Читать онлайн «Управление конфликтами». Страница 34

В таких условиях бацилла конфликта размножалась как в питательной среде. Этим «естественным» предпосылкам ведения конфликта могли бы противостоять традиции цивилизованного мира: культура, этика, опыт выхода из конфликтов. Но в рамках малой группы конфликт завершился катастрофой. Особенно зловещим было то, что самые агрессивные и непримиримые «надзиратели» задавали эталон «достойного» для их группы поведения. Более умеренные и уравновешенные рисковали получить клеймо неполноценных службистов.

Описанные выше эксперименты проводились психологами-интеракционистами, поэтому эффект реального взаимодействия групп людей был особенно ярким. Когнитивистов же интересовали в большей степени процессы решения проблем личностью, поставленной в ситуацию межгруппового конфликта. В конце концов, для них было важно не участие в межгрупповых контактах, а сознание того, что таковые имеются. Особенную известность получили эксперименты Г. Тэшфела, проведенные в конце 1960-х годов [424].

Тэшфел создал экспериментальную группу из учеников одной школы, знавших друг друга. Сначала школьникам предлагали пройти тестирование, на основе которого их якобы разделили на две партии. Ни характер тестирования, ни принципы отбора участникам не были ясны. Мало того, ни один из них не знал, кто принадлежит к «его» группе. Но каждому школьнику предлагали распределить возможную награду за участие в эксперименте между двумя другими школьниками, один из которых «принадлежал» к группе распределяющего, а другой – ко второй группе. Причем имена награждаемых не назывались – только условные номера. Чтобы определить вознаграждение, школьник должен был пользоваться специальной таблицей парных цифр. Она была так сконструирована, что при увеличении размера приза «противник» получал больше, чем «сторонник» распределяющего. Испытуемый предпочитал дать «своему» меньше по абсолютной величине из возможных наград, но так, чтобы «чужой» получил меньше «своего». Парадокс ситуации состоял в том, что распределяющий не знал ни кто этот «свой», ни за что награждают, ни по каким критериям. Но при всем том предпочитал «своего», определяя награду не наибольшую по абсолютной величине, но превосходящую награду «чужому». «Своего» награждали не как абстрактного ближнего, которому нужно дать по возможности больше, а как члена «своей» группы, которого следует наградить так, чтобы «своя» группа получала суммарный выигрыш больший, чем «чужая».

Этот феномен стал именоваться групповым фаворитизмом: предпочтением своей группы и ее членов только по факту осознанной принадлежности к этой группе.

Эффект группового фаворитизма действует даже тогда, когда реальной группы и не существует, но человек полагает, что он к ней принадлежит. Реальная же группа через систему наград и наказаний способна групповой фаворитизм существенно усилить.

Исследование поведенческого и когнитивного моментов было произведено в эксперименте В. С. Агеева [4, 134].

Работа велась со студентами одного московского технического вуза (12 студенческих групп общей численностью более трехсот человек). Студентам объявили, что будет проводиться сравнение знаний двух групп, причем более подготовленная группа получит зачет в полном составе, а студенты второй группы будут потом сдавать зачет в индивидуальном порядке. После проведения проверки, но до объявления ее результатов студенты заполняли анкету, в которой оценивали членов своей и конкурирующей группы, ход состязания, его возможный исход и другие моменты пережитой ими ситуации.

Преподаватель по ходу соревнования объявлял, какая группа идет впереди, не обосновывая свое решение и не объявляя критериев оценки. В одних случаях выделялась одна группа-победительница, которая все время шла впереди, в других – группы «вырывались вперед» попеременно.

Основные результаты исследования свелись к следующему. Во всех случаях проявился групповой фаворитизм: участники в большинстве предпочитали свою группу и сулили ей победу. Успех своей группы приписывался «внутренним» причинам: хорошей подготовке группы, ее старанию, активности. Неуспех объяснялся «внешними» факторами: мешали соперники, экзаменатор был необъективен, не хватало времени на подготовку. Группы-аутсайдеры («неудачники») демонстрировали большую активность и поддержку своих членов, а также больший групповой фаворитизм. Так как это была игра с нулевой суммой да еще с использованием неясных критериев победы, то конфликт между группами усиливался. В результате значительно снижалась адекватность межгруппового восприятия. Стабильная неудача порождала в группе рост отчужденности и конфликтности. В группах-«неудачниках» студенты точнее понимали межличностные отношения, чем в группах-лидерах, но это было связано с поиском ответственных за неуспех. Была установлена и связь между типом лидерства в группе и характером межгруппового соревнования [127].

В. С. Агеев пришел также к следующему выводу: «Чем более жестким (авторитарным) является стиль формального и неформального лидерства, тем ярче выражены отношения межгруппового соперничества» [4, 134].

В наиболее обобщенном виде результаты психологических экспериментов, посвященных межгрупповым конфликтам, можно представить в следующем виде.

I. Осознание человеком своей принадлежности к группе вызывает групповой фаворитизм (предпочтение своей группы даже в тех случаях, когда на то нет достаточных оснований).

II. Ситуация ограниченного ресурса («на всех не хватит») порождает:

1) обострение негативных эмоций (неприязни, ненависти, злобы);

2) усиление враждебных действий между группами;

3) распад прежних дружеских связей между людьми, ставшими членами конкурирующих групп;

4) рост неадекватности восприятия как конкурирующей группы в целом, так и ее отдельных членов;

5) объяснение своих побед «внутренними» причинами (талантом, старанием, взаимопомощью), а поражений – «внешними» (происками соперников, необъективностью судей, неудачными обстоятельствами);

6) со стороны «проигравших» – третирование союзников, которые иногда оцениваются даже хуже, чем «победители»;

7) в группе-аутсайдере – ухудшение личных отношений, рост напряженности, сдвиг в сторону эксплуатации одних членов другими и формирование авторитарной структуры руководства, которое стремилось ограничить «выход» членов своей группы на невраждебный контакт с соперниками.

III. Снижение межгрупповой конфликтности наблюдалось, когда:

1) враждующие группы включались в совместную полезную деятельность;

2) контакты и взаимодействие не ограничивались узкой зоной состязательности;

3) критерии состязания были приняты членами всех групп или вырабатывались ими;

4) взаимодействие групп и людей осознавалось на фоне более широкой групповой принадлежности (студенты, люди одной специальности, жители одного города, люди одной веры, европейцы, одного цвета кожи и т. п.).

Наиболее важным результатом является то, что сосредоточенность схватки на узком поле ограниченного ресурса вызывает сужение диапазона интересов человека до тонкой полоски межгрупповой тяжбы, плата за которую может быть чрезмерно высокой.

Кроме того, межгрупповой конфликт влияет на протекание внутригрупповых процессов. Поле сражения слишком часто покрывается сорняками деспотизма и предрассудков [127].

Внутриличностные конфликты разыгрываются во внутреннем мире человека, и с ними каждый из нас сталкивается постоянно. Конструктивные внутриличностные конфликты способствуют развитию личности. Однако деструктивные внутриличностные конфликты несут серьезную опасность для личности – от тяжких переживаний, вызывающих дистрессы, до крайней формы своего разрешения – самоубийства. Поэтому каждому полезно понять сущность внутриличностных конфликтов, их причины и способы разрешения.

Внутриличностному конфликту присущи некоторые особенности, которые важно учитывать при его выявлении. Такими особенностями являются:

• Специфичность сторон конфликта. В качестве таковых выступают различные стороны личности, или личностные тенденции индивида.

• Скрытость. Внутриличностный конфликт скрыт от окружающих, а часто и от самого индивида, поскольку многие личностные тенденции не осознаются им. Индивид может скрывать свое состояние конфликта под кажущейся невозмутимостью или активной деятельностью. Эмоциональная сторона такого рода конфликта представлена психоэмоциональным напряжением.

• Специфичность форм протекания. Внутриличностный конфликт может протекать в форме тяжелых переживаний. Он сопровождается специфическими состояниями: страхом, депрессией, стрессом. Часто внутриличностный конфликт выливается в невроз.