Читать онлайн «Журнал Наш Современник 2007 #3». Страница 33

Однако к концу февраля конфликт стал затухать. Христианские и мусульманские богословы начали осторожно наводить мосты между конфессиями. Датские пасторы приехали в Каир, где встретились с духовными лидерами суннитов. Стороны осудили неуважение к религии.

27 февраля ситуацию обсуждали министры иностранных дел Евросоюза. Глава английского МИДа советовал извиниться перед мусульманами. Неожиданно против выступил его чешский коллега — “Новая Европа”, похоже, готова торпедировать любые конструктивные инициативы ЕС. В результате высказались надвое: поддержали “свободу прессы, неотделимую от свободного и открытого общества”, одновременно подчеркнув, что эта свобода “идёт бок о бок с ответственностью” и она “должна осуществляться в духе уважения к религиозным верованиям и убеждениям” (“Время новостей”, 1.03.2006).

“Мы ожидали, что ЕС отнесётся к вопросу о карикатурах более тщательным образом”, — тут же отреагировал генсек ОИК. Но углублять полемику не стал. Политики так же, как и уличные заводилы, к исходу февраля устали от противоборства.

Вскоре, однако, выяснилось, что мусульманский ответ не ограничился шумными протестами. В дело вступили исламские интеллектуалы. Долгие годы умма ждала людей, способных ответить на вызов Запада о р у ж и е м м ы с- л и. Неформальный лидер мусульманского мира премьер-министр Малайзии М. Махатхир, покидая свой пост, провозгласил: “Мы не можем бороться с ними (хозяевами Запада. — А. К.) одной только силой. Мы должны использовать и наши мозги” (NEWSru.com). И вот исламские идеологи показали, на что они способны.

6 февраля в разгар уличных волнений тегеранская газета “Хамшахри” объявила конкурс карикатур на тему Холокоста. Свою инициативу газета прямо увязала с публикацией карикатур на Мухаммеда. “Западные газеты, напечатавшие эти кощунственные рисунки, оправдывают это свободой слова и самовыражения, посмотрим, действительно ли они следуют этим принципам и перепечатают ли наши карикатуры” (цит. по: “Независимая газета”, 8.02.2006).

На Западе явно не ожидали такого поворота событий. Европейские журналисты напирали на то, что они не раз подсмеивались и над христианскими святынями. “Христианство само становилось предметом безжалостной критики и объектом сатирического исследования, которое ознаменовало победу юмора над религиозным поклонением”, — писала “Ди Вельт” (цит. по: NEWSru.com). Мусульман хотели столкнуть с христианами. Но на Востоке раскусили этот манёвр и сочли, что людям, выступающим под шестиконечной звездой, одинаково чужды и мусульманские, и христианские ценности. У них иные святыни, среди которых Холокост занимает центральное место. А потому, отказавшись от бесплодной перебранки, иранцы нанесли удар в самое чувствительное для противника место.

При этом инициаторы карикатурного конкурса д в а ж д ы проявили завидную политкорректность. Во-первых, одёрнули ретивых не по разуму единоверцев из соседнего Азербайджана, клюнувших на приманку провокаторов и опубликовавших в газете “Ени хабар” омерзительные карикатуры на Иисуса и Деву Марию. Представители иранского посольства в Баку охарактеризовали их как “недопустимые и чуждые человеческой морали оскорбления” (“МК”, 15.02.2006). Во-вторых, организаторы конкурса не допустили глумления над трагедией евреев во время войны и над самими евреями как нацией.

Первый рисунок, опубликованный в “Хамшахри” в середине февраля, принадлежал не мусульманину (ещё одна тактически важная деталь), а художнику из Бразилии. На нём был изображён палестинский заключённый на фоне сторожевой вышки и тюремной стены. На его груди был номер 7256, что соответствует числу арабских узников в израильских тюрьмах (описание рисунка помещено в “МК”, 15.02.2006).

Тема преследования палестинцев стала о с н о в н о й. Израильские тюремщики изображались как наследники эсэсовских палачей. Общую идею выразил американский художник Майк Флугеннок. Над четырьмя рисунками, изображающими страдания палестинцев, он поместил заголовок “Это и есть то, чему Ариэля Шарона научил Холокост?” (цит. по: “Независимая газета”, 16.02.2006). Согласитесь, безупречно корректное преломление темы.

Однако ни на толерантном Западе, ни в демократическом Израиле элегантности не оценили. “Речь идёт об открытой, крайней форме проявления антисемитизма”, — заходился от негодования депутат кнессета Натан Щаранский, не без комизма представленный опубликовавшей его заявление “НГ” как “специалист по антисемитизму” (“Независимая газета”, 16.08.2006). “Для иранского руководства нет ничего святого”, — вторил Щаранскому представитель влиятельного американского фонда Heritage Foundation Ариэль Коэн (“Коммерсантъ”, 3.11.2006).

Эти призывы к уважению еврейских святынь выглядели довольно странно на фоне первоначальных деклараций западных СМИ о “праве на богохульство”. Выходит, у журналистов, выступающих под Могендовидом, есть право глумиться над и с л а м с к и м и святынями, тогда как у исламской прессы права поступать подобным образом с е в р е й с к и м и святынями нет.

Разумеется, лучше вообще воздержаться от святотатства. Но, как мы могли убедиться, как раз публикации иранской газеты были предельно сдержанными.

Как и предполагали устроители конкурса, Запад не выдержал испытания на верность им же самим заявленным принципам. Обнаружилось: в Европе можно критиковать богов, руководителей государств, кого угодно, только не евреев!

С неожиданной резкостью это было подчёркнуто событиями, привходящими, но, по иронии судьбы, совпавшими с карикатурной войной. 20 февраля австрийский суд приговорил английского историка доктора Дэвида Ирвинга к трёхлетнему заключению. Историка наказали за отрицание Холокоста. Точнее, даже не за отрицание, а за сомнение в количестве жертв. Поразительным был не только сам приговор, перечеркнувший право на свободу слова и мысли, но и обстоятельства, с ним связанные. Ирвинга осудили за лекцию, с которой он выступил, находясь в Австрии в 1989 году. 17 лет (вдумайтесь — 17 лет!) австрийская Фемида ждала, когда англичанин снова приедет в Вену. За эти годы Ирвинга привлекали к суду на родине и в Германии, так что в конце концов он счёл за благо отказаться от своих взглядов. Но и это не остановило злопамятных судей. “Он до сих пор не ответил за свои высказывания”, — заявили они, отправляя историка в тюрьму. Какая поистине ветхозаветная мстительность! И какое наглядное опровержение заявлений западной прессы, что запретных тем не существует.

Вышло так, что в минувшем году тезис о свободе слова не единожды подвергся испытаниям. И всякий раз, когда это касалось еврейской темы, оказывался несостоятельным!

Осенью французский суд приговорил к трём месяцам (условно) и к крупному штрафу французского профессора Роберта Фориссона. Всё за то же — “публичное отрицание Холокоста” (“Известия”, 7.10.2006).

Летом знаменитый американский актёр и кинорежиссёр Майкл Гибсон был задержан в Лос-Анджелесе за превышение скорости и вождение автомобиля в нетрезвом виде. Провинность, к которой в Штатах — в отличие от России — относятся со всей серьёзностью. Однако не это вызвало грандиозный скандал. Спьяну режиссёр нелицеприятно высказался о евреях. На его беду полицейский принадлежал к хулимому племени.

Что тут началось! Телеканал АВС отменил подготовленный Гибсоном мини-сериал, посвящённый Холокосту. Под вопросом оказалась премьера “Апокалипто”. Репортёры гадали, сможет ли режиссёр вообще удер- жаться в Голливуде. “На таких эпизодах обрываются самые звёздные карьеры”, — втолковывал корреспонденту РТР американский импресарио (РТР. “Вести”, 3.08.2006).

Гибсону припомнили всё! Прежде всего фильм “Страсти Христовы”, который еврейские организации ранее пытались запретить как “антисемитский”. Вставили в строку и то, что “Гибсон, консервативный католик, отказался осудить своего отца, сказавшего, что Холокост “во многом надуман” (“Таймс”, 2.08.2006. Цит. по: Inopressa.ru).

“Отказался осудить отца” — это ничего не напоминает? Сколько раз нас, совков, корили за Павлика Морозова. Хотя, казалось бы, какое отношение миллионы советских людей имели к трагедии полувековой давности. Теперь выясняется, что рупор британского истеблишмента “Таймс” не усматривает ничего предосудительного в предательстве отца. Если он посмел усомниться в Холокосте.

Гибсону пришлось отказываться не только от родителя, но и от самого себя. В “отчаянной попытке”, как не без удовлетворения отметила газета, он обратился к иудейским лидерам Америки. Режиссёр уверял: “Пожалуйста, поверьте, в своём сердце я не антисемит. Я не фанатик. Ненависть любого рода противоречит моим убеждениям”. Гибсон сурово осуждал антисемитизм: “Нет оправданий и не следует проявлять терпимость к тем, кто имеет или высказывает антисемитские суждения”. В заключение он униженно просил евреев помочь ему излечиться от алкоголизма.