Читать онлайн «Мистер Селфридж». Страница 10

К середине 1880-х в универмаге Филда работали более тысячи человек. Минимальная продолжительность рабочего дня составляла девять часов, люди работали шесть дней в неделю, обедали в столовой для персонала и получали шестипроцентную скидку на покупки в универмаге – хотя немногие могли позволить себе ненадолго превратиться из работника в клиента. Зарплата была ниже средней: начинающий продавец получал восемь долларов в неделю, лифтеры – четыре доллара, мальчики-рассыльные – два доллара. Но работа у Маршалла Филда считалась престижной, и сотрудники универмага почитали себя куда выше тех, кто работал на фабриках, в мастерских и на железных дорогах. Когда в 1877 году железнодорожники устроили стачку, сотрудников Филда мобилизовали и выдали им ружья, чтобы в случае необходимости они могли противостоять угрозе «черни».

Спустя десять лет, когда работники компании «Маккормик» вышли на улицы и город потонул в насилии, активно развивающаяся и порой жестокая полиция Чикаго не нуждалась в помощи любителей. Филд с тяжелым серд-цем наблюдал за растущим влиянием профсоюзов. Он неохотно позволил работникам службы доставки вступить в новый транспортный союз – зародыш организации, которой предстояло превратиться в могущественный «Тимстерс»[5], – но затаил глубокую неприязнь к тем, кого называл «бесчинствующими забастовщиками», – настолько глубокую, что лидеров профсоюзных движений, приходящих в его магазин, просили «заняться своими делами где подальше». Его протеже Гарри Селфридж также на протяжении всей карьеры не доверял профсоюзам и старался не вступать с ними в отношения.

Чикагские богачи в большинстве своем закрывали глаза на тяжелое положение своих работников и продолжали гнаться за роскошью. Они делали все возможное, чтобы их имена запечатлели на страницах «Директории хорошего вкуса», где перечислялись «самые заметные модницы, проживающие в Чикаго». В их число входила миссис Перри Смит, жена вице-президента железных дорог Чикаго и Северо-Запада, которая с огромным удовольствием демонстрировала гостям своей новой усадьбы буфетную, в которой было установлено три крана – один для горячей воды, один для холодной и один для ледяного шампанского. Подобные материальные излишества были весьма по душе и Саре Бернар. Приехав в город в составе труппы театра Маквиккера, знаменитая актриса привезла с собой сотню предметов багажа, ручного тигренка и очередного любовника – юного красавца итальянца, о котором было известно лишь, что его зовут Анжело. «Гран-дамы» Чикаго отказывались принимать ее, но, несмотря на этот снобизм, она говорила, что «находит город полным жизни и радости». Не все были согласны с такой оценкой. Джордж Керзон, путешествовавший по Америке в 1887 году, назвал Чикаго «огромным, утопающим в чаду и мрачном поклонении Маммоне», хотя это не помешало ему впоследствии жениться на дочери Леви Лейтера.

К 1887 году Гарри Селфридж вынудил мистера Флеминга уйти в раннюю отставку и получил должность генерального директора универмага. Прибавка к зарплате позволила ему перевезти мать из Джексона в Чикаго, и они вместе поселились на Нир-Норт-Сайд. У миссис Селфридж появилась горничная, которая выполняла всю работу по дому. Она обзавелась также каретой с кучером и парой гнедых лошадей для перемещения по городу. Эта карета не была и вполовину так шикарна, как привезенный из Франции, отделанный изнутри леопардовыми шкурами шарабан Поттера Палмера или знаменитый экипаж эксцентричной владелицы борделя Кэрри Уотсон – белоснежный, с ярко-желтыми колесами, запряженный четверкой блестящих вороных коней, но для Лоис Селфридж и это находилось за пределом мечтаний.

Ее сын тем временем внес существенные улучшения и в свой собственный уголок – магазин на Стейт-стрит, где он обустроил себе просторный офис. Кабинет Филда, напротив, был настолько маленьким и блеклым, что Джордж Пульман называл его каморкой. Распорядок дня Филда никогда не менялся. Он прибывал в экипаже каждое утро, высаживался за два квартала от магазина, чтобы люди видели, как он идет на работу пешком, и проводил большую часть утра за разбором бумаг, прежде чем отправлялся в обход по торговым этажам. Обедал он в «Клубе Чикаго» за «столом для миллионеров» с друзьями – такими, как Джордж Пульман и Джуд Ламберт Три, а потом шел в кредитный и трастовый банк «Мерчантс», где держал большую часть акций, после чего звонил в штаб-квартиру оптового дивизиона, которая располагалась в роскошном восьмиэтажном здании, занимавшем целый квартал.

Несмотря на молчаливую поддержку, которую Филд оказывал розничному направлению бизнеса, он всегда отдавал предпочтение опту – в первую очередь из-за большей прибыльности, но, кроме того, потому что его коммивояжеры приносили ему новости из отдаленных городов Среднего Запада обо всем – от положения транспортного бизнеса до местной политики, от цен на землю до состояния иммиграции. Делая сухую выжимку из этих фактов, Филд получал бесценное представление о развитии коммерции в сельской части Америки, которое, в свою очередь, было необходимо ему для определения собственной инвестиционной стратегии. Филд почти ежедневно проводил часовое совещание с Джоном Шеддом, который к тому времени стал управляющим отделом опта и, по мнению Филда, искусным торговцем.

В 1888 году Джона Шедда и Гарри Селфриджа направили в двухмесячную командировку в Европу. Они побывали в Германии, Франции и Англии, где компания «Маршалл Филд» открыла офисы в Ноттингеме и Манчестере. Для Селфриджа поездка стала своего рода катализатором. Его безмерно впечатлил универмаг «Бон Марше» в Париже, где он заполнил два блокнота всевозможными идеями, и потряс ассортимент «Либерти», особенно ультрасовременные «чайные платья» из летящего шифона и украшенные вышивкой роскошные наряды, которые так любили более богемные посетители «Либерти». Более того, его так заворожило движение искусств и ремесел, что когда он вернулся в Чикаго, то убедил Маршалла Филда разрешить ему открыть отдел «Уильяма Морриса».

В Лондоне Селфридж и Шедд обедали в «Критерии» и в «Кафе-рояль», посетили знаменитый театр Гейсти и несколько английских усадеб. Весьма вероятно, они заехали в Комптон-Верни в Уорикшире, где дочь Маршалла Филда Этель жила с мужем Артуром Три и семьей в арендованном у лорда Уиллоуби де Броука особняке. Там Гарри Селфридж мог прогуливаться по садам, разбитыми «умелым Брауном»[6], и восхищаться талантом Роберта Адама, который перестроил усадьбу в 1762 году. Все это даже отдаленно не напоминало Чикаго, не говоря о Рипоне, штат Висконсин, и почти наверняка именно здесь зародилась его будущая великая страсть к «благородным английским усадьбам».

По возвращении в Чикаго Селфридж был решительно настроен на кардинальные перемены и мечтал открыть филиалы в Нью-Йорке, Париже и, главное, в Лондоне. Филд был готов идти ему навстречу – до определенного предела, – но был категорически против зарубежной экспансии. Однако он расширил магазин в Чикаго, приобретя три здания на Стейт-стрит, между самым первым магазином и Центральным мюзик-холлом, что позволило Селфриджу открыть новые крупные отделы. Первый был отделом детской одежды, отчасти вдохновленным коллекциями Кэти Гринуэй, которые Селфридж увидел в «Либерти», и бешеным успехом бест-селлера Фрэнсис Элизы Бернетт «Маленький лорд Фаунтлерой», образ которого побудил представителей среднего класса одевать детей в строгие костюмчики. Следующим открылся отдел «Первоклассная обувь» (массовое производство качественной обуви появилось недавно благодаря американскому изобретению резальной машины), где были выставлены туфли и ботинки не только черные, но и других цветов. В магазине начали продавать картины, подарки и рамы, и, кроме того, Селфридж открыл отделы услуг, где посетители могли почистить перчатки, починить очки или порванное жемчужное ожерелье.

Единственное, чего не хватало, – это места, где можно было сделать передышку, и Селфридж убедил Маршалла Филда открыть ресторан прямо в универмаге. Учитывая, сколь мало было в Чикаго мест, где женщины могли перекусить без сопровождения, нет ничего удивительного, что так называемая чайная комната пользовалась бешеным успехом. Изначально в ресторане было всего пятнадцать столиков и восемь официанток, но за год он существенно разросся, чтобы отвечать потребностям тысячи двухсот посетителей, обедавших там еже-дневно. Он не был прибыльным в цифровом выражении, но трудно переоценить добавочную стоимость, которую он приносил, повышая качество оказания услуг и привлекая покупателей в универмаг. Обеденное меню, составленное Селфриджем с помощью молодой чикагской поварихи Гарриет Тилден, было простым, но очень вкусным: куриный закрытый пирог, куриный салат, хэш из солонины, рыбные котлетки из трески и бостонская запеченная фасоль, а на десерт – фруктовый салат с апельсинами, который подавали в чашечке из апельсиновой кожуры. Когда кухня универмага перестала справляться со спросом, мисс Тилден организовала группу кухарок на дому, которые заранее готовили все блюда и каждое утро доставляли их в универмаг. С расширением ресторана увеличилась и кухня, но кухарки Гарриет Тилден не пропали – она открыла собственное дело под названием «Ассоциация домашних деликатесов», которая занималась кейтерингом для вечеринок, приемов и званых обедов по всему Чикаго.