «анфан террибля», постоянно шокируя чиновников и журналистов неоправданно резкими заявлениями. С декабря 1999 года он стал попадать в неприятные истории, связанные с деятельностью международных террористов. Так, летом 2000 года сотрудники ФСБ арестовали двух сподвижников Аширова – имамов Сатимова и Хаджиходжарова, заявленных в международный розыск за участие в узбекских террористических организациях. Осенью 2001 года председатель ДУМАЧР сделал несколько заявлений в поддержку движения «Талибан», а в январе 2002 года подписал итоговую резолюции Международной конференции исламского духовенства в Бейруте (9-11 января), которая фактически оправдывала мотивы террористов-смертников.

В мае 2005 года Нафигулла Аширов решил из исламской солидарности помочь гонимой организации «Хизбут-Тахрир», по заказу общества «Мемориал» написав положительную рецензию на ее брошюры. То обстоятельство, что в 2003 году партия «Хизбут-Тахрир» решением Верховного суда была признана террористической структурой, ничуть не смутило уважаемого муфтия. Не смутило его и то, что цитаты из вышеупомянутого заключения перекочевали в хизбутовские листовки, которые активно распространялись в крупнейших мечетях страны и призывали к свержению законных мусульманских лидеров.

В феврале 2006 года прокуратура г. Москвы направила обществу «Мемориал» предостережение. «Согласно заключению судебной социально-психологической экспертизы, указанное «Заключение…» можно расценивать как пропагандистский материал с точки зрения социальной психологии», – говорится в предостережении, текст которого распространило общество «Мемориал». Главной характеристикой «Заключения…», по мнению прокуратуры, является «фальсификация фактов и сознательное использование своего религиозного авторитета в политических целях».

«Так, в указанном тексте пропагандируются идеи и идеология партии «Хизбут-Тахрир», а следовательно, идея создания Халифата в России, и, используя свой авторитет, Нафигулла Аширов пропагандирует идеи сопротивления «незаконным» (с его точки зрения), действиям исполнительной и судебной властей Российской Федерации», – сказано в документе», – говорится в сообщение ИА «Интерфакс-Религия» от 1 марта 2006 года.

Сам Аширов и его соратники из «Мемориала» категорически отвергали обвинения в свой адрес. В свое оправдание председатель ДУМАЧР указывал на тот факт, что не давал оценку деятельности «Хизбут-Тахрир», о которой знал только понаслышке, а оценивал содержание хизбутовских брошюр. Тем не менее эта история нанесла дополнительный урон его и без того ослабленному авторитету. В симпатиях к терроризму недруги уличали и коллегу Аширова Мукаддаса Бибарсова, муфтия Саратовской области и сопредседателя Совета муфтиев России. В ноябре 2002 года он выступил со странным заявлением, в котором потребовал выполнить часть требований Мовсара Бараева, а в марте 2005 года осудил уничтожение международного террориста Аслана Масхадова. Кроме того, в вину Бибарсову вменялись и экстремистские материалы, опубликованные на сайте «Ансар.ру», рассматривавшегося как информационное подразделение ДУМ Поволжья. Действительно, на данном ресурсе можно встретить немало перепечаток с сайта чеченских сепаратистов «Кавказ-Центр» и других радикальных СМИ, включая даже злосчастное заключение Нафигуллы Аширова по брошюрам «Хизбут-Тахрир». Впрочем, упоминания о связи сайта «Ансар.ру» с ДУМ Поволжья можно встретить только на портале Совета муфтиев России «Муслим.ру». Тем не менее обвинять весь Совет муфтиев России в симпатиях к терроризму было бы неправильно. И его председатель Равиль Гайнутдин, и многие сопредседатели Совета неоднократно выступали с осуждением псевдорелигиозного экстремизма и прикрывающихся им бандитов. В отличии, например, от лидеров союзного ему Российского исламского наследия (РИН).

Данная организация, созданная в марте 2005 года, объединила, пожалуй, самых неоднозначных представителей исламской уммы России. Члены ее президиума представляли разные силы и солидаризировались, по большому счету, только в неприязни к «официальному» мусульманскому духовенству и симпатиях к борцам за торжество «чистого ислама».

Об особой позиции члена президиума РИН Гейдара Джемаля по акции Басаева уже упоминалось выше, однако на этом его высказывания в поддержку террористов не закончились. В августе 1999 года председатель Исламского комитета открыто поддержал нападение банд Басаева и Хаттаба на Дагестан, осенью 2001 года заявил, что полностью поддерживает взрывы буддийских памятников талибами на том основании, что буддизм – это не безобидная вещь, в январе 2002 года вместе с Ашировым подписал протеррористическую декларацию мусульманской конференции в Бейруте, а в марте 2005 года провозгласил уничтоженного международного террориста Аслана Масхадова шахидом без кавычек. Близкий друг и ученик Джемаля журналист Максим Шевченко в полной мере унаследовал от своего наставника ненависть к традиционному мусульманскому духовенству и симпатии к его врагам. После нападения боевиков на Нальчик в октябре 2005 года он выступил с сенсационным заявлением, в котором вину за случившееся возложил не на террористов, а на муфтия Кабардино-Балкарии Анаса Пшихачева, который якобы обидел хороших людей и спровоцировал их на бунт. При этом Шевченко, также входящий в президиум РИНа, призвал отдать муфтия под суд. «Сильна вина муфтия Пшихачева, очень сильна. Я считаю, что этот человек должен предстать перед судом. Не перед каким-то судом общественности, а конкретно перед судом российским, прокуратура должна завести уголовное дело по Пшихачеву. Пшихачев откровенно призывал силовые структуры расправиться с людьми, которые предъявляли к нему претензии. В итоге мы получили то, что случилось в Нальчике», – заявил он радиостанции «Свобода». Реакция традиционных мусульманских лидеров на этот демарш оказалась вполне предсказуемой. Вскоре председатель КЦМСК муфтий Исмаил Бердиев выступил со специальным заявлением, в котором назвал Шевченко известным радикалом и призвал генерального директора Первого канала Константина Эрнста не предоставлять трибуну врагам России (к этому времени Шевченко стал ведущим ток-шоу «Судите сами»). Атака на Нальчик пагубно отразилась на авторитете еще одного функционера РИНа – координатора этой организации по Северному Кавказу Руслана Нахушева, директора Кабардино-Балкарского института исламских исследований.