Читать онлайн «Homo Unus. Том 1». Страница 21

Заметка на полях

Напоминает присущую человеку субъективность: один и тот же стакан с водой в одном состоянии духа представляется нам наполовину пустым (варианты – полным чуть менее чем наполовину, пустым чуть более чем наполовину), а в другом – наполовину полным (варианты – полным чуть более чем наполовину, пустым чуть менее чем наполовину). Существует, правда, мнение, что ответ на вопрос, является ли стакан наполовину полным или наполовину пустым, зависит не от того, является ли человек оптимистом или пессимистом, а от его, стакана, предыстории. Стакан наполовину полон в том случае, если, прежде чем задать вопрос, в него наливали, и наполовину пуст – если из него пили.

Таким образом, если в классической механике любой объект в каждый момент времени может находиться только в одном из возможных для него состояний, то квантовый объект, до тех пор пока мы не провели эксперимент, в частности не попытались этот объект обнаружить (определить его местоположение, координаты), не попытались определить, в каком состоянии он находится, одновременно находится во всех возможных для него состояниях. При этом сама попытка отыскать объект, узнать его состояние переводит его в ту или иную форму (состояние) – в зависимости от того, каким способом (при каких условиях) мы его ищем.

Заметка на полях

Представить себе такое непросто. Эрвин Шредингер, основатель квантовой механики, сделал такую попытку, и в арсенале писателей-популяризаторов физики появился еще один мученик науки – «кот им. Э. Шредингера». Для тех, кто не в курсе: суть предложенного ученым83 Gedankenexperiment (нем. – мысленный эксперимент) такова. В изолированный ящик помещается ни в чем не повинный кот, а также, чтобы ему не было скучно, некое устройство (капсула с ядовитым газом), которое срабатывает в зависимости от состояния квантового объекта, также находящегося в ящике (объектом может быть, например, все тот же электрон). Устройство срабатывает, скажем, от того, каков спин квантового объекта. Обычно для наглядности спин сравнивают с направлением оси «вращения» частицы, хотя представление об элементарных частицах как о вращающихся шариках давно уже пылится на стеллажах музея истории науки. В квантовой механике шариков нет, а спин как свойство частицы есть, причем спин может принимать одно из двух значений, имеющих противоположные знаки. Так вот, в соответствии с условиями эксперимента, если спин квантового объекта направлен «вверх», то устройство не срабатывает, кот остается жив. Если «вниз» – капсула с газом должна открыться, и увы…

В чем парадоксальный смысл эксперимента? В том, что с точки зрения квантовой механики, пока мы не открыли ящик (пока не попытались узнать, в какую сторону направлен спин электрона), кот (объект вполне классический), подобно квантовому объекту, по идее, должен находиться одновременно в двух возможных состояниях. Кот должен быть одновременно и жив и мертв (или ни жив ни мертв). То есть помимо состояния «жив» и состояния «мертв» коту становится доступным третье, промежуточное состояние «может, жив, а может, мертв». И только после того, как мы открыли ящик и узнали, каков был спин квантового объекта, результат становится однозначным: кот окажется либо жив, либо мертв. Выходит, бедное животное умирает не в зависимости от того или иного (в общем случае – случайного) состояния находящегося в ящике квантового объекта, а становясь жертвой нашего любопытства – нашего желания узнать результат эксперимента. И до тех пор, пока мы не решили свое любопытство удовлетворить, коту ничего не угрожает.

Завершая этот экскурс в квантовую логику, отмечу: в ходе многочисленных описанных экспериментов по изучению свойств квантовых объектов ни одно животное не пострадало. Поскольку все без исключения эксперименты были мысленными. Завершая тему «кота Шредингера», отметим, что в восточной традиции существует его аналог, который можно назвать «бабочка Будды» (не путать с «бабочкой Лао-Цзы» – речь о ней пойдет чуть позже). Речь идет о знаменитой притче про то, как Ученик решил найти для своего Учителя вопрос, на который тот не смог бы ответить, для чего принес ему в кулаке бабочку и спросил: «Учитель, бабочка в моей руке живая или мертвая?» Полагая при этом, что, если Учитель скажет «мертвая», он разожмет кулак и бабочка улетит, если же Учитель скажет «живая», он, прежде чем разжать кулак, слегка его сожмет и раздавит бабочку. Учитель же ответил «все в твоих руках», абсолютно точно обозначив тем самым состояние обсуждаемого (измеряемого) квантового объекта.

То, во что вы верите, называется правдой, то, во что не верите, – идеологией.

Возвращаясь к триадной логике – если мы имеем объект, являющийся результатом взаимодействия не двух, а трех сил, то мы уже не можем обойтись дуальной оценкой «истина—ложь», пригодной лишь для описания дуального антагонизма, и потому должны разработать закон исключенного четвертого, призванный заменить классический закон исключенного третьего. Этим-то как раз и занимался русский логик и философ Н. А. Васильев.

Заметка на полях

Васильев Николай Александрович (1880—1940) – логик, психолог, философ, один из основателей неклассических (паранепротиворечивых) логик, выдвинувший идею возможности логики без законов противоречия и исключенного третьего.

Профессор Казанского университета с 1918 г., Васильев предвосхитил конструктивизм в логике (неуниверсальность закона исключенного третьего). Философ сравнивает особенности неаристотелевой логики с особенностями неевклидовой геометрии. Математики уже давно предложили материалистическое истолкование геометрии Лобачевского, подобным же образом Васильев пытался показать, что «при наличии данного некоторого устройства вселенной или нашей способности восприятия логика должна быть по необходимости неаристотелевой». Пытаясь соотнести «воображаемый» мир с нашим, Васильев намечает проблему, развиваемую сегодня в логике возможных миров, о различии миров на основе разных структур отношений одних и тех же признаков. Например, в нашем мире красное и белое не только различны, но и несовместимы, а красное и сухое только различны. В «воображаемом» мире возможны иные соотношения, в частности несовместимое окажется совместимым, оставаясь в то же время взаимоотрицающим.

«Васильев пишет: „Построить логику без онтологического закона противоречия – значит построить логику, в которой не было бы никакого отрицания в нашем смысле несовместимости. Возможно, что в некотором объекте основания как для утвердительного, так и для отрицательного суждения могут совпадать. В этом случае следовало бы признать возможность суждений, выражающих противоречие, имеющееся в предмете, а именно выражение, что С есть и в то же самое время не есть А“. Такие суждения Васильев называет „нейтральными“. Таким образом, в воображаемой логике Васильева суждения подразделялись бы по качеству на три вида: положительные, отрицательные и нейтральные».84

«Закон противоречия Васильев берет в кантовской формулировке: «Ни одной вещи не принадлежит противоречащий ей предикат85». От закона противоречия Васильев отличает закон абсолютного различия истины и лжи, закон несамопротиворечия, который формулируется так: «Одно и то же суждение не может быть одновременно истинным и ложным».

Закон противоречия и закон несамопротиворечия являются не различными формулировками одного и того же закона, а двумя совершенно различными законами. Закон несамопротиворечия обращается к познающему субъекту, этим законом запрещается противоречие в рассуждениях. «Напротив того, закон противоречия обращается к миру, к объектам и говорит, что в них не могут осуществляться противоречия, что ни в одной вещи не могут быть соединены противоречащие предикаты. Этот закон изгоняет противоречия из мира, как первый изгоняет его из субъекта».86

Для того чтобы показать, как «возможны иные соотношения, в частности несовместимое окажется совместимым, оставаясь в то же время взаимоотрицающим», нам придется забежать вперед и поговорить о трех ипостасях, трех мотивах, движущих человеком (подробнее об этом будет рассказано на следующей, второй Ступени).

Подобно квантовому объекту, совмещающему в себе несовместимые свойства как волны, так и частицы, человек, будучи одновременно Дельцом, Воином и Жрецом, содержит в себе три взаимоисключающих качества.

В качестве идеального Дельца человек является абсолютным эгоистом, для которого в мире существует лишь монада – он сам.