Читать онлайн «Это Б-о-г мой». Страница 70

Более объемное представление, включая подробный обзор скандинавской школы, может дать изданный Г. Г. Роули сборник «Ветхий Завет и современные исследования» (Оксфорд, 1951), отразивший работу симпозиума ведущих современных ученых. В симпозиуме принимал участие и Олбрайт. Здесь читатель найдет как выступления защитников и верных последователей Вельхаузена, так и радикальных новых критиков. Естественно, текст такого рода тяжеловесен, но основателен.

Помимо современных работ общего характера, существуют целые библиотеки Высшей Критики от Спинозы до наших дней. Заинтересовавшийся читатель может проследить за развитием той или иной мысли, касающейся этой темы, по своему выбору. «Высшая» критика, между прочим, означает попытку выяснить дату, авторство и документальное происхождение текста на основе его изучения; это отличает ее от «традиционной» критики, которая стремится обнаружить наиболее точный и достоверный вариант текста.

«Талмуд — это книга за семью печатями…»

Некоторые христианские исследователи, такие, как Дэнби, Мор, Герфорд, достигли блестящих знаний в Талмуде. Этот подвиг может оценить только еврей, изучавший Талмуд с детства. Помимо тяжеловесного, поразительно сжатого стиля. Талмуд насыщен аббревиатурами из устных учений. Некоторые отрывки самого Талмуда и почти все комментарии выглядят как колонки алгебраических формул: вереница начальных литер, сгруппированных в сбивающие с толку столбцы; не слова, а начальные буквы фраз, настолько знакомых, по мнению составителей, читателю, что издатель не нашел нужным напечатать их полностью. Специальных словарей для расшифровки этих сокращений не существует; собрать их воедино означало бы составить новый словарь языка иврит. Для того чтобы разобраться в этих зашифрованных фразах, сторонний читатель должен приступить к изучению еврейских устных учений. Я освоил большинство этих фраз через деда, но до сих пор меня приводят в смущение некоторые из них. Я не представляю себе, как справлялись с ними Дэнби, Мор и Герфорд; надо полагать, что они годами занимались с экспертами-талмудистами.

«Белые светлые и тонкие колонки — это комментарии».

Колонка, расположенная рядом с основным текстом вдоль внутренних полей страницы — это то, что позволяет изучать Талмуд людям, как я. Это комментарий Раши, французского еврея, жившего около тысячи лет назад.

Раши — великий исследователь иудаизма. Не будет преувеличением сказать, что он оживил Талмуд, превратив его из таинственного труда, понятного лишь посвященным, в предмет изучения всего еврейского народа. Он был блестящим мастером прозы — прозрачной, как родниковая вода, краткой, живой, точной; и как любую великую прозу, ее отличает сверх всего теплота, почти разговорность. Раши ведет вас по Талмуду за руку. Он полагает, что ваши познания в арамейском языке невелики, что ваш иврит, возможно, несовершенен, что вы недостаточно хорошо осведомлены в тонкостях общего Талмудического права и что вы не всегда понимаете приводимые в нем аргументы. Он никогда не становится в позу покровителя, никогда не щеголяет своей ученостью и не заинтересован в морализаторстве. Он хочет, чтобы вы знали, что такое Талмуд. Если вы изучаете Талмуд с Раши, вы всегда получите ответ на любой интересующий вас вопрос.

Колонка, расположенная вдоль внешних полей страницы, называется Тосафот — дополнения. Это второстепенные, но порой очень увлекательные технические детали к тексту, собранные на протяжении нескольких поколений школой аналитиков, среди которых много учеников и последователей Раши. Способность справиться с комментариями Тосафот отличает хорошего ученика Талмуда. Совсем мелкие колонки, расположенные вдоль всей страничной кромки, — это ссылки на стихи Торы или на законодательные кодексы; иногда они дают варианты и разночтения основного текста.

Почти все великие комментаторы известны по инициалам. Имя Раши, например, — сокращение полного имени рабби Шломо Ицхаки.

Раши написал также комментарии к Торе. Эти комментарии — такая же часть обязательного изучения для каждого еврейского мальчика, как и сам текст Книг Моисея. Каждый из них представляет собой компиляцию классических толкований Библии, переложенных на точный и четкий слог Раши, с некоторыми пояснениями сложных идиоматических оборотов, встречаемых в Торе. Однако работа Раши над Талмудом — иного порядка. Это превосходный логический анализ общего права. Серьезное изучение еврейской юриспруденции начинается с комментариев Раши к Талмуду. Эти комментарии сохранили свой статус авторитетных ссылок по сегодняшний день.

«… пробираясь сквозь лабиринты арамейских фраз…»

Арамейский язык, принадлежащий к семитской группе, был превалирующим языком в Месопотамии и Палестине с библейских времен. В книгах поздних пророков встречаются отрывки на арамейском. В талмудический период это был повседневный разговорный язык евреев. Святые книги были переведены на арамейский, и часть этих арамейских вариантов (торгу мим) вошла в литургию. Арамейский близок к ивриту, как, скажем, французский — к испанскому, или пожалуй, чуть ближе. Зная иврит, можно с горем пополам прочесть отрывок на арамейском и, заглядывая время от времени в словарь, получить общее представление о его содержании. Изучающие Талмуд осваивают этот язык, потому что весь текст Талмуда насыщен им. В наиболее трудных местах на помощь приходит Раши.

«Таков, следовательно, общий характер Талмуда…»

Предмет этой главы — Вавилонский Талмуд (или Талмуд Бавли). Существует также другой текст — Иерусалимский Талмуд, который даже в еврейских учениях остается уделом узкого круга специалистов. Его Гемара фрагментарна, и он написан на более сложном арамейском. Кроме того, его не обогатили блестящие комментаторы, которые на протяжении столетий исследовали лабиринты Вавилонского Талмуда. И все же Иерусалимский Талмуд помогает выяснить некоторые сложные и чересчур тяжеловесные места Бавли, и авторитеты иудаизма всех поколений пользовались обоими источниками для выяснения решающих вопросов права. Я бы сказал, что владение Иерусалимским Талмудом — это почти признак еврейского мудреца.

Вряд ли можно считать случайным факт, что общее право было выработано учреждениями диаспоры, а не школами маленькой общины, которая осталась в Святой Земле. Центр еврейской жизни сместился в диаспору, и сверхзадачей народа в изгнании стала задача сохранения нации. Это положение создалось в 70 году, когда римляне завоевали Иерусалим и древнееврейское государство, и продолжалось вплоть до создания нового государства Израиль в 1948 году. Впервые за два тысячелетия появилась Гемара («учение» — арам.) — Талмуд. Если нет специальной ссылки, под Гемарой подразумевается Вавилонский Талмуд. В народе Гемара ошибочно идентифицируется с ШАСом (сокращение «Шиша сидрей Мишна»), составляющим лишь часть Талмуда. возможность возродить Святую Землю как центр еврейской духовной жизни. Но большая часть евреев мира живет вне Израиля; конфронтация иудаизма диаспоры с быстро развивающейся новоизраильской школой — один из самых волнующих аспектов современной еврейской жизни.

Талмуд — не единственное наследие, дошедшее до нас из эпохи мудрецов. Иудаистский законодательный кодекс обогащен такими трудами, как Тосефта, Сифра, Сифри, Агада, Великий Мидраш. Современный авторитет в области еврейского права должен хорошо разбираться во всей этой литературе.

«Таковы были, например, движения саддукеев и караимов».

Нам мало известно о саддукеях. Это религиозная секта талмудического периода, которая заимствовала, по-видимому, эллинистические элементы в своих богослужениях. Они составляли оппозицию талмудистам. Саддукеи давно бесследно исчезли. Пожалуй, все документальные свидетельства об этом движении сводятся к ссылкам в Талмуде, Новом Завете и в трудах Иосифа Флавия.

Караимы в еврейской истории представляют секту, которая отвергла общее право и основные атрибуты традиции, узаконенные Талмудом. Единственным законом, который они признавали, был Моисеев Закон. Движение караимов началось в VIII веке как политический протест против гаоната. Их центральный мотив — не чуждый современному слуху — заключался в том, что раввины навязали Закону Моисея свои рамки и что его учению не свойственны никакие ограничения. История этого движения суха, информативна и наводит уныние.

Тора как законодательный кодекс слишком сжата для того, чтобы охватить все детали права. Для соотнесения основного закона с обширным кругом проблем и деталей, возникающих в повседневной жизни, необходимо дополнить его общими правовыми комментариями. Попробуйте отвергнуть общий закон, пришедший к нам со времен пророков, — и вам придется «импровизировать» свой собственный общий закон. Это и сделали караимы. На протяжении нескольких поколений они руководствовались своим собственным кодексом — нечто вроде караимовского Талмуда, который в некоторых деталях был либеральнее, но в целом — намного строже, чем традиционный иудаизм. Это движение приняло поистине гротескную форму, пытаясь создать специальные законы с целью избежать повторения обрядов и обычаев основной традиции. Когда-то караизм обладал значительным весом в еврейской истории; это движение дало немало исследователей иудаизма. В наше время караимы фактически прекратили свое существование. В Малой Азии осталось буквально несколько семейств, скрупулезно сохраняющих караимовскую традицию; большинство из них переселилось в Израиль.