Читать онлайн «Заслуженный гамаковод России». Страница 32

Так что я не испытывал особого уважения к очередной его пассии, поскольку очень хорошо понимал: простившись только что с предыдущей женщиной, он ненадолго останется и с новой любовницей, и я даже не успею привыкнуть к ней. Если же вспоминать о всех промелькнувших за эти годы, то надо признать: список окажется разнообразным и внушительным. И кто только не клюнул на щедрую и соблазнительную приманку, разбросанную вокруг ничего не жалеющей рукой: и машина, и постоянная вольная жизнь на широкую ногу оказывают просто жуткое действие на этих беленьких, чёрненьких, рыженьких и прочих: остаётся лишь свистнуть и подозвать пальчиком ту, которая больше приглянулась. Остальным же приходится ждать своей очереди: пока очередной вариант окончательно не надоест и не заставит оглянуться вокруг в поисках новых знакомств и новых ощущений.

Лишь однажды всё выглядело по-другому: когда я из длинноногого глупого щенка превратился в полноценную сильную лайку, именно тогда и начался у него долгий и сложный роман с женщиной, оказавшейся ещё и не вполне свободной. Но трудности не смутили хозяина: сумев мобилизовать ресурсы, он показал себя в столь выгодном свете, что женщина тут же забыла предыдущего ухажёра. Года два продолжалась эта надолго затянувшаяся история: многократно разбегаясь, они всё-таки сходились вновь, чего никогда больше повторялось в длительной и успешной семейной жизни моего хозяина: окончательно расставшись с той женщиной, он не пытался связывать себя с кем-либо одним на постоянной стабильной основе, что приводило к вечной чехарде и скандалам. Но история так и осталась единственной и неповторимой, и не мне оценивать её и судить о последствиях и перспективах.

Теперь же мы оказались в той самой гостинице, куда уже многократно приезжали: знакомые прежде люди помогли забрать вещи и подняться на лифте, доставив нас в помещение на самой верхотуре. Я сразу узнал его: старые запахи ещё не покрылись полностью новыми наслоениями, и пока хозяин с женщиной занимались наведением порядка, я тоже приступил к исполнению обязанностей: изучению щелей и углов в большом многокомнатном номере.

Входная дверь сразу же заинтересовала меня: пролитое совсем недавно спиртное хоть и было вытерто с максимальной тщательностью, но успело впитаться в дерево и давало сладковатый пряный аромат. Струйки затхлого запаха тянулись откуда-то из глубины: проскочив мимо хозяина, я потрусил в следующую комнату, являвшуюся спальней: многочисленные следы сообщали о большом количестве гостей, побывавших здесь относительно недавно. Запах шёл из шкафа, что мне совершенно не понравилось: после неудачной попытки открыть его я коротко гавкнул, вызывая хозяина.

Но хозяину, похоже, было не до моих открытий: оставив женщину разбирать вещи, он вплотную занялся телефоном. Первый разговор прошёл быстро и решительно: он говорил живо и энергично, и я даже не решился приласкаться к нему, лёжа рядом и вежливо повиливая хвостом. Потом стало тише: несколько раз он набирал номера и подолгу уже совещался с собеседниками, так что наконец я не выдержал. Давно ведь уже наступила ночь, а мне так и не выложили мою любимую подстилку, забыв её вместе с коробкой где-то в самом углу! Я встал и потянулся, открыв широченную пасть, и ещё раз коротко гавкнул, на этот раз изо всех сил привлекая к себе внимание: уж здесь я не собирался ни с кем церемониться и забывать о своих правах. Они сразу поняли: хозяин наконец оторвался от очередного собеседника и бросил фразу женщине, которая добралась-таки и до моих вещей: подстилка была уложена в дальнем углу этой же комнаты, и я сразу погрузился в глубокий спокойный сон, не обращая внимания на непрерывную бубнёжку и тихие посторонние звуки.

Но на следующее утро я тоже не собирался делать особые поблажки: как обычно я ткнулся носом в хозяина, по традиции тут же разбудившего женщину. Недовольство так и брызнуло на меня, окатив сверху донизу, но что ей оставалось делать? Очень даже хорошо она знала своё место, так что дополнительные напоминания были излишними: почти не задержавшись в ванной она надела мне поводок и намордник и повела на первую и самую главную прогулку в этот день.

Начало дня – оно ведь многое решает и определяет: приятная погода, метки старых друзей и приятелей и возможность самому оставить им визитную карточку, позаботившись в то же время об удовлетворении насущнейших надобностей – лучше может быть только встреча с незнакомой молоденькой сучкой, свежей и почти нетронутой и готовой откликнуться на сладостный призыв, уже так и рвущийся на волю. А чем я хуже хозяина, именно так и только так и живущего все последние годы и не собирающегося что-то менять? Пускай другие меняются и подстраиваются под наши с ним общие привычки и пристрастия, как оно и должно быть с существами слабейшими и находящимися в зависимости. Потому что главный не тот, кто нашёл кусок колбасы: главный тот, кто отнял её у нашедшего и сожрал сам.

Я ведь догадываюсь, чем занимается мой хозяин: постоянные переезды с места на место и резкие перемены не могут происходить сами по себе и явно связаны с людьми, угрожавшими ему совсем недавно, и другими подобными же типами. Большие люди всегда связаны с большими средствами и большими неприятностями, выскакивающими из-за угла и готовящимися разнести всё в пух и прах, но где им поймать моего хозяина и повелителя? Он сам накажет и сожрёт кого угодно, получив очередную порцию денег и адреналина, которые только и являются его главными мотивами и побудителями важных дел и поступков.

Так что выиграв очередное дело в суде и уничтожив очередного конкурента, мой хозяин поднимается всё выше и выше в людской иерархии, и я соответственно расту вместе с ним. И не со всякой собакой я теперь готов здороваться и просто общаться, ведь позволь им только приблизиться на минимальное расстояние – и они уже готовы опорожнить твою миску и утащить любимую сахарную косточку. Лучше сразу держать дистанцию и показывать: кто есть кто и кто кому должен подчиняться.

И выходя из лифта я сразу по привычке внимательно оглядел окружающее пространство: сонный служащий гостиницы прятался за стойкой и никак на нас не отреагировал, и ещё пара типов чего-то дожидалась, расслабленно развалившись на стульях в дальнем углу. Типы были другие: я бы точно распознал нездоровый интерес и возможную угрозу, однако никакого отношения к нам эти люди не имели, и можно было спокойно продолжить прогулку.

Сразу за дверями я попросился на свободу: что за удовольствие бегать в наморднике и с коротким поводком, встречая других собак и видя их насмешливое отношение! Дорогие поводок, намордник и ошейник не всегда предмет гордости и признак высочайшего положения, и для бродячих собак наоборот они становятся сильным раздражителем. Тоска в глазах, гремучая зависть, помноженные на бурчание в пустых желудках и свою территорию, отвоёванную в многочисленных драках с конкурентами – и вот уже вся стая бросается на тебя, норовя жестоко покусать и унизить, и хорошо ещё, если с тобою оказывается почти ничего не боящийся хозяин и покровитель, готовый вступиться и раскидать их увесистыми пинками. А если со мною женщина? Тогда только на себя могу я рассчитывать в неравном единоборстве: заходясь в крике, она только раздражает их и увеличивает агрессию, и совсем не к месту оказываются здесь такие красивые и дорогие ошейник и поводок, и главное дурацкое приспособление: слюнявый обкусанный намордник.

Но должной реакции на моё предложение не последовало: женщина всё ещё злилась на меня и хозяина. Только такое она могла себе позволить, потому что кем ведь она была до встречи с нами? Несчастной продавщицей из обувного магазина, подвернувшейся хозяину в нужное время в нужном месте: как раз после расставания с очередной пассией. Очередное дитя природы в промежутке между умными и образованными дамами. И разумеется, дитя природы не растерялось и вцепилось всеми когтями – как кошка – и теперь именно она выгуливает меня тогда, когда хозяин занят более важными делами, и именно её мне приходится таскать на поводке по всем местам, заслуживающим интереса и внимания.

Однако ничего выдающегося в ближайших окрестностях видно не было: ветер гулял по почти пустым в раннее утро улицам, машина тащилась мимо гостиницы, мягко шурша шинами и листвой, и пара облезлых шавок копалась в куче мусора, высыпавшейся из переполненного контейнера. Шавки выглядели мелкими и неопасными: даже в одиночку я легко справился бы с обеими. Знакомиться же с ними желания не возникло: наверняка ведь от носа до кончика хвоста они кишели блохами и прочей живностью, давно умерщвлённой у меня, о чём не перестаёт заботиться хозяин. Пара зловредных насекомых стала бы неважным подарком, так что я сразу переключился на поиск деревьев и травы, нужных для развлечения и отправления надобностей.

Мы уже останавливались в этой гостинице, и по воспоминаниям следовало завернуть куда-то за угол: там росли не только фонарные столбы и щиты с рекламой, но и живые полноценные деревья, заметно ободранные многими поколениями кошек и собак. Здесь же был лишь голый асфальт: и приспичило же хозяину выбрать такое неудачное место для жизни! Хорошо хоть ненадолго затягиваются наши переселения сюда: один-два дня – и мы уже оказываемся в новом месте, совершенно ещё незнакомом и непривычном, где с самого начала приходится устанавливать контакты и заводить отношения, добиваясь в конце концов личного первенства.