Читать онлайн «Дорога в никуда. Книга вторая. В конце пути». Страница 20

Увы, и с помывкой имелись определенные проблемы. Вся «точка» мылась в грязной солдатской бане при кочегарке. В банный день, субботу, выделялось три часа для женщин, затем три для офицеров, и последними мылись солдаты. Не успел, все равно почему, до следующей субботы ходи грязный(ая). Понятное дело, такое коллективное мытье стало для Ани немалым испытанием. Она уже без прежнего ужаса вспоминала русскую печку у свекрови. Если бы таковая имелась в ее теперешней сборно-щитовой однокомнатной квартире, она бы непременно ею воспользовалась. Но, на «точке» в домах офицерского состава имелись только печки-голландки. Так что ничего не оставалось, как идти в субботу в урочный час и мыться вместе со всеми прочими женщинами, коих на «точке» набиралось где-то с полтора десятка человек. В бане женщины, конечно, кроме мытья еще и обменивались всевозможными новостями, сплетничали, рассказывали истории типа: дескать, солдаты-кочегары незаметно просверливают стены в бане и подсматривают за офицерскими женами. Дырок в стене никто не обнаруживал, но все равно мыться было жутковато. Зато преодолевалась стыдливость. Теперь Аня уже и сама посматривала по сторонам и отмечала – кто как выглядит. Она же и в бане привлекла внимание – самая молодая с ладным, ядреным телом.

Когда Аня рассказала мужу, конечно без подробностей, что многие здешние женщины как ей показалось, неважно выглядят, тот еще более укрепился в мысли, расшибиться, но устроить для своей жены сносное существование. Тем не менее, сначала это не получилось, ибо Федор был всего лишь лейтенант, и Ане ничего не оставалось, как наравне с прочими женщинами впрягаться в «воз» точечной жизни, учиться делать все то, что она в своей городской жизни, за маминой спиной, не делала и не знала как делать. И здесь им обоим помогала любовь. Даже если дни ужасные, желанная ночь все сглаживала и исправляла. К тому же служба у Федора сразу пошла неплохо, и ему пророчили быстрое продвижение. Анна со временем определила, что среди жен офицеров существует примерно та же субординация, что и среди их мужей. Главная на «точке» командирша, жена командира дивизиона, затем по «рангу» идут начальница штаба, замполитша и так далее. Причем жены командира и его замов держаться отдельно и как бы составляют местную «элиту». За два года службы на своем первом дивизионе и Федор, и Аня осознали одну бесспорную истину: на «точке» командир Бог и Царь. Даже командир полка не имеет такой всеобъемлющей власти, какой обладает командир дивизиона на своей «точке» Ну, что может командир полка? Ну, наказать, испортить жизнь офицеру, не более того. К тому же, как и все прочие офицеры, он живет в квартире в городе, где уже не он хозяин, тут и горком, и райком, и милиция. А над командиром дивизиона-«точки» никого нет, он может воздействовать не только на офицера, но и на его семью, потому что буквально все: квартиры, магазин, продсклад, санчасть, автотранспорт, личный состав… – все в его распоряжении, в его власти. И не дай Бог кому-то из офицеров, прапорщиков или их жен конфликтовать с командиром или его женой – податься некуда, кругом горы, до командира полка и начальника политотдела далеко, а командир дивизиона вот он, рядом. Довольно быстро Аня поняла и как много зависит на «точке» от жены командира. Умная и в то же время властная командирша – второй человек в дивизионе, а если муж тряпка и под каблуком у жены, то и первый – она фактически командует через мужа (само собой исключая боевую работу).

В 1969 году Федора перевели с повышением на вот эту точку, располагавшуюся на границе совхозов Бухтарминский и Коммунарский. Здесь у Ратниковых родился Игорь. На первой «дальней» Аня рожать боялась, слишком далеко и тяжело было добираться до роддома, а она ни собой, ни ребенком рисковать не хотела. Тем более на той точке иной раз роды приходилось принимать фельдшеру-солдату, и случались мертворожденные, а один раз едва не умерла сама роженица. Здесь же условия оказались гораздо лучше, тут до поселка и города имелась прямая дорога и Ратниковы решились на ребенка. Вообще-то они планировали не менее трех детей, но как говориться, человек предполагает, а Господь располагает…

В письме Вера чуть не через предложение справлялась про племянника, сообщала, что к Новому году пришлет посылку с полюбившимися ему за время годичного пребывания у нее в Люберцах «Фантой» и «Пепси-колой». «Дался же он ей, хоть бы про племянницу слово написала», – Ратников неодобрительно хмыкнул и отложил письмо.

– Всем привет, тебе, конечно, персональный, – громко сказал он Игорю.

– Я знаю, прочитал, отозвался сын из комнаты.

– Да, Ань, в Военторге просили месячную выручку и отчет с первой оказией передать, – Ратников обращался к жене так будто они вчера и не ссорились.

Восьмой год Анна работала продавцом в дивизионном магазине. До того не получалось. Сначала дети маленькие были, да и на поступление в Академию надеялись. Затем место продавца (свято место) долго не освобождалось. Аня, имея рядом мужа командира дивизиона, ничего не боялась, ни ревизий, ни военторговских чиновников, ни неожиданных проверок кооперирующегося с ними начальника тыла полка. За годы службы Ратников «оброс» хорошими знакомыми в самых различных организациях, прежде всего в Новой Бухтарме, в том числе в ОРСе и других. Потому связываться с Ратниковым даже матерым тыловикам-ворюгам было себе дороже. Работа Ане хоть и не нравилась, но давала немало выгод. Даже при абсолютно честном ведении торговли неглупый продавец никогда не остается в накладе. Если же немного «крутиться» то «навар» и немалый обеспечен. Это Ане еще давно-давно, когда отдавала ее в торговый техникум, внушила ее мать Анастасия Андреевна. Но чего Аня никогда не позволяла себе, то это не пользовалась такими низкими, но весьма распространенными в военной торговле приемами, как обсчет и обвешивание солдат. Но уж зато в «привоз» промтоварного «дефицита» для семей офицеров, она сначала отбирала все что хотела для себя, и только потом запускала в магазин других женщин. Благодаря этому она, как никто на «точке» одевала детей, да и сама прибарахлялась. Правда, ей самой с годами одеваться становилось все сложнее. Ей уже требовался 54–56 размер, а модные красивые женские вещи, что привозили в Военторг, обычно не превышали 50-го…

Первоначально Федор так гладко продвигался по службе, что Аня уверовала – на «точке» они долго не задержаться. Но научиться пришлось не только огородом заниматься, но и в холодной воде стирать, и с командиршами ладить. При такой жизни Аня не могла не измениться внешне. К большому неудовольствию Федора ее руки постепенно утрачивали свою припухлую мягкость и сама она из резвой, но нежной девушки превращалась в сильную, выносливую женщину. У нее оказалось в наличии одно из необходимых качеств офицерской жены, крепкое здоровье, и она не стала в результате неустроенности и лишений больной развалиной. Не потеряла она и женской стати, привлекательности. Даже сильно располнев после первых родов, Анна «исхитрилась добавить» в основном в тех местах, увеличение объема которых не уродуют женщину.

Присутствовала в точечной жизни одна особенность, которая прельщала Анну – ей нравилось быть командиршей. Оценивая прочих виденных ею командирш, она отмечала их сильные и слабые стороны, поведение, степень влияния на мужа и жизнь «точки». Когда Федор получил капитана и его вновь перевели на другую «точку» уже начальником штаба дивизиона, она по-прежнему не сомневалась, что ждать уже недолго – мужу обязательно дадут дивизион и, покомандовав им года два, он поступит в академию. Тогда Аня еще не осознавала, чего она хочет больше, вернуться к городской жизни или стать командиршей. Конечно, вернуться в привычную, благоустроенную в бытовом плане среду очень хотелось, но и перспектива стать первой «дамой» дивизиона, ох как манила.

У Ивана Алексеевича Бунина есть рассказ «Темные аллеи». Там главная героиня, содержательница постоялого двора, уважаемая хозяйка с головой, умело ведущая дело. Опустим главную, любовную сюжетную линию, а лишь выделим третьестепенную, обнародованную в рассказе – образ женщины-хозяйки. Сколько их тогда было на Руси, таких хозяек, владевших и руководивших либо совместно с мужьями, или в одиночку всякого рода поместьями, заведениями, фабриками, заводами, своими большими домами – не счесть. В советское время из той эпохи получил известность далеко не лучший персонаж, горьковская литературная героиня Васса Железнова. Но до Октября 17-го в России существовал целый слой женщин-хозяек, самого различного происхождения и классовой принадлежности. Сохранился этот тип и в советское время – природу ведь никакими ГУЛАГами не истребишь. Только вот чем они могли руководить в условиях ликвидации частной собственности? Разве что отдельные мужланки-матюгальницы пробивались в председательши колхозов, типа той, которую сыграла в фильме «Простая история» одна из самых грубых и неженственных актрис советского кино Нонна Мордюкова, ну еще в школьные директора или детсадовские заведующие. Имел место и такой пример, когда бывшая ткачиха Фурцева руководила всей советской культурой. Но в основном уделом советских хозяек стало «руководство» в пределах своих малогабаритных квартир или домиков. Возможности проявить себя женщинам с хозяйскими наклонностями в советское время были крайне ограничены. Видимо у Ани тоже имела место эта тяга, доставшаяся от кого-то из ее давних предков-мещан – она желала ощущать себя хоть и неофициальной, но хозяйкой, пусть даже на такой вот «точке». Может быть и со свекровью у Ани не получились взаимоотношения, потому что там нашла коса на камень. Две сильные, волевые хозяйки, одна пожилая, так и не удовлетворившая это свое подсознательное желание, вторая молодая, но тоже в душе хозяйка и тоже еще не удовлетворившая… Ане в этом плане повезло больше чем свекрови. Она в какой-то степени получила такую возможность.