Читать онлайн «Русское родноверие. Неоязычество и национализм в современной России». Страница 46

Если во второй половине 1980-х гг. правые радикалы из «Памяти» обвиняли рок-музыкантов в сатанизме (Stites 1992: 195), то в следующем десятилетии сложилось немало неонацистских рок-групп. Одна из наиболее популярных среди скинхедов рок-групп, появившаяся в 1994 г., называется «Коловрат»[95]. Она верит в грядущее торжество «белого мира», призывает «арийцев» к расовой войне, и само ее название напоминает нам о «русской свастике», столь полюбившейся отечественным неоязычникам (Лихачев 2002: 114). Среди других групп – «Вандал» и T. N. F. (Terror National Front), записывающие песни на стихи популярного в этой среде поэта-расиста С. Яшина, прославляющие Белую расу и арийскую идею. Аналогичные группы имеются и в провинции – «Вантит» в Воронеже, «Фатерланд» в Самаре, «Хорст Вессель» и NS FRONT в Волгограде. Некоторые из них сознательно придерживаются «арийского стиля в музыке» (Атеней, 2001, № 2: 91–94). Известный деятель рок-музыки, основатель группы «ДК» С. Жариков в приливе откровения писал о безусловно языческом характере рок-культуры, превозносил национальную идею и мессианизм. Он ссылался на работы академика Б. А. Рыбакова и полагал, что именно языческая идеология лучше всего соответствует борьбе «за независимость Русской земли» (Жариков, 1990). Не случайно С. Жариков стал издателем одного из неонацистских журналов «Атака», где языческие мотивы занимали почетное место. О языческой рок-музыке много пишут и другие молодежные журналы – «Перун», «Сполохи», «Снежень». Оккультно-языческой музыкой увлекается О. Никанкин, руководитель группы «Арктида», название которой говорит само за себя. Его записи распространяет Центр славянской музыки.

Фактически все такие рок-группы представляют собой российскую разновидность более широкого неонацистского музыкального движения, развивавшегося в Англии и Германии с начала 1980-х гг. в контексте праворадикальной культуры скинхедов. В Англии родоначальником этого музыкального стиля был Ян Дональдсон, большой поклонник Гитлера и один из активных участников движения «Белая сила». Установив тесные связи с германскими правыми радикалами, он культивировал у своих поклонников нацистскую символику, включая увлечение «нордической мифологией». А его ближайший друг Кев Тернер из рок-группы «Череп» стал приверженцем одинизма (Brown 2004: 163–164).

По примеру англичан подобные расистские «арийские» рок-группы возникли в начале 1980-х гг. и в Германии, где они выступали за чистоту крови и активно вели антииммигрантскую пропаганду. Они воспевали легендарных арийских предков, преклонялись перед «Асгардом», представляли викингов «защитниками белой расы» и использовали эвфемизм «одинизм» как маску для «гитлеризма». Это движение достигло кульминации в 1992–1993 гг., когда со словами популярной рок-песни на устах немецкие скинхеды принялись убивать африканцев (Brown 2004: 164–168).

Возникшее в Англии (рок-группа «Вином») в антихристианском сатанистском обличии движение «Черный металл» быстро подхватило неоязыческие мотивы и сблизилось с неонацизмом. Вскоре одним из его центров стала Скандинавия, где в 1984 г. норвежец О. Аарсет, призывавший к полному отказу от христианства и исповедовавший некую смесь из сатанизма и неоязычества, основал рок-группу «Мэйхем». Он объединил своих последователей в движение «Черный круг», которое обвинялось норвежской прессой в поджоге не менее 100 церковных зданий в 1990-х гг. За подобного рода деятельность и за убийство своего учителя Аарсета другой рок-музыкант Варг Викернс угодил в 1993 г. в тюрьму. Там он соединил неонацистские идеи с неоязыческими и сатанинскими и объявил себя вождем Норвежского языческого фронта и международного языческого братства Цымофане (греч. «приближающаяся волна»). В 1990-х гг. разделяющие его идеи рок-музыканты официально приняли для своего направления название «Национал-социалистический черный металл». Это поставило их вне закона, так как в скандинавских странах неонацистское движение, равно как и неонацистская музыка запрещены[96]. Участники этого движения неоднократно оказывались за решеткой по подозрению в убийствах (From Satan 2000).

Один из них, 17-летний немец Хендрик Мебус, был в 1993 г. привлечен германским правосудием к суду за хладнокровное ритуальное убийство одного из своих сподвижников. Отсидев в тюрьме более пяти лет, он был в 1998 г. выпущен на свободу и тут же стал лидером германского отделения Цымофане. В июле 1999 г. он был снова привлечен к ответственности за нацистское приветствие, запрещенное в Германии. Однако он был арестован лишь в 2000 г. в США, куда попал благодаря помощи видного активиста расистского «Белого Ордена Туле» и участника международного языческого фронта Н. Петта. В Америке он гостил у Уильяма Пирса, главы неонацистского «Национального альянса». Для нашей темы интересно, что оба они, Викернс и Мебус, исповедуют идеологию «нордических неоязычников», одинистов, связывающих христианство со «зловредной» деятельностью евреев и мечтающих очистить от последних «белое человечество» (Free 2000). Мы видели, что аналогичные идеи обуревают и русских радикалов-неоязычников, берущих пример со своих западных кумиров.

Действительно, у русских неоязычников популярностью пользуются записи нацистских военных маршей и музыка Рихарда Вагнера, а также «кельтский фольклор», – все это излюбленная музыка западных неонацистов. Ей и пытаются подражать многие отечественные ансамбли «тяжелого (языческого) металла», выступающие в праворадикальных аудиториях. Эти записи широко расходятся в аудиокассетах.

В области живописи кумиром русских неоязычников является казанский художник К. А. Васильев (1942–1976). Малоизвестный при жизни, он остро переживал отсутствие всенародного призвания. Попробовав свои силы на поле абстрактной и сюрреалистической живописи, он пережил в 1968–1969 гг. своеобразный кризис, попав под обаяние искусства Третьего Рейха. С тех пор его кумирами стали Фридрих Ницше и Рихард Вагнер; он исповедовал культ сильной личности и увлекался немецкой идеологией. Его завораживал образ сверхчеловека и «арийского прошлого», которое он пытался приспособить к «изначальной Руси». Хотя источником его вдохновения служила скандинавская мифология, он называл себя «Константином Великороссом» и стремился сочетать Имперскую Россию с грезами о «суровых северных богах». Именно это и привлекает к его творчеству «красно-коричневых» неоязычников, борцов с «сионистским заговором» (см., напр.: Широпаев, 1999). Хотя биограф К. Васильева считает былинную фольклорную тему стержнем его творчества (Доронин 1992, 1999), сам художник, по словам его друзей, относился к своим «богатырским» полотнам как к игре, не воспринимая их всерьез, и славянское язычество виделось ему «кошмаром» (Белогородский 1995: 51–56, 60, 67, 79–80).

По словам его биографа, К. Васильев увлекался не столько историческими фактами, сколько их поэтическим толкованием (Доронин 1992: 210). Поэтому его эпические полотна, наполненные воинственным духом и исполинской силой, не могли оставить равнодушными русских неоязычников. Им особенно пришлась по вкусу картина «Илья Муромец побеждает христианскую чуму», в которой они видели символ неприятия народом чужеродного христианства. Примечательно, что, упоминая об этом полотне (Доронин 1992: 163), биограф К. Васильева не давал его репродукции, справедливо опасаясь того, что православные могут отвернуться от творчества его любимца; не выставлена эта картина и в известном Музее К. Васильева в Москве. Зато реплика этой картины неизменно красуется на первой странице петербургской шовинистической газеты «За русское дело»; ее можно встретить и в книге Емельянова «Десионизация». Репродукции картин К. Васильева регулярно украшают страницы радикального московского журнала «Наследие предков». Музей Константина Васильева в Москве был открыт в 1988 г. и с тех пор возглавляется А. И. Дорониным, одно время тесно связанным с В. Емельяновым. На территории музея неоднократно происходили собрания неоязычников и русских националистов; в киоске, несмотря на возражения сестры художника В. А. Васильевой, постоянно продавалась соответствующая праворадикальная литература.

С 1980-1990-х гг. языческая славяно-арийская тематика не оставляет равнодушными и ряд других художников. При этом одних интересует эстетика Древней Руси и ее героического и легендарного прошлого; другие видят в своем творчестве нечто большее и занимаются художественным оформлением праворадикальных идей, в том числе, создавая плакаты и оформляя веб-сайты для праворадикальных движений. Одни остаются светскими людьми или христианами, другие вступают в неоязыческие общины и принимают языческие имена. Встречаются среди них и лидеры таких общин, активно формирующие свою собственную версию неоязычества. Для некоторых художников языческие сюжеты являются лишь этапом творчества, к которому их привело разочарование в православии. Другие, прежде всего молодые, с самого начала были поглощены образами древних славянских богов. Многие из этих художников находятся в тесных контактах с деятелями неоязыческого движения, которые подсказывают им сюжеты и их трактовку, вводя художников в мир языческих представлений и верований. В любом случае речь идет об определенном направлении в современной живописи, которое один из правых деятелей определяет как «родноверческое», напрямую связанное с расовой «славяно-арийской» идеей. Примечательно, что в этом «монументально-героическом стиле» он вполне в духе идеологов Третьего Рейха видит альтернативу современному «дегенеративному искусству» (Тулаев 2008: 5, 226).