Читать онлайн «Четыре йоги». Страница 8

Многие из мыслей Вивекананды были подхвачены крупнейшими ведантистами первой половины XX в., такими, как Ауробиндо Гхош и С.Радхакришнан.

Впрочем, в концепцию Вивекананды были внесены и некоторые коррективы. Так, характерно, что Радхакришнан отказывается от иерархического расположения религий (сообразно видам веданты). С его точки зрения, осознание невыразимости Абсолюта (достигнутое не только Шанкарой, но и Плотином) ведет к своего рода равноправию всех попыток «выразить невыразимое», а значит, и всех религий, ни одна из которых не может претендовать на безусловное преимущество перед другими. Подобно Николаю Кузанскому и флорентийским платоникам, Радхакришнан считает различные религии скорее бесконечными лучами, сходящимися в одной «солнцеобразной» точке, нежели ступенями духовной пирамиды.

С другой, просветительской тенденцией в творчестве Вивекананды связана предпринятая им попытка продемонстрировать принципиальное соответствие как выводов, так и методологических принципов адвайты и современной науки. При этом уже в самой постановке проблемы четко выявлялась нетрадиционность неоведантистской ориентации. Ведь именно ограничение компетентности разума, подчинение его авторитету, спор со сторонниками самостоятельного значения не основанных на шрути логических построений при истолковании мира в целом были показательны для Шанкары. И это было, по существу, методологическим размежеванием не только со свободным от авторитета исследованием в философии, но и с возможной ориентацией такого исследования на научные образцы. Поэтому знаменитая формула Вивекананды о веданте как «научной религии» при всей ее апологетичности была в то же время глубоко нетрадиционной, генетически связанной с просветительскими установками.

Наконец, третья, гуманистическая тенденция также нашла свое яркое (а пожалуй, и ярчайшее) выражение в работах Вивекананды. Как известно, Вивекананда выдвинул концепцию так называемой «практической веданты».

Более того, он придавал ей совершенно особое значение, нередко связывая именно с ней специфику своего собственного учения или по крайней мере усматривая в ней его наиболее важный аспект.

Что же конкретно имел в виду Вивекананда, говоря о «практической веданте»? Во-первых, снятие всех запретов и ограничении на право ознакомления с адвайтистским учением, равно как и с его истоками (включая Упанишады как часть ведийского канона). Иными словами, открытие свободного доступа к адвайтистскому наследию для членов различных каст, в том числе и самых низших. Во-вторых, популяризацию этого наследия, изложение его идей на простом и доступном широким массам языке (как известно, это было сделано в многочисленных выступлениях и лекциях Вивекананды, а затем и в работах его учеников). И наконец, в-третьих, и это пожалуй самое важное, — преодоление «разрыва» между конечными итогами этого учения и поведением его сторонников в обыденной жизни, переосмысление жизненных реалий с точки зрения высших идеалов адвайты.

Эти установки, несомненно, реализованы в работах Вивекананды, и в особенности в работах по йоге. Характерно его постоянное, настойчивое напоминание о внутреннем достоинстве всех людей, о том, что каждый «велик на своем месте» (как называется одна из глав «Карма-йоги»). И в самом деле, любое, даже наиболее «низкое» в социальном отношении место для «практического ведантиста» — лишь отправная точка в духовном совершенствовании, предел которого для всех один! Не менее характерно отношение Вивекананды к всемирным идеалам свободы, равенства и братства. Будучи настроен достаточно иронично к попыткам реализовать эти идеалы посредством социальных нововведений, построить «рай на земле», он в то же время относится вполне серьезно к самим этим идеалам. Для него они находят прочное основание в адвайтистских принципах. Единство духовной природы всех людей для него — опора идеи братства, совпадение глубинной основы любого «Я» с основой мира — опора идеи свободы. Но, пожалуй, особенно показательны его выступления в пользу адвайтистски обоснованной идеи равенства (как равенства возможностей). Отметим, кстати, что абсолютное равенство в смысле «уравнивания» материального положения, статуса, сферы занятий и т. д. Вивекананда считает невозможным, а представления о нем — пародирующими идеал подлинного равенства. При всем том «никто не может быть ведантистом и в то же время признавать право на привилегии в умственном, физическом или духовном отношении… Откуда эти претензии на привилегии? Все знание скрыто в каждой душе, даже в душе самого невежественного человека. Если же там оно не проявилось, значит, у данного человека не было возможности для этого, окружение этому не благоприятствовало. При благоприятных обстоятельствах знание обнаружится и у него. Идея, состоящая в том, что какой-то человек от рождения выше другого, лишена смысла в веданте».[18]

Как полагает Вивекананда, успешное продвижение к высшим человеческим идеалам лучше всего может быть достигнуто лишь при соединении характерного для Запада контроля над «внешней» природой и характерного для Востока контроля над природой «внутренней». Этому и служат все четыре йоги в его истолковании. Показывая узость эгоистических установок (гедонистических и утилитаристских — направленных на достижение удовольствия и пользы для себя либо для «своей» группы людей), они должны вести к расширению горизонтов людей, к их постоянному выходу за рамки своего ограниченного способа существования посредством бескорыстного действия, бесстрашного познания, самозабвенной любви. И это, как полагает Вивекананда, позволяет сохранять оптимизм даже при самых неблагоприятных внешних обстоятельствах.

Впрочем, и к улучшению последних (пусть и относительному, и не являющемуся самоцелью) Вивекананда — и духе своего учения о соединении «йоги» и «бхоги», контроля над «внутренней» и «внешней» природой — относится далеко не безразлично. Улучшение условий жизни людей, ликвидация нищеты, голода и болезней, всеобщее образование, справедливое (не ущемляющее интересов тех, кто создает материальные и духовные блага) распределение — а Вивекананда проявляет, хотя и с оговорками, симпатии к социалистическим идеалам — и, наконец, свободное самоопределение наций, вносящих свой вклад в сокровищницу мировой культуры, — вот его главные социальные ориентиры, неразрывно связанные с уже упомянутыми ориентирами духовными.

Идеи Вивекананды оказали громадное воздействие на развитие философской и общественной мысли в Индии XX в. Б.Г.Тилак, Ауробиндо Гхош, С.Радхакришнан, М.К.Ганди, Д.Неру — все эти властители индийских (да и не только индийских) дум в той или иной мере испытали его влияние. За пределами Индии его имя и идеи также известны достаточно широко, чему способствовали и упоминавшиеся выше работы Р.Роллана, и деятельность Миссии Рамакришны. Теперь, когда его сочинения впервые выходят в свет на русском языке (кроме четырех йог, будут опубликованы и другие произведения Вивекананды), они остаются актуальными. Так пусть же психологические прозрения, которыми так богаты работы Вивекананды, помогут их русскоязычным читателям в наше столь трудное время обрести более гармонические отношения с другими людьми, окружающим миром и собственным «Я».

Доктор философских наук

В.С.Костюченко

Рамакришна (1836–1886)

Вивекананда в одеянии странствующего монаха

Слово карма происходит от санскритского корня кри — действовать. Любое действие есть карма. Практически значение этого слова включает в себя и последствия действий. В философском отношении под кармой иногда понимаются следствия, которые были вызваны нашими действиями в прошлом. Но в карма-йоге нам достаточно рассматривать карму просто как работу. Человечество стремится к знанию. Это единственный идеал, утверждаемый восточной философией. Человечество стремится не к удовольствию, но к знанию. И удовольствие, и счастье ограниченно, поэтому было бы ошибкой превращать удовольствие в цель. Причиной всех бед мира является глупое желание человека представить удовольствие как цель, к которой следует стремиться. Проходит время, и человек обнаруживает, что движется он не к счастью, но к знанию, что и удовольствие, и страдание — великие учителя, что он познает столько же через зло, сколько и через добро. Удовольствие и страдание, проходя пред его душой, оставляют в ней различные отпечатки, которые все вместе складываются в то, что мы зовем «характером» человека. Что такое характер человека, как не сочетание тенденций, не сумма его склонностей. Нетрудно убедиться, что несчастье и счастье играют равную роль в формировании характера. Добро и зло равно влияют на становление характера, в иных же случаях несчастье учит большему, нежели счастье. Исследуя характеры великих людей, обнаруживаешь, на мой взгляд, что чаще всего они больше почерпнули из бед, чем из счастья, из бедности, чем из благоденствия, что удары судьбы сильнее разожгли в них внутренний огонь, чем хвала.