Читать онлайн «Адмиралы мятежных флотов». Страница 23

- Будем живы - не помрем, а помрем, еще нальем! - благославил Дыбенко и первым ахнул. Занюхал горбушкой, пузырь тараний на спичке подпалил - сжевал. Скусно! Кочегары довольно захмыкали: свой в доску, даром что политический, большевик.

- Ну что, братва, разберем момент дня? - Дыбенко раздвинул кружки по сторонам и утвердил локти на зыбком столе. - Не сегодня завтра в Питере заваруха начнется - почище той, что в пятом годе была. Войну кончать будем.

- Кто кого кончит… - засомневались кочегары.

- Кончим! - убежденно сверкал очами агитатор. - Главное - понять, от кого война и кому она на руку… Вот ты, тезка, какой губернии?

- Полтавской, - ответил Руденок.

- На чьей земле хата стоит?

- Пана Сташевского.

- А кто на «Павле» старший офицер?

- Старлейт Яновский.

- Стало быть, пан Яновский… Ну а кто ротный командир?

- Мичман Шуманский.

- Пан Шуманский… Та-а-ак… - с мрачной радостью подытожил Дыбенко. - Еще кто у нас из панов?

- Мичман Совинский…

- Мичман Булич…

- Ну, этот-то из сербов будет.

- Один хрен - пан… Ша, ребята! - Дыбенко хлопнул ладонью по столу. - Что у нас получается? Ты - хохол, гнеш хребет дома на пана Сташевского, а здесь у топок гробишься за пана Яновского. А оба пока спят и во сне видят свою Польшу «от можа до можа». От Данцига до Одессы. Тебе оно нужно?

- Не.

- Я тоже хохол. Мне Великая Польша тоже до ср… ж… Вот и кумекай, кто пан, а кто пропал! И как войну кончить, пока тебе колосник к ногам не привязали.

Зашумела кочегарная братия, духи линкоровской преисподней.

- Мы им подвяжем… - Пьяной кровью наливались глаза Руденка. - Мы им кончим…

От кочегаров Дыбенко отправился в кубрик команды сигнальщиков.

- Так, орлы мои сизокрылые, а кто считал, сколько немчуры на линкор затесалось? Штурманский офицер лейтенант Ланге - раз…

- Мичман Шульц - два…

- Лейтенант Тремберг - три…

И снова плясал в оловянных кружках разведенный спирт.

На посыльном судне «Кречет» не было орудий, пулеметов, торпед… Но бывший товаро-пассажирский пароход «Полярис», прозванный флотскими остряками «каютоносцем», был куда грознее для противника, чем любой из балтийских дредноутов. Здесь в салонах и каютах флотского штаба вызревали стратегические идеи морской войны.

Не броненосец - идееносец.

Впрочем, не только военные планы вынашивались в каютах «Кречета»…

Свеаборгский рейд.

Борт п\с «Кречет»

ПРОТОКОЛ

беседы № 2А кружка офицеров активного действия

От 25 января 1917 года

Тема: «Может ли флот спасти Россию?»

Присутствовали: Ренгартен, Черкасский, Довконт, Житков, Грессер.

Докладчик: капитан 2-го ранга Житков.

Житков. Господа! Положение в стране я бы уподобил надраенному якорному канату, который вот-вот лопнет. Весь вопрос о том, кого он хлестнет по ногам - тех, кто стоит у кнехтов, то есть в центре, или тех, кто справа и слева. Канат активно подпиливают слева в надежде, что он ударит вправо. Но законы механики в социальной среде часто срабатывают не так, как хочется политическим ньютонам. И мы знаем, что когда швартов и в самом деле лопается, то калечит всех, кто стоит к нему слишком близко, - и справа и слева… В нашем же случае, когда страна налегла грудью на немецкие штыки, подобный катаклизм равносилен катастрофе.

Я ставлю вопрос так: может ли флот разрядить каким-то образом ситуацию и тем самым спасти Россию?

Прошу высказываться. С младшего, как принято.

Грессер. Флот мог бы вызвать перелом в умонастроениях народа и общества, если бы в ближайшие дни была одержана победа на море. Но это из области чудес, ибо Балтика мертва до мая, а на Черном море о броске на Босфор можно говорить не раньше лета. Следовательно, о стратегическом переломе раньше июня мечтать не приходится…

Житков. Мы собрались, чтобы не мечтать, а действовать. У флота больше технической мощи, чем у армии, для выправления гибельного курса. И вообще, аналогия государства с кораблем и законами движения судна в море - весьма точная аналогия…

Черкасский. Прежде всего мы должны определить для себя, что мы спасаем: Россию или способ правления Россией.

Ренгартен. Спасая единственно приемлемый для России способ правления, мы спасаем и самое страну. Единственно же возможная система, связующая Россию в единое целое, - это монархия. Авторитарная или думско-конституционная, но монархия. И те, кто пытается перенести на российскую почву управленческие механизмы европейских стран, либо маниловские мечтатели, либо безмозглые авантюристы, забывающие, что, в отличие от Франции или Англии, они в лице России имеют дело с гигантским вавилонским котлом, с алхимической ретортой, где смешаны десятки реактивов. Сотни племен и народов. По великому историческому чуду вся эта гремучая смесь пришла за триста лет дома Романовых в некое химическое, нет, скажем так, национально-общественное равновесие. Устоялась сама собой. Образовался некий социальный «философский камень». Пусть со своими изъянами. Но все же это твердь, а не пироксилиновое желе.

Довконт. Но Северные Соединенные Штаты Америки - тоже вавилонский котел. Всякой твари по паре: и немцы, и французы, и жиды, и негры… Однако же - никакой монархии и никакой анархии…

Ренгартен. Феденька, это чисто формальное сходство. Там соединенные штаты, а у нас объединенные земли. Там конгломерат племен и народов, бросивших свою землю, а Россия - это народы, вкорененные в свою почву. А почва, она, как и кровь, материалец гремучий.

Довконт. Почва - страшная вещь. Она может быть и трясиной, и плодородным слоем…

Ренгартен. Простите, господа, что захватил инициативу, но дайте докончить мысль. А мысль моя в том, что ни один из думских деятелей, ни один из господ социал-демократов-революционеров и прочих горе-благодетелей не могут представить себе, как отзовется в русской деревне, тунгусском стойбище, кавказском ауле или эстляндской мызе самое благое думское начинание. Полезное для хохлацкого хутора, оно принесет вред киргизскому аилу, и наоборот. У нас и так, ангел любой формы, пока он сойдет с высот престола. Пока он пройдет через рогатки министерств, департаментов, управ, и сам рогат становится, и к мужику чертом доходит.

Черкасский. Так надобен такой престол?

Ренгартен. Надобен. А чтобы благое начинание и мужику благом казалось, Дума нужна. Толковая, здравая Дума при престоле, ибо Дума без «царя в голове» превращается в сброд волчьей стаи с бараньим стадом.

Не может быть республики в России, где «и гордый внук славян, и финн, и ныне дикий тунгус» каждый на себя тянет, как лебедь, рак да щука. Во Франции может республика быть. А у нас нет. География другая. В Германии - может быть. У них, по крайней мере, все земли на одном языке говорят. В Англии - может быть. И то умные бритты за короля держатся, хоть он и не правит.