Читать онлайн «Новейшая история ислама в России». Страница 101

Если конкретных виновников невнятной государственной политики по отношению к исламу назвать сложно, то те деятели, которые нанесли фатальный урон авторитету традиционного мусульманского духовенства, напротив, хорошо известны. Предательство верховного муфтия Талгата Таджуддина его учениками навсегда останется одной из самых черных страниц истории российского ислама. Самое печальное, что это предательство было совершено публично и демонстративно, так, чтобы о нем узнали все. И какие бы мотивы ни двигали Нафигуллой Ашировым, Мукаддасом Бибарсовым и Равилем Гайнутдином, оправдать их действия невозможно. Предав огласке самые грязные слухи о жизни своего учителя, человека, который в свое время вырастил из них имамов и распределил на престижные должности, лидеры новых муфтиятов нанесли тяжелый удар по репутации всего татарского мусульманского духовенства.

Война компроматов, до сих пор по инерции сотрясающая российский ислам, началась в 1992 году, когда бывшие соратники председателя ДУМЕС стали заниматься откровенным самооправданием. Они стремились убедить окружающих, что их выход из ДУМЕС вовсе не связан с жаждой власти и желанием получить доступ к арабским деньгам. Что виноват во всем нехороший Талгат Таджуддин, который злостно притесняет молодых и перспективных имамов.

Да, возможно, Таджуддин действительно сильно обидел Гайнутдина и других лидеров Совета муфтиев. Но зачем же было выносить эту обиду на широкое рассмотрение, привлекать в качестве арбитров внутрисемейного, по сути, спора (напомним, что большинство функционеров Совета муфтиев являются родственниками Таджуддина) чиновников, зарубежных дипломатов, журналистов и лидеров других религиозных общин? Почему муфтии Северного Кавказа ни разу не предали свои трения публичной огласке? Почему попавшие в опалу к Таджуддину муфтии Мухаммадгали Хузин и Фарид Салман Хайдаров повели себя достойно, а не стали выставлять на всеобщее усмотрение грязное белье ЦДУМ?

Почему сам Таджуддин в ответных выпадах принципиально не касался личной жизни Гайнутдина, Бибарсова или Аширова?

Совершенное в отношении Таджуддина предательство впоследствии спровоцировало кризис доверия внутри альянса его противников, которые начали писать доносы уже друг на друга. В свою очередь, мусульмане Северного Кавказа, представители властей и лидеры других религий четко усвоили, что эти люди являются крайне ненадежными партнерами и рассчитывать на них особо не стоит. Дополнительно усугубили ситуацию и многочисленные антитаджуддиновские заявления ВКЦДУМР и Совета муфтиев России, которые, несмотря на свою надрывную резкость, никак не влияли на отношение внешних сил к руководству ЦДУМ.

Даже памятная фетва 2003 года, объявлявшая председателя ЦДУМ лжепророком и отступником от ислама, не была воспринята всерьез даже ближайшими соратниками Равиля Гайнутдина. И президент России, и послы мусульманских стран, и муфтии Северного Кавказа, и Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II свое общение с Талгатом Таджуддином не прекратили и муфтием его считать не перестали. Зато значимость заявлений Совета муфтиев России в их глазах заметно девальвировалась.

Перенасыщенность информационного исламского поля компрометирующими материалами негативно сказалась на репутации и тех исламских лидеров, которые воздержались от участия в междоусобной войне. От антитаджуддиновской кампании пострадали все без исключения российские муфтии, и это печальный факт. Лишь через десятки лет традиционным мусульманам удастся возместить тот урон, который нанесли их авторитету воинствующие борцы с «культом личности» председателя ЦДУМ.

В развал традиционного российского ислама и в развитие ислама нетрадиционного вложили немало сил не только отечественные деятели, но и зарубежные «благотворители».

Именно их вмешательство стало последним решающим фактором постигшего российскую умму кризиса. И ваххабизм, и таблигизм, и хизбутизм возникли отнюдь не в России. Они были целенаправленно привнесены в среду ее мусульман иностранными эмиссарами, не жалевшими денег и сил на пропаганду своих ценностей. И эти люди достигли впечатляющих успехов. К сожалению.

Как же будет развиваться российский ислам при описанных выше обстоятельствах? Очевидно, что до президентских выборов 2008 года особых потрясений на исламском фронте не будет, хотя ситуация продолжит ухудшаться. И ЦДУМ, и Совет муфтиев России, и КЦМСК гарантированно проживут еще полтора года, сохранив действующее руководство, а вот затем возможны варианты. Если политика Кремля по отношению к мусульманам станет продолжением той политики, которая велась на протяжении последних 15 лет, тогда события будут развиваться по наихудшему сценарию. Радикалы рано или поздно одержат верх над традиционными мусульманами, разгромив самые неуступчивые муфтияты и захватив контроль над остальными. Из трех центров российского ислама уцелеет только Совет муфтиев России, возможно, преобразованный в некий общероссийский муфтият. Его председатель, несмотря на свои громкие титулы, никакой властью обладать не будет, и все его функции сведутся к озвучиванию позиции новых хозяев российского ислама – влиятельных бизнесменов и ваххабитских амиров. Или даже таких людей, как покойный террорист Хаттаб.

Параллельно будет расти общая нестабильность в исламском сообществе. Ускорить этот процесс позволят участившиеся теракты, уличные беспорядки или просто нарочито оскорбительные требования представителей новой «мусульманской элиты». Исламофобия в обществе начнет неудержимо расти, что вполне отвечает планам ваххабитов – ведь чем больше традиционных мусульман пострадает от этого явления, тем больше новых членов вольется в их ряды.

Бороться же с антиисламскими настроениями станет попросту некому – нормальные муфтии к тому времени уйдут со сцены, а контролируемые радикалами СМИ будут только подливать масло в огонь. И через какое-то время нормальных приверженцев ислама в стране останется настолько мало, что они уже не смогут предотвратить «столкновение цивилизаций» в отдельно взятой стране. Деморализованные власти тоже вряд ли смогут что-то сделать – лишенные опоры на лидеров традиционного ислама, они смогут проводить только репрессивные меры. В итоге мы получим масштабный и затяжной конфликт на межрелигиозной почве. Россия от этого, конечно, не развалится, но население ее сильно уменьшится и станет моноконфессиональным.

Впрочем, существует вероятность, что после президентских выборов 2008 года Кремль возьмет курс на выстраивание жесткой и последовательной политики по отношению к исламу, которая позволит поддержать дружественных ему муфтиев и загнать враждебные им силы обратно в подполье.

Мирным путем это сделать уже не удастся – радикалы реально сильны и без боя сдаваться не будут, однако, если власть проявит твердость, то глобального конфликта, возможно, не будет.

Нужно заметить, что даже самый худший сценарий не будет сюрпризом ни для Русской Православной Церкви, ни для других религиозных организаций страны. В церковной элите остается все меньше людей, которые надеются, что войны с ваххабизмом можно избежать. Более того, многие из них уже морально готовы к такой войне. Аналогичные, хотя и политкорректно скрываемые настроения весьма популярны также среди старообрядцев, протестантов, иудеев и буддистов.

После изложения столь пессимистических сценариев вполне логично возникает вопрос – а реально ли как-то исправить ситуацию и вывести российский ислам из кризиса?

Если отвечать на это вопрос честно, следует признать, что шансов на благополучный исход практически нет. Тем не менее, было бы правильно описать здесь комплекс мер, которые, в случае их применения самое позднее в 2000 году, возымели бы положительный эффект.

В первую очередь государству следовало бы выработать четкую и внутренне непротиворечивую политику по отношению к исламу. Совершенно недопустима ситуация, при которой высокопоставленные госчиновники озвучивают взаимоисключающие инициативы поддержки «хороших» мусульман или борьбы с «плохими», по-разному оценивают ваххабизм или высказываются по поводу мотивируемого исламом терроризма. Нормальные отношения государства с исламским сообществом невозможны до тех пор, пока все уровни власти, все ее заинтересованные структуры не будут проводить одну и ту же политику. Публичный же плюрализм в этой сфере приводит только к тому, что одни чиновники агитируют за создание единого общероссийского муфтията, а другие активно дробят уже существующие; одни называют ваххабизм террористическим течением, а другие настаивают на том, что это сугубо мирное направление ислама. В итоге позитивные шаги в отношении ислама постоянно компенсируются негативными воздействиями, что не только не позволяет решить накопившиеся проблемы, но и роняет авторитет власти в глазах мусульман. Особенно важно, чтобы политика региональных властей была симфонична политике Кремля. Для лидеров субъектов Федерации должен существовать жесткий запрет на использование исламского фактора для политтехнологических манипуляций или прямого шантажа центральной власти.