Читать онлайн «Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов». Страница 8

Питер, родившийся в 1938 году в Бостоне, был еще мальчиком, когда его отца, также Питера, юриста и ветерана войны, пригласили работать над проектом восстановления Италии, предварявшим план Маршалла. В августе 1946 года семья переехала в Рим. Гробы с останками американских солдат все еще стояли в аэропорту, ожидая отправки в США. Мальчик спросил отца, что это за коробки. Отец деликатно рассказал ему историю войны. Его мать Мэри Альбина окончила курсы учителей, а затем в Гарварде защитила диплом по английскому языку. Она подружилась с философом Джорджем Сантаяной (всем знакомо его высказывание: «Те, кто не помнит своего прошлого, обречены его снова повторять»), который свои закатные годы проводил в Риме.

К ним за стол садились епископы, монсеньеры и священники, образованные люди, ум которых производил большое впечатление на мальчика. Один из посетителей, викарный епископ Бостона Джон Райт, был крупным и грузным человеком, который любил пить вино, обсуждая американскую политику, итальянскую политику и политику Ватикана. Позже Райт стал кардиналом в Ватикане и префектом Конгрегации по делам духовенства.

Израненная войной Италия была хаотичным миром, где существовали фашисты, где была крупнейшая коммунистическая партия в Западной Европе, поддерживаемая Советской Россией, где на юге возрождалась мафия и где были христианские демократы, партия, которую поддерживал папа Пий XII. Лидер христианских демократов Альчиде де Гаспери прославился перед войной своими антифашистскими выступлениями; он был заключен в тюрьму Муссолини в 1927-м и выпущен под опеку предыдущего папы Пия XI в 1929 г. Последующие пятнадцать лет де Гаспери жил преимущественно в Ватиканской библиотеке. «Католик, итальянец и демократ – именно в таком порядке» – эти слова были его девизом[44]. В 1945 году в качестве одного из первых послевоенных премьер-министров он возглавил поддерживаемую церковью партию со скромной организационной структурой, тесно связанную с Католическим действием, движением, созданным в 1905 году папой Пием X с целью связать деятельность мирян с программой церковной иерархии. Единство в раздробленном обществе послевоенной Италии поддерживали 65 тысяч приходских священников, работавших в 24 тысячах приходов 300 диоцезий. Кроме того, 200 тысяч священников и монашествующих религиозных орденов работали в школах, госпиталях и благотворительных организациях[45]. Де Гаспери руководил христианскими демократами при трех правительствах на протяжении многих лет, когда десятки партий вели борьбу за власть. Администрация Трумэна стремилась контролировать выборы 1948 года в Италии. «Америка действовала здесь масштабно и скоординированно как один эффективный механизм», – писал Томас Пауэрс, исследователь истории американской разведки[46]. «Чтобы победить коммунистов, требовались наличные деньги, причем в огромном количестве», – писал журналист Тим Вейнер, занимавшийся историей ЦРУ[47]; по данным шефа резидентуры в Риме, на это требовалось $10 миллионов. И тогда министр финансов Джон Снайдер принял решение:

…воспользоваться Фондом стабилизации валюты, основанным в годы экономической депрессии, чтобы поддерживать стоимость доллара в других странах с помощью кратковременной торговли валютой. Во время Второй мировой войны этот фонд использовали для накопления поступлений от трофеев войны со странами Оси. В фонде хранилось $200 миллионов, эти деньги были предназначены для восстановления Европы. Он перевел миллионы на банковские счета богатых американских граждан, многие из которых имели итальянские корни, чтобы те переслали деньги новой сформированной ЦРУ подставной организации. Доноры должны были указать, что это «пожертвования на благотворительность», приписав в бланке декларации о подоходном налоге особый код. Эти деньги были переданы итальянским политикам и священникам из Католического действия, которые осуществляли политическую волю Ватикана[48].

На протяжении двенадцати месяцев, предшествовавших дню выборов 18 апреля 1948 года, Америка через ЦРУ и в рамках программ помощи вложила в Италию $350 миллионов. Банк Ватикана, созданный в 1942 году папой Пием XII для консолидации финансов Святейшего престола в самые трудные дни Второй мировой войны, стал источником финансов для христианских демократов. Пий «вложил 100 миллионов лир [$185 тысяч] из своего личного банка, – писал Джон Корнвелл, – сумму, явно вырученную от продажи военной техники США, которую Ватикан намеревался потратить на борьбу с коммунизмом»[49]. В 1948 году прошли первые парламентские выборы по послевоенной итальянской конституции после победы над фашизмом.

«Судьба Италии зависит от грядущих выборов и борьбы между коммунизмом и христианством, между рабством и свободой», – заявил нью-йоркский кардинал Френсис Спеллмен. По указу Ватикана Спеллмен обратился к американцам итальянского происхождения с просьбой написать письма своим родственникам, живущим на их исторической родине. Спеллмен, Гари Купер, Бинг Кросби и известный Френк Синатра участвовали в радиопередаче, посвященной партии де Гаспери[50]. Ватикан делал все возможное, «заставив даже монастыри открыть свои двери, чтобы монахини маршем пришли на избирательные участки и отдали свои голоса за христианских демократов», – писал журналист Нино Ло Велло[51]. Партия Христианских демократов победила с большим преимуществом и с тех пор продолжала существовать на деньги ЦРУ. «Практика ЦРУ оказывать помощь в предвыборной борьбе с помощью мешков с наличностью была повторена в Италии – и во многих других странах – на протяжении последующих двадцати пяти лет», – пишет Вейнер[52].

По вечерам Борре встречались – в гостях или у себя дома – с американскими дипломатами, итальянскими политиками, бизнесменами, садившимися за один стол с ватиканскими чиновниками, банкирами и кинорежиссерами. Питер, единственный избалованный ребенок, рос в этой среде.

В 1930-х Муссолини оказывал масштабную государственную поддержку итальянскому кинематографу. Диктатор считал кино мощным средством воздействия и распорядился о выпуске фильмов – уже предвещавших фашизм – для пропаганды, в то время как он все более склонялся к альянсу с Гитлером[53]. После войны, когда в Рим потекли американские доллары, глава семьи Борре официально работал на MGM и другие американские студии, которые привлекала дешевизна съемки фильмов и капитальная инфраструктура студии, созданной Муссолини. ЦРУ внушало американским киностудиям мысль, что их фильмы хорошо бы показывать в Западной Европе, чтобы противостоять политике коммунистов. Американские продюсеры не знали, куда девать лиры, а итальянские законы не позволяли им изымать средства из местных банков, чтобы переводить их в доллары. Поскольку американцы потратили горы денег в этой стране, в послевоенной Италии наблюдалось резкое развитие кинематографа, как будто новый Голливуд появился на Тибре. В 1959 году актер Чарльтом Хестон получил Оскара за игру в фильме «Бен-Гур», а Питер Бурре, только что окончивший Гарвард, получил тогда сколько-то лир, потому что в процессе создания фильма работал переводчиком и ассистентом на съемочной площадке.

Через месяц после первого приезда в Италию семилетний Питер поступил в самую престижную иезуитскую школу – Институто Массимо. Одним из ее выпускников был Пий XII. Питер восхищался учителями, которые читали убедительные проповеди и лекции, прославляя Рим как столицу Католической церкви и напоминая о том, что каждый человек отвечает за углубление своей веры. Иезуиты настаивали на классическом образовании и столь строго требовали от учеников сурового труда, что сегодня это могло бы показаться истязанием детей. Каждый день шестидневной учебной недели начинался с мессы в 7 утра и продолжался до 14.30. Обед занимал ровно тридцать минут. В третьем классе Питер уже прекрасно говорил по-итальянски, изучал латынь и алгебру, в пятом он вдобавок к этому работал над греческим и французским.

Школа находилась в самом центре Рима, неподалеку от площади Республики и большой церкви Санта-Мария дельи Анджели, которую в 1563 году начал возводить Микеланджело над руинами древних бань, построенных императором Диоклетианом. Дверь в ее коричневой стене вела в помещение с высоким сводчатым потолком, пронизанным лучами света, которые падали на огромные колонны и разноцветный мраморный пол. Иногда в тишине дня Питер заходил сюда и, глядя на преклоняющих колени людей, чувствовал себя на фоне этого небесного величия чем-то маленьким, но в то же время уникальным. Посещая базилику Св. Петра, он с сочувствием смотрел на Пьету Микеланджело – статую Марии, оплакивающей своего только что снятого с креста Сына. Вот где находилась истинная вера.

Когда ему исполнилось четырнадцать, отец забеспокоился, что мальчик, несмотря на прекрасную успеваемость и владение иностранными языками, с трудом может писать по-английски. И потому родители отослали его назад в Новую Англию, где он поступил в приготовительную школу.