Читать онлайн «Homo Unus. Том 1». Страница 32

Таким образом, часто упоминаемая проблема «наличия или неналичия» у человека инстинктов вполне сводится к лингвистическому спору о семантической нагрузке слова «инстинкт».

Чтобы уйти от вышеназванной неоднозначности, современные ученые, исследующие врожденные поведенческие программы, предпочитают использовать термин «эволюционно-стабильные стратегии поведения» (ЭССП), впервые введенный в научный обиход Мэйнардом Смитом (1976), который использовал это выражение для объяснения некоторых эволюционных закономерностей, применяя математические методы общей теории игр. Под эволюционно-стабильными понимают такие стратегии поведения, которые в процессе селективного давления и модификаций несут наибольшие адаптивные преимущества для вида и индивида».148

Мы еще ушли совсем немного

От родни с мохнатыми боками,

Много наших чувств – четвероного,

А иные – даже с плавниками.

Первый – это всем хорошо известный, древнейший из трех инстинкт самосохранения.

Второй – это инстинкт сохранения рода (половой инстинкт), появившийся у живого организма с развитием у него механизма полового размножения.

Третий, окончательно оформившийся с возникновением коллективного способа существования, стаи, – инстинкт сохранения вида, социума149.

Психоанализ (Зигмунда Фрейда. – М.Г.) говорит о принципе удовольствия, индивидуальная психология (Альфреда Адлера. – М.Г.) – о стремлении к статусу.

Принцип удовольствия может быть обозначен как воля к удовольствию; стремление к статусу эквивалентно воле к власти. Но где же то, что является наиболее глубоко духовным в человеке, где врожденное желание человека придать своей жизни так много смысла, как только возможно, актуализировать так много ценностей, сколь это возможно, – где то, что я назвал бы волей к смыслу?

Эта воля к смыслу – наиболее человеческий феномен, так как животное не бывает озабочено смыслом своего существования. Однако психотерапия превращает эту волю к смыслу в человеческую слабость, в невротический комплекс. Терапевт, который игнорирует духовную сторону человека и, следовательно, вынужден игнорировать волю к смыслу, отрицает одно из самых ценных его достоинств.

Заметка на полях

В книге известного врача-нарколога Александра Геннадиевича Данилина мы находим описание генезиса третьего инстинкта у животных.

Весьма поучительной является также мысль о том, что внушаемость социальных живых существ является их благом, позволяющим им в критические моменты жизни быстро и гарантированно превращаться из разобщенных индивидуумов в стаю, в единое целое.

Цитата: «Действительно, в процессе дарвиновского естественного отбора отдельный организм не в состоянии выжить. Ему необходим стадный инстинкт – только сплотившись в стадо, животные и первобытный человек могли дать отпор врагам и стихийным бедствиям. При наводнении у зайца нет времени на индивидуальные раздумья. Он должен мгновенно развернуться и бежать вместе со всеми. В критических ситуациях животному необходимо стать внушаемым и иметь потребность подчиняться воле вожака или группы (стада).

Несомненно, все мы имеем биологическую природу и в ее структуре сохраняется стадный инстинкт. Такие способности человека, как способность впадать в транс или в состояние индуцированного сна (гипноза), объясняются именно его существованием».150

Предельно огрубляя (модель мы будем уточнять по мере вашего чтения), у каждого из нас три ипостаси, в зависимости от того, какой из трех инстинктов сохранения является доминирующим (в данный, текущий момент времени), мы по-разному проявляем себя на трех уровнях – генетическом, индивидуальном и социальном.

Инстинкты – предназначения судьбы человека. В том, какой из инстинктов доминирует у индивида, – его призвание, предназначение, генетическая иерархия его ценностей, его природный смысл жизни.151

Все несчастья на земле происходят оттого, что люди до сих пор не уяснили себе, что такое человек, и не договорились между собой, каким они хотят его видеть.152

Заметка на полях

Предложение рассматривать три «среза» личности напоминает подход Зигмунда Фрейда, который в ходе своей научно-практической деятельности сформулировал аж шесть моделей личности человека – дал описание психики и личности человека с шести различных точек зрения:

«1) топографической, касающейся сознательного функционирования как отличного от бессознательного;

2) динамической, охватывающей взаимодействие психических сил;

3) генетической, касавшейся происхождения и развития психических феноменов на оральной, анальной, фаллической, латентной и генитальной стадиях;

4) экономической, которая связана с распределением энергии;

5) структурной, которая рассматривает устойчивые функциональные единицы ид, эго и супер-эго;

и 6) адаптивной».153

Согласно пятой (из приведенного выше списка) модели, «Фрейду представлялось, что поведение и мысль, невроз и болезнь были результатами взаимосвязи и взаимодействия «ментальных органов», каждый из которых выполняет свои функции. Он назвал их das Es, das Ich и das Über-Ich (на немецком), или «Оно», «Я» и «Сверх-Я» (в дословном переводе с немецкого. – Прим. переводчика) – современному русскоязычному читателю это известно теперь под названием Ид, Эго и Супер-Эго (а англоязычному – the id, the ego и the superego. – Прим. переводчика).

С точки зрения Фрейда, Ид – это самая ранняя часть разума, колыбель бессознательного, ищущая удовольствий и избегающая трудностей. Эго – практичная часть разума, которая занимается изучением последствий таких поступков, как заехать кому-нибудь в лицо или стырить еду из тарелки. Если Эго проигрывает Ид в борьбе за власть над разумом, то вмешивается Супер-Эго, берет под свой контроль всю систему и укоризненно качает свой метафорической головой. Это, по мнению Фрейда, принуждает Эго либо контролировать ситуацию, либо прятаться за отрицанием или рационализацией или любым иным из множества защитных механизмов, лишь бы избежать сурового взгляда Супер-Эго, в силе которого и заключается эффект любой морали и культурной нормы.

Разумеется, на самом деле все происходит несколько иначе. Это всего лишь предположение человека, получившего высшее образование в то же время, что был открыт пенициллин».154

Предлагаемое нами разложение ведущей склонности, мотивации человека на три независимые составляющие, названные нами склонностями Дельца, Воина и Жреца, в какой-то мере (довольно условно) соответствует указанной модели Фрейда. Ид соответствует древнейшей, базовой мотивации человека как живого организма – мотивации Дельца, Эго соответствует мотивации Воина, Супер-Эго олицетворяет социальный контроль над личностью – мотивацию Жреца.

Генетический уровень

Исходя из концепции Л. Н. Гумилева (к которой мы еще вернемся на шестом Шаге третьей Ступени), характер народа является результатом своего рода «ландшафтного дизайна» – формируется ландшафтом, в котором этот народ проживает.

Я родился в Дагестане, ландшафт нашей республики крайне разнообразен. Для примера: город Махачкала, где я окончил среднюю школу, расположен на узкой приморской полосе, отделяющей отроги Кавказа от Каспийского моря. Стоя на набережной города, глядя на восток, любуешься видами восходящего из моря Солнца, обернувшись на запад, упираешься взглядом в гору Тарки-тау (в позапрошлом веке родовые земли князей Тарковских – да-да, тех самых!).

Сейчас принято считать, что республику населяют 32 народа, у каждого из которых есть исконные земли обитания. Мои предки, аварцы, столетия компактно проживали в высокогорных аулах, но есть, например, кумыки, со времен нашествия Чингисхана живущие на равнинах Прикаспийской низменности, или нагайцы – жители степи. В детстве я не читал Гумилева, но уже тогда понимал, что народы Дагестана, конечно же, братские народы, но как братья могут иметь разные характеры, так и каждый народ обладает своей особенностью, своими национальными чертами.

Каждый раз, приезжая в Батлаич, родной аул моего отца, я с удивлением смотрел на сакли с плоскими глинобитными крышами, на примитивный сельскохозяйственный инвентарь, на быт своих родственников-сельчан – и недоумевал, зачем люди забираются так высоко в горы и поколение за поколением живут в таких суровых условиях. А ведь даже элементарное физическое выживание на Хунзахском плато, на высоте 2400 метров над уровнем моря, не самая простая задача. Сюда даже мухи не долетают – и мясо, подвешенное в тенечке на крюке, не гниет, а вялится, постепенно высушиваясь и превращаясь в один из основных ингредиентов нехитрой аварской – по сути, военно-походной – кухни.