Читать онлайн «Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников»». Страница 33

Заявление одного из самых влиятельных людей королевства, экс-руководителя саудовской разведки принца Турки бин Фейсала аль-Сауда о том, что появление иранской ядерной бомбы станет для Саудовской Аравии сигналом к адекватному ответу, сделанное летом 2011 года, продемонстрировало, что королевство готово к региональной гонке ядерных вооружений, скорее всего, за счёт получения «изделия», обслуживающего персонала и носителей из Пакистана. В 2015-м году КСА приняло участие в финансировании создания Пакистаном тактического ядерного оружия, направленного против Индии, которое легко могло быть перемещено на саудовскую территорию. Характерно, что израильская ядерная программа не вызывала у руководства КСА такой реакции на протяжении более полувека её существования.

Вызвавший широкий резонанс ультиматум упомянутого выше принца Турки, которого эксперты полагают лично ответственным за теракты «9/11» в Америке и «Норд-Ост» в России, президенту Обаме о возможности разрыва партнёрских отношений между королевством и США, если последние применят в ООН вето в отношении признания Палестины государством, продемонстрировал новую тенденцию в региональной геополитике. Потенциальное формирование суннитского альянса, в рамках которого Саудовская Аравия готова противостоять Ирану при поддержке АРЕ и Турции, снижает роль Соединённых Штатов в регионе. В то же время, связь Эр-Рияда с Исламабадом в ядерной сфере может заставить Вашингтон встать в кризисной ситуации на защиту саудовских интересов ради того, чтобы не оказаться заложником развития событий в регионе с расползающимися ядерными технологиями военного назначения.

Королевство на протяжении всей своей истории являлось опасным соседом для окружающих его стран, хотя в настоящее время Саудовская Аравия урегулировала с соседями большую часть пограничных конфликтов. В то же время КСА, «собранное» ибн-Саудом в ходе войн 20–30-х годов ХХ-го века после уничтожения Рашидидов в Неджде, вытеснения Хашимитов из Хиджаза, оккупации йеменского Ассира, присоединения исмаилитского Наджрана, шиитской Восточной провинции и других территорий, может распасться под внешним ударом. Волнения на Бахрейне, в Йемене или Восточной провинции КСА могут стать детонатором этого процесса, поставив на грань выживания все монархии Залива. Неизбежным следствием такого развития событий будет осложнение экспорта углеводородов из стран Аравийского полуострова.

Либерализация внутренней жизни, попытки которой предпринимались режимом, на протяжении десятилетий блокировалась консервативным ваххабитским духовенством, влияющим на эту сферу жизни королевства не меньше королевской семьи. Попытки руководства США давать королевскому двору рекомендации в этой сфере и в вопросах прав человека жёстко пресекались саудовскими лидерами, напоминавшими руководству Госдепартамента США о нефтяном бойкоте 70-х годов. Объявление королём осенью 2011 года о предоставлении саудовским женщинам избирательного права (на местных выборах 2015 года 20 женщин прошли в муниципальные органы власти) контрастировало с отказом им в праве вождения автомобилей и демонстрирует противоречивость и непоследовательность реформ.

Верховная власть в королевстве осуществляется сыновьями основателя династии ибн-Сауда, возраст которых лежит в диапазоне от 70-ти до 90 лет. На момент написания настоящей книги королём был (с января 2015 года) 80-летний Салман ибн Абдул-Азиз аль-Сауд – последний из влиятельного клана братьев «семёрка Судейри». Конфликты в правящей семье, в том числе между альянсами наследных принцев и поддерживающими их группами, носят постоянный характер. Нерешённость проблемы передачи власти следующему поколению принцев ослабляет королевство. Скорее всего, её придётся решать непосредственному преемнику короля Салмана, наследником которого в 2015-м году был назначен его племянник, принц Мохаммед ибн-Найеф. Родной сын короля Мохаммед ибн-Салман был назначен «наследником наследника», своего рода «резервным кронпринцем». При этом король делал всё возможное, чтобы после него власть в стране унаследовал его сын, а не племянник.

Наличие в ультраконсервативной исламской стране, жёстко ограничивающей на своей территории права иностранцев и тем более иноверцев, многочисленных иностранных специалистов и рабочих – почти 6 миллионов из 26-миллионного населения, – дополнительно дестабилизирует её. При этом, исходя из опыта конфликтов КСА с Ираном в 80-е годы, не исключено, что волнения, которые могут поставить под вопрос существование Саудовской Аравии, будут приурочены к периоду большого (более двух с половиной миллионов приезжих) хаджа. Жертвы давки, пожаров в тоннелях, обрушения пешеходных мостов и подъёмных кранов, которые в отдельные годы исчисляются тысячами человек, дают для этого все основания. При этом хадж даёт уникальные возможности саудовским спецслужбам по вербовке агентуры, хотя и позволяет организовать массовую инфильтрацию на территорию королевства антиправительственных элементов под видом паломников.

Экономика КСА завязана на взаимодействии с западными и японскими компаниями, а также Китаем. Политика королевства в Сирии и Афганистане, опирающаяся на использование террористических группировок, включая выходцев из России и центральноазиатских республик, противоречит российским интересам. Попытки изменить российскую политику в Сирии привычными для КСА методами привели к терактам в Волгограде в предолимпийском 2013-м году, ответственность за которые эксперты возложили на тогдашнего руководителя Управления общей разведки КСА принца Бандара бин-Султана, женатого на родной сестре принца Турки.

Реализация российских проектов в королевстве маловероятна. В военно-технической сфере Эр-Рияд ориентируется на страны НАТО, нефтедобыча организуется в основном американскими компаниями, а инфраструктура КСА обустраивается западными и японскими подрядчиками. Российская колония в Саудовской Аравии незначительна – ограничения, обязательные для всех живущих на территории королевства иностранцев, не способствуют их проживанию в этой стране. Существенным фактором российско-саудовских отношений является хадж, участие в котором принимают десятки тысяч российских мусульман – ежегодная квота для России в 2010-х годах составляла более 20 тысяч человек.

Султанат Оман, на территории которого доминирует ислам ибадитского толка, в начале «Арабской весны» смог обеспечить стабильность исключительно за счет финансовой поддержки, полученной от стран ССАГПЗ. Волнения на его территории, по мнению правящего страной с 1970 года султана Кабуса бин-Саида, инспирированные «агентами влияния», прибывшими в страну из ОАЭ, были погашены. В то же время гражданские войны в Йемене и Сирии и малоудачная интервенция в Йемен, организованная Саудовской Аравией и её союзниками по «Аравийской лиге», не сказались на нейтральном статусе Омана, который воздержался от участия в действиях, направленных против Дамаска и Саны, став, благодаря прочным отношениям с Ираном и отказом от участия в шиито-суннитских конфликтах на чьей-либо стороне, площадкой для мирных переговоров между конфликтующими сторонами.

Опасность для Маската представляет проблема наследования: глава страны стар и не имеет детей. После его ухода не исключён раскол в правящей элите: часть её, в том числе силовики, ориентируется на Иран, другая полагает более важными связи с Западом и соседними арабскими монархиями. Не исключено возрождение сепаратизма в провинции Дофар и движения сторонников восстановления имамата в горных районах. По соседству с Оманом реализуются некоторые из наиболее опасных для него внешнеполитических сценариев: волнения в Саудовской Аравии, война в Йемене и конфликт Ирана с КСА. Последний может включить блокирование Ираном Ормузского пролива, южный берег которого, полуостров Мусандам, – часть Омана. В этом случае потенциал Султаната, как маршрута для транзита углеводородов через терминалы на побережье Индийского океана, может быть использован монархиями Залива, что угрожает вовлечением Омана в конфликт в случае нанесения ударов по его инфраструктуре.

Сильной стороной Омана, контрастирующей с ситуацией в Саудовской Аравии и ОАЭ, является то, что живущие на территории страны иностранцы – 600 тысяч из 3-миллионного населения, преимущественно выходцы из Индии и Пакистана, лояльны режиму. В большинстве своём это представители среднего класса и ветераны оманских силовых структур (гвардия султана состоит из белуджей). При этом оманское гражданство и право владения землёй предоставляется иностранцам в исключительном случае, за особые заслуги. Особую позицию занимают живущие в Омане выходцы из Великобритании, значительное число которых занимает посты в администрации султана, как это было принято ещё в колониальные времена. Безопасность страны гарантирована её сотрудничеством в военно-технической сфере с Великобританией, США и Пакистаном.