Читать онлайн «Расколотый мир. Опыт анализа психодинамики личности человека в экстремальных условиях жизнедеятельности». Страница 52

1. Фиолетовый (0,915); в оппозиции – коричневый (-0,834).

2. Зеленый (0,844); в оппозиции – синий (0,605).

3. Желтый (0,870).

4. Черный (0,525); в оппозиции – красный (-0,926).

В пятый фактор вошли оба показателя групп в первой и во второй классификациях (0,897, 0,956 – соответственно), а также со значимым весом ранговое значение синего цвета (-0, 656). Таким образом, можно видеть, что в целом ранговые места цветов как индикаторы актуального состояния образуют четыре самостоятельные фактора, ортогональные к фактору индивидуального стиля познавательной деятельности. Следовательно, и здесь в целом проявилась независимость параметров ИСПД от состояния, причем тест Люшерa в отличие от САН отражает психическое состояние на гораздо больших интервалах времени (трудно точно указать этот интервал, однако он измеряется уже днями, в то время как устойчивость показателей САН измеряется, видимо, часами). Ранговое место в ряду синего цвета значимо прокоррелировало с количеством групп во второй классификации (0,660). Следовательно, чем ближе к началу смещается синий цвет, тем больше групп выделяет испытуемый во второй классификации. Синий цвет в начале ряда означает, по Люшеру, потребность в покое. Таким образом, чем больше у испытуемого потребность в покое (и меньше ее удовлетворенность), тем больше он выделяет групп, т. е. тем больше при классификации он склонен следовать исходной структуре материала, ничего (мало) не привнося от себя.

Таким образом, пассивное следование исходной структуре материала с точки зрения психического состояния может быть обусловлено разными причинами. Как было показано, и высокая оценка актуального настроения и высокая потребность в покое (усталость) приводят в этом плане к одинаковому эффекту. Возможно, что различия здесь обусловлены активностью восприятия. Студент в хорошем настроении «доверяет» материалу и стремится точнее и скрупулезнее его переработать. Студент с выраженной потребностью в покое старается выполнить инструкцию с меньшими энергетическими затратами. Интересным представляется тот факт, что большое количество групп во второй классификации может быть следствием как больших, так и малых энергетических затрат.

Для оценки психических свойств личности использовались личностные опросники Кеттела и Айзенка. Наиболее интересными представляются корреляционные связи интегральных показателей ИСПД с фактором А (общительность) опросника Кеттела и фактором нейротизма опросника Айзенка. Связи значимы на однопроцентном уровне; оба коэффициента отрицательны (-0,623, -0,617 – соответственно).

Таким образом, получается, что чем сильнее выраженность ИСПД, тем менее общителен будет испытуемый и тем меньшее невротизирующее воздействие оказывает на него это общение. На первый взгляд эти факты представляются противоречивыми. Попробуем проанализировать их раздельно.

Если рассматривать шкальную оценку ИСПД как индивидуальную меру «оперативности» слова-знака в процессе переработки чувственно-образной ткани сознания, т. е. как меру глубины и психодинамической напряженности проникновения слова-знака в чувственную ткань, то факт отрицательной связи оценки ИСПД с нейротизмом представляется более или менее понятным. Действительно, чем выше оперативность слова-знака, тем более вся поступающая информация подчинена сознательному контролю и управлению и тем менее, следовательно, должно быть опасение за исход ситуации. Более того, высокие оценки выраженности стиля предполагают уже сформированный ИСПД, а следовательно, должны быть сформированы приемы оперирования словом-знаком как орудием в процессе управления не только познавательной деятельностью, но и общением, т. к. слово-знак выступает в качестве орудия и того и другого. При сформированности приемов познания и общения, естественно, снижается невротизирующее воздействие ситуаций общения, что и проявляется в тесте Айзенка.

Возникает, однако, вопрос, почему происходит одновременное снижение общительности, т. е. желания общаться. Этот факт нам представляется возможным объяснить следующим образом. Как указывалось ранее, характеристики слова-знака как орудия различны для общения и познания, а именно: в процессе общения орудие и результат разведены в пространстве-времени, в то время как в познании они слиты. Таким образом, если слово является диалектическим единством знака и значения, то можно предположить, что в общении на первый план выступает функция слова-знака, направленная на передачу некоторого фиксированного значения. Напротив, в познании функция слова-знака направлена на получение нового значения в процессе переработки явственно данного материала. Итак, чем сильнее слово направлено на простую передачу информации, тем, очевидно, выше общительность, но тем менее слово направлено на получение новой информации, а следовательно, тем ниже оценка выраженности ИСПД как стиля именно познавательной деятельности. Итак, как и предполагалось при формулировании рабочей гипотезы, интегральные оценки ИСПД прокоррелировали с наиболее устойчивыми характеристикам психических явлений – с характеристиками психических свойств личности. Как указывалось ранее, общение с точки зрения своего орудийного состава является наиболее неустойчивым видом деятельности, которая носит обычно подчиненную функцию относительно ведущего вида деятельности – труда или познания. Как можно видеть, ИСПД как подструктура личности обеспечивает это подчинение, влияя на формирование профессионально необходимого вида общения, а следовательно, и общительности как свойства личности.

Дальнейшая обработка результатов проводилась отдельно по данным мужчин и женщин. Наиболее важным фактом различия структуры ИСПД в зависимости от пола является, на наш взгляд, наличие сильной корреляции между показателями количества групп (собственно стиля) и показателями равномерности распределения по группам у женщин. У мужчин эта корреляция отсутствует.

Стремление к равномерности распределения как наиболее важная черта ИСПД женщин подтверждается также корреляциями показателей ИСПД с факторами Кеттела. Фактор Q3 отрицательно коррелирует с показателем равномерности распределения материала в первой классификации у женщин и положительно у мужчин.

Таким образом, женщины с высоким уровнем внутреннего контроля (по фактору Q3) стремятся распределить материал более равномерно, напротив, мужчины с высоким уровнем внутреннего контроля стремятся к более неравномерному распределению материала. Если учесть, что исходный материал (особенно как он предстает перед испытуемым в первой классификации) представляет собой набор совершенно бессмысленных конфигураций, столь же похожих друг на друга, сколь и не похожих, то более равномерное распределение, видимо, больше соответствует самому характеру материала. Таким образом, объективные характеристики материала, по всей видимости, лучше отражаются женщинами, чем мужчинами, во всяком случае женщины гораздо более склонны учитывать эти объективные характеристики в своей деятельности. Мужчины же, видимо, более склонны и в бессмысленном материале искать какой-то скрытый критерий, и когда им кажется, что они нашли его, они склонны строить свою деятельность на основе этого «придуманного» критерия, а не на более точном отражении объективных характеристик материала. Этим же, на наш взгляд, объясняется и отсутствие корреляций между количеством групп в первой и во второй классификациях у мужчин: так как между первой и второй классификацией развивается психодинамика осмысления материала, характер которой испытуемые заранее не знают, то мужчины во второй классификации вынуждены менять уже выбранный критерий. У женщин такого не происходит, и их критерий «вербальной» классификации, по всей видимости, учитывает и характер невербального восприятия материала, и характер его вербализации. Более того, так как вторая (вербальная) классификация по типу задания требует некоторого «придуманного», не заложенного в самом материале критерия, то само это задание фактически не соответствует женскому стилю познавательной деятельности. Этим, как нам кажется, объясняется наличие сильной корреляции между количеством групп во второй классификации и фактором Н Кеттела (робость – смелость) (0,805). Видимо, для того чтобы опереться в классификации на «придуманный» критерий, чтобы опять поверить в то, что сама придумала, от женщины требуется некоторая социальная смелость. Это косвенно подтверждается также наличием корреляции между фактором Н и показателем равномерности распределения во второй классификации (0,715). Положительная связь в данном случае означает, что более неравномерное распределение опять требует от женщины проявления смелости. У мужчин такие связи отсутствуют, т. к. смена критерия классификации не представляет для них никакого труда.