Читать онлайн «Управление конфликтами». Страница 31

Итак, межгрупповой конфликт возникает скорее в тех случаях, когда в группах существует групповая идентичность. Последняя сильнее, если состав группы однородный (Wilder, 1984), а границы ее представляются неизменными, так что у ее членов нет возможности перейти в другие группы [374].

Групповая идентичность усиливает групповые притязания. Это создает предпосылки для социальной депривации (неравенство доступа к социальным благам) – у группы появляется чувство, что она обделена, что, как эмпирически установлено, является основным источником межгрупповых конфликтов [367].

Конфликт между группами более подвержен эскалации, чем конфликт между индивидами. Само существование своей и чужой группы приводит к тому, что чужие становятся объектом негативных предрассудков и дискриминации [425], и к более жесткой конкуренции за недостающие ресурсы (Komorita & Lapworth, 1982). Более того, было показано, что, в сравнении с индивидами, группы более жестко реагируют на постоянные необоснованные провокации [398] и с большей готовностью выбирают отказ от сотрудничества при исследовании поведения в ситуации «дилемма заключенного» (McCallum et al., 1985).

Дж. Турнер следующим образом подводит итог перечисленным результатам: «Существует много объяснений этим эффектам, главным образом в рамках теории социальной идентичности. Она, в частности, предполагает, что группы больше, чем индивиды, настроены на соперничество потому, что самоуважение у членов группы зависит от уверенности в том, что своя группа лучше, чем чужая» [434].

Источником межгрупповых конфликтов являются, с одной стороны, объективный конфликт интересов, а с другой – социально-психологические феномены, присущие групповым процессам.

Подобный конфликт наиболее полно описан в реалистической теории группового конфликта Д. Кэмпбеллом. Ее суть сводится к следующему:

• «конфликт интересов различных групп может вызвать межгрупповой конфликт;

• конфликт интересов, а также имевший место в прошлом межгрупповой конфликт обусловливают восприятие ситуации как потенциально угрожающей отдельным членам группы со стороны другой группы;

• угроза обусловливает враждебность отдельных членов группы к источнику угрозы; угроза обусловливает внутригрупповую солидарность;

• угроза обусловливает более полное осознание индивидом собственной групповой принадлежности;

• угроза увеличивает непроницаемость групповых границ;

• угроза уменьшает отклонение индивидов от групповых норм;

• угроза увеличивает меру наказания и степень отверженности лиц, нарушивших верность своей группе;

• угроза приводит к необходимости наказания членов группы, отклоняющихся от групповых норм;

• ошибочное восприятие членами группы угрозы со стороны внешней группы также обусловливает повышенную внутригрупповую солидарность и враждебность в отношении внешней группы» [142].

Принадлежность индивида к группе оказывает на его поведение и мышление значительное влияние. Результаты этого влияния провоцируют межгрупповую конфликтность. Рассмотрим соответствующие феномены.

Социальная фасилитация (от англ. facility – легкость, благоприятные условия) – эффект усиления доминирующих реакций в присутствии других. То есть даже простое присутствие кого-либо другого может повышать энергичность наших действий (в том числе и конфликтных). Так, школьник перед классом выжимает из силомера несколько больше, чем в одиночку. Но и с учителем ведет себя более вызывающе, чем в отсутствие одноклассников.

Но феномен фасилитации неоднозначен. Неслучайно в его определении присутствует словосочетание «доминирующая реакция». Это означает, что присутствие других положительно сказывается на решении индивидами простых задач (в которых доминирует правильный ответ). Решение же задач сложных, напротив, затрудняется присутствием других людей. А ситуация конфликта не является легкой, поэтому фасилитация способствует принятию неправильных, деструктивных решений.

Социальная леность – тенденция людей уменьшать свои усилия, если они объединяются с другими для достижения общей цели, но не отвечают персонально за конечный результат. Например, экспериментально проверено, что при перетягивании каната участник группы развивает усилий существенно меньше, чем если бы он тянул в одиночку. Правда, и здесь есть обратное правило: коллективность усилий не приводит к их ослаблению, если общая цель необыкновенно значима и важна или если известно, что индивидуальный результат может быть определен. Только в этих случаях можно смело утверждать, что «в единстве – сила».

Деиндивидуализация – утрата индивидом в групповых ситуациях чувства индивидуальности и сдерживающих норм самоконтроля. Обез личенность, анонимность индивида в группе могут «отпускать социальные тормоза». Чем больше группа, тем сильнее деиндивидуализация и тем вероятнее проявление актов насилия, вандализма и прочих асоциальных действий (эффект толпы).

Групповая поляризация – вызванное влиянием группы усиление первоначального мнения индивида, склонного под влиянием эффекта фасилитации принять не лучшее, например рискованное, решение. Групповое обсуждение не усредняет мнения индивидов, а, напротив, смещает их к одному из возможных полюсов. Если кто-то из группы изначально настроен, допустим, вложить деньги в какое-либо рискованное предприятие, то после дискуссии на данную тему это стремление только усилится. Свойство группы поляризовать имеющиеся тенденции может приводить и к усилению агрессивных намерений группы.

Огруппление мышления – тенденция к единообразию мнений в группе, которая часто мешает группе реалистично оценивать противоположную точку зрения.

Групповой фаворитизм – предпочтение своей группы и ее членов только по факту принадлежности к ней. Подобная пристрастность выявлена у людей всех возрастов и национальностей. Правда, в культурах коллективистского толка она меньше, чем в культурах индивидуалистического плана.

Эти эффекты могут действовать в различных ситуациях, на разных уровнях социального взаимодействия, как бы устанавливая «демаркационную линию» между людьми, которые по каким-либо критериям оцениваются как «свои», и теми, кто по данным критериям оцениваются как «чужие» [4].

Дж. Тернер и Р. Броун пришли к следующему выводу: «Когда статусные различия между двумя группами признаются справедливыми и высокостатусной и низкостатусной группами, эффекты внутригруппового фаворитизма выражены незначительно. Как только возникает сомнение в справедливости статусных различий, внутригрупповой фаворитизм возрастает, причем в большей степени у членов группы, обладающей более высоким статусом» [435]. Осознание незаконности (или нестабильности) статусных различий порождает стремление их изменить, увеличивает внутригрупповую поддержку и межгрупповое соперничество.

Данный механизм является психологическим. Однако на фоне глубоких объективных противоречий между группами – классовых, этнических, региональных, возрастных и т. д. – высокая степень внутригруппового фаворитизма чревата деструктивными социальными последствиями. Конфликты между группами усиливают степень внутригруппового фаворитизма и межгрупповой враждебности.

Конформизм как результат группового давления – тенденция изменять поведение или убеждения в результате реального или воображаемого воздействия группы. Если нам, к примеру, предложат сравнить длины двух отрезков (один из которых немного короче другого), то в одиночку мы уверенно дадим правильный ответ. А вот если несколько человек вокруг нас будут утверждать нечто прямо противоположное, мы очень сильно задумаемся, и вероятность того, что наш ответ будет правильным, снизится процентов на сорок (как это показано в классических экспериментах американского психолога Соломона Аша [320]). С более сложными и важными идеями мы, быть может, поупрямимся больше, но избежать группового давления вообще, конечно, не сможем.

Все эти характеристики группового поведения людей подтверждены экспериментально. Следовательно, их обоснование можно считать достаточно надежным. Правда, если строго подходить к этой проблеме, надо отметить, что все эти факторы группового влияния экспериментально зафиксированы только для относительно небольших групп. Безоговорочное распространение их на группы большие (нации, классы – с ними-то как экспериментировать?) уже не может быть стопроцентно надежным. Но в том, что отмеченные факторы в той или иной степени проявляются и на уровне больших социальных групп, трудно сомневаться.