Читать онлайн «Журнал «Компьютерра» № 17 от 8 мая 2007 года». Страница 9

Да и вообще – вряд ли какая иная область истории столь конфликтна, как история военная.

Это ведь в принципе история конфликта. Сначала – политического, с неизбежно сопровождающим его субъективизмом и ложью. Потом – конфликта военного, продолжения политики насильственными средствами.

И война ведь – взаимодействие больших систем. Все, кто хоть немного интересовался этой тематикой, помнят суждение, что кочевник легко осилит французского кавалериста, десяток французов будет драться с десятком арабов наравне, а сотня французов разгромит тысячу пустынников. Вот это и есть вышеупомянутые эмерджентность и синергия. В простейшем, разумеется, случае.

С полномасштабными, если так можно говорить, большими системами человечество пришло к Первой мировой. Войне, в которой политики, воспитанные в традиционных понятиях, оказались совершенно неспособны справиться с порожденными технологией проблемами. А что же говорить о Второй мировой, к финалу которой мир подошел с ракетами и расщеплением атома!

Можно заподозрить, что даже самое объективное историческое исследование, проводящееся по самой объективной традиционной методике, не даст описать происходящие процессы ЕСТЕСТВЕННЫМ языком в силу их масштабности.

А есть еще и вечные вопросы о роли в истории масс и личности. Политической элиты и социально-экономических процессов. Вождей и толпы.

Ответы на них даются, как правило, в зависимости от принадлежности к той или иной исторической или политологической школе.

И они, безусловно, субъективны.

Представляется, что несколько понизить долю субъективизма при исследовании конфликта больших систем могло бы применение в качестве инструмента большой системы. Которой мог бы быть достаточно большой цифровой архив.

Приведем самый простой пример из области, в которой сходится география и математика.

Какую длину имеет береговая линия на каком либо участке? Ведь если мы берем карты все более крупного и крупного масштаба, то черта, делящая море и сушу, становится все длиннее и длиннее. Свойства таких линий описывает и изучает фрактальная геометрия.

А такое стандартное понятие Второй мировой, как линия фронта? Какую длину она имела? Ведь при описании операций уверенно говорят о числе дивизий, количестве стволов, приходящихся на километр. Тут мы пока говорим об абстракциях типа ЛИНИИ фронта (и, видимо, тоже столкнемся со свойствами фракталов), которая, в какой-то момент распадется на конкретные окопы, конкретные огневые позиции, конкретные стрелковые ячейки. Но находящиеся на рельефе, обладающем фрактальными свойствами…

И, обратим внимание, пока мы говорим только о том, что вызовет проблемы при ОБЪЕКТИВНОМ исследовании ОБЪЕКТИВНЫХ источников. А на войне есть еще и пропаганда, убеждение СВОИХ граждан и бойцов в правильности и справедливости позиции, занятой СВОИМ государством, а точнее – его политическим и военным руководством. Есть – спецпропаганда. Убеждение населения и солдат противной стороны в неправильности и несправедливости позиций ИХ государства. И все это начинается еще до начала войны. И продолжается очень долго после ее завершения. А мы пока говорим только о главных действующих силах конфликта, определивших политику сражающихся наций.

Но есть еще и раскол в элитах, породивший столь популярный жанр, как воспоминания политика или генерала, который мог выиграть войну, или выиграть ее успешнее, но ему не дали это сделать.

Но есть еще обиды офицеров, не попавших в элиты. Капитанов, никогда не ставших майорами. И политиков из внесистемной оппозиции…

Есть же и просто наследники незабвенного Смердякова.

А есть еще различные школы историков и, кроме разницы в мировоззрениях и методах, обычная конкуренция за места в планах издательств и на университетских кафедрах, ожесточенная драка за гранты. И все это выплескивается на читателя.

И бороться с этим можно не ужесточением рецензирования и введением цензуры, но только расширением круга материалов, доступных интересующемуся. А в этом неоценимую услугу могут оказать именно цифровые технологии. Спор о результативности асов Второй мировой стоит решать не в эмоциональной полемике, а прослеживанием судьбы КАЖДОГО сошедшего со стапеля или конвейера самолета, мотора. Все остальное будет всего лишь мнениями.

Дело общества

СТРОКИ

Предлагаемая работа, которая вообще только и стала возможной исключительно вследствие отзывчивости и готовности соответствующих органов советской власти предоставлять мне нужные архивные материалы, посвящена одному из центральных событий мировой истории – Крымской войне…

Е. В. Тарле, «КрымскаЯ война»

Начать такую работу можно с общедоступного. Во многих семьях есть материалы о тех, кто в войне участвовал, кто с войны не вернулся. Повестки о мобилизации. Фотографии. Аттестаты на получение денежного довольствия. Письма. Справки из сельсовета, выданные семье фронтовика. Орденские книжки. Похоронки.

Все это – и семейная память, и общая история нации. И все это легко оцифровать, превратив в графические образы, сопроводить пояснительным текстом и выложить в какие-то архивы – в бесплатный доступ. Нетрудно проделать такую операцию и с семейными «архивами» пожилых родственников, просто соседей. Из чистого альтруизма.

Альтруизм – это наивно? Иногда – да. Но в каждой области, по которой прокатилась война, находятся энтузиасты-поисковики, тратящие свое время и свои деньги на розыск останков поныне не похороненных солдат.

Дело государства

Не проверял сам, но практически все историки, за исключением выполняющих ведомственные поручения, жалуются на трудности доступа к архивам МО.

А в годы Великой Отечественной войны был написан уникальный исторический труд, "Крымская война" академика Евгения Викторовича Тарле (Тарле Е. В. Крымская война: в 2-х т. – М. – Л.: 1941—1944). Труд, обнажающий масштаб некомпетентности правительства СВОЕЙ страны, императорского правительства Николая I. "В том, что Николай I был непосредственным инициатором дипломатических заявлений и действий, поведших к возникновению войны с Турцией, не может быть, конечно, сомнений. Царизм начал и он же проиграл эту войну, обнаружив свою несостоятельность и в дипломатической области, и в организации военной обороны государства…"

Масштаб казнокрадства в императорской России: "Доходы, получаемые от этой систематической кражи солдатского довольствия, имели свое общепризнанное, правильно исчисленное финансовое значение в русском быту. Например, в 1855 г. один командир пехотной бригады выдал свою дочь замуж, дав в приданое половину того, что он будет отныне красть из сумм, отпускаемых на продовольствие солдат".

Подход к индустриализации, век все же был пара и гальванических мин академика Якоби: "Вот что докладывал московский генерал-губернатор:“Имея в виду неусыпно всеми мерами охранять тишину и благоденствие, коими в наше время под державою вашего величества наслаждается одна Россия, в пример другим державам, я счел необходимым отстранить всякое скопление в столице бездомных и большей частью безнравственных людей, которые легко пристают к каждому движению, нарушающему общественное и частное спокойствие. Руководствуемый этой мыслью, сообразной с настоящим временем, я осмелился повергнуть на высочайшее воззрение вашего величества всеподданнейшее мое ходатайство о недозволении открывать в Москве новые заводы и фабрики, число коих в последнее время значительно усилилось, занимая более 36 000 фабричных, которые состоят в знакомстве, приязни и даже часто в родстве с 37 000 временно-цеховых, вольноотпущенников и дворовых людей, не отличающихся особенно своей нравственностью”. Но как же все-таки быть без фабрик?“Чтобы этим воспрещением не остановить развития русской нашей индустрии, я предположил дозволить открытие фабрик и заводов в 40 или 60 верстах от столицы, но не ближе”".

Горькие слова историка Тимофея Николаевича Грановского: "За несколько дней до смерти, 2 октября 1855 г., он пишет:“Вообще наша публика более боится гласности, нежели третье отделение…”"

Ужасающие цифры потерь, из 16 000 матросов, приведенных Павлом Степановичем Нахимовым на бастионы Севастополя, "из которых было перебито 15 200 человек".

Но книга Тарле не учит втыкать штык в землю. Поскольку показывает, как умно и компетентно оберегающий интересы своей экономики великобританский премьер Эбердин вместе с талантливым политическим авантюристом Наполеоном III втягивают в войну малообразованного Николая. Пороки СВОЕГО правительства не означают, что правительства соседние наделены высокими моральными достоинствами, а уж полагать, что интересы, которые эти правительства преследуют, совпадут с ВАШИМИ, может разве что микроцефал. Чего стоит хотя бы сие деяние просвещенных мореплавателей – обстрел Одессы 10 апреля 1854 года "чтобы потребовать у властей этого города репараций за ВОЗМУТИТЕЛЬНОЕ НАПАДЕНИЕ ПОРТОВЫХ БАТАРЕЙ НА АНГЛИЙСКИЙ ФРЕГАТ…" (Выделение мое. – М.В.).