Читать онлайн «Главная роль». Страница 13

Тёплая машина, отделение, протокол.

Парней описать Лиза не смогла, не видела их, но далеко убежать они явно не могли, тем более заметные с женским тяжёлым пальто в руках – не успели же за полчаса продать!

Воров поймали. Протокол она подписала и была доставлена на машине домой с шубой и мобильником. Вроде всё в порядке. А что-то с ней случилось. Не боль в голове и спине…

Горячая ванна, чай, музыка, Гриф, лижущий руки и чуть скулящий… ничто не может вывести из странного состояния прострации. Это она, её тело, голова… а осознать себя не получается.

Единственное чувство – унижение. Не то, что бандиты избили её и отняли одежду, а то, что с уходом Алеся она оказалась бесхозной и беспомощной. «Не состоялась как актриса» – много шире фраза, чем услышалась в час ухода Алеся. Не состоялась как человек тоже: не смогла защитить сына. И жизнь у неё не состоялась.

Звонит телефон, она не берёт трубку.

Родители, Гоги, Пётр, Регина… волнуются. А её больше нет. Вместо неё – «не состоялась». Вместо неё – пустота. Она – живот, из которого вырвали сына и вместе с ним всю жизнь.

На звонок в дверь пошла – еле перебирала ногами.

– Что случилось? Кто избил тебя?

Гоги подхватил её на руки, как Алесь, и понёс в спальню. Уложил на место Мальчика, укрыл своим пальто, сел рядом. Вопросов больше не задавал, обе руки положил на её лицо и так держал.

– Попробуй уснуть, – попросил и стал гладить поперёк лба, сверху вниз, к носу. – Когда я болел, мама так гладила. Сейчас уснёшь. И всё пройдёт.

И она задремала.

Зазвонил телефон. Гоги пошёл в коридор, поднял трубку, тихо сказал:

– Она спит, всё в порядке.

Не успел отключиться, снова телефон зазвонил.

– Петь, её избили, она должна спать. Останусь с ней. Всё завтра.

Сквозь плеск в ушах слышала голос Гоги и плыла с Алесем в солнечной воде Коктебеля. Вот сейчас снова зазвучат стихи Волошина, вспыхнут краски его акварелей. Она плывёт на боку к горизонту, чувствуя за спиной Алеся, вместе с солнцем они с Алесем вплывают в голубое небо.

Зачем открывать глаза?

Вот Лиза, чуть руку протяни: плывёт в светящейся воде. Никогда не связывает косы, только на сцене – к роли. Косы тоже плывут. Они – его чуткая связь с Лизой. Касаясь их, Алесь в ауру её вступает. Золотисто-голубая. В Коктебеле каждое утро они с Лизой рождались заново – сразу вдвоём. Море, горы, все цвета радуги, расплёснутые в воде и небе. Чуть звенящая в небе музыка:

Голос Гумилёва, голос Волошина, Лизин голос… Ну же, проявись запах воды и Лизина аура… зазвучи музыка Коктебельского мира и в это утро.

Лиза, плыви рядом! Не исчезай. Плыви.

Он не будет открывать глаза. Не будет вставать. И никогда не расстанется с Лизой.

Надо встать. Квартиру купила Варвара. Квартиру надо отработать. И вещи, и еду – Варвара приносит ему готовую.

Теперь день – слоёный пирог.

Полигон с горами мусора, нищими приезжими из ближнего зарубежья, сортирующими отходы, с их времянками-жилищами и любопытными бледными детьми; пункты, прессующие пластик, бумагу; грохочущие заводы, перерабатывающие их и металлы; заглядывающие ему в глаза юркие безликие мужички; Херувим-Геннадий, зам и правая рука Варвары, сидящий на бумажной пороховой бочке, лихо, как пасьянс, раз в день раскидывающий перед Алесем денежные документы…

Попав в кабинет Херувима, Алесь становится кроликом, которого сейчас заглотнёт удав.

Одетая в коричневое секретарша, по имени Вася, без возраста, с вытравленными волосами, завязанными по-старушечьи на затылке, запуганной сутулостью, смотрящая лишь в свои бумаги, напоминает жертву в пыточной камере.

Херувим приказывает: «Подать начальству вердикт под номером 5 (11, 13)», «подать отчёт о вчерашних рейсах»… И секретарша дрожащими пальцами из нужной папки мгновенно вытягивает бумагу или стремительно бегает по клавишам, чтобы допечатать отчёт.

Почему, переступив порог кабинета Херувима, залитого светом дня или электричества, возникает ассоциация с пыточной камерой? Почему секретаршу зовут Васей? Чем она так напугана? Почему не бежит отсюда, а покорно и моментально выполняет приказы Херувима?

Он и сам бежал бы прочь, если бы одной из его главных обязанностей не являлась эта: проверять приход и расход за прошлый день.

Бумаги у Херувима всегда в порядке, но вся плоть ярко освещённой комнаты словно молью протравлена: пробита прорехами лжи. Ну и что толку смотреть бумаги? Ежу ясно: не здесь – в ровных аккуратных рядах цифр – причина прорех. Куколки моли пробуждаются к жизни на полигонах и заводах – там, где бегают заискивающие безликие человечки. В них – та же суета страха, что в Васе.

И вдруг сегодня, глядя на Васю, понимает: а ведь все они подобраны и поставлены Херувимом.

Как и всегда, концы с концами во всех бумагах сведены!

Злым приказом заставляет себя Алесь выбраться из оцепенения, охватывающего его при Херувиме, и, глядя в невинные, точно нарисованные фиолетовые глаза Херувима, нарушает обет молчания:

– Это настоящее имя – Вася?

На мгновение Херувим прикрывает глаза и хмыкает. Когда снова открывает, в них столько презрения, что Алесь невольно втягивает голову в плечи – таким ничтожным ощущает себя! Но оказывается: презрение не к нему.

– Баба – не человек, баба – насекомое. А раз уж используешь её, пусть на этот период походит в мужиках.

Алесь попятился из кабинета. Херувим засмеялся. И его дребезжащий смех привёл в себя и остановил Алеся.

Стоп. Хватит. Выпрямиться, расправить плечи. Ну же…

И Алесь откинул голову и заставил себя смотреть в смеющиеся глаза Херувима.

– Что же ты пришёл работать в компанию бабы, ась?

Мгновение ещё остывал след смеха, но вот пухлые губы сомкнулись, зрачки сузились, Херувим показал Алесю на дверь: иди прочь!

Алесь попятился на негнущихся ногах. Дверь захлопнулась, а он всё стоял. Что-то сейчас произошло. Обычному анализу не поддаётся.

Херувим считает Варвару по характеру мужиком, или не по своей воле пришёл в эту компанию, а кто-то поставил его, чтобы он сыграл здесь свою роль? Какую? Зловещий холод распирает нутро: какая тайна тут? Похоже, не Варвара, Херувим – хозяин компании, только Варвара этого не знает. Чья он рука? Может, того «фраера», что помог Варваре создать компанию и кому она, похоже, доверяет? И почему так запугана секретарша Вася? Какую власть над ней имеет Херувим?

– Жду тебя пятнадцать минут!

Алесь вздрогнул. Он уже в своём кабинете. И Варвара сидит сбоку от его стола с раскрытой тетрадью.

К сегодняшнему дню он задал ей сочинение «“Тройка” в “Мёртвых душах” Гоголя». С темами у него прореха. Косноязычие дилетанта. И с методикой – тоже. Принцип работы Алесь избрал простой. Спросил у Варвары, что помнит она из программы школы. Оказалось, довольно много. Тут и «Муму» Тургенева, и рассказы Чехова, и «Евгений Онегин», и «Мёртвые души». Вот и начал с того, что она помнит. Просит ещё раз прочитать и написать сочинение.

Темы выуживает из своей памяти: какие задавали ему.

Не владычица морская, как называл он Варвару до сегодняшнего дня, школьница притулилась у его стола.

– Первый урок – литература. Пожалуйста, – говорит Варвара. – Читай стихи.

Из суженных зрачков Херувима сейчас прогремит выстрел.

– Тебя стихам научила Лиза?

Он вздрогнул. И в ту же минуту – избавлением от Херувима – голос Лизы:

Он повторяет за Лизой строчки Заболоцкого, как ребёнок за матерью повторяет первые слова. И смотрит в Лизино лицо и очищается от ощущений неполноценности и лжи.

– говорит он Лизе словами Фета.

И тут же их с Лизой любимый Пастернак:

– Стоп! Хватит!

Алесь мотает головой, как конь, которого хлещут по морде.

– Ты о чём это? – возбуждается Варвара. – Что ты узнал? Почему «смертью», почему кровь пустили?