Читать онлайн «A moongate in my wall: собрание стихотворений». Страница 26

Над головою смерть развесила
Своих лохмотьев черный фон.
Мне никогда не будет весело.
Мой путь от солнца заслонен.
Не наклонюсь к ручью бездонному.
Чтоб облегчить усталость губ;
Зачем стремиться к запрещенному?
В воде застыл зеленый пруд.

Мне высь далекая, туманная
Была приветливей вчера.
Светилась радость несказанная.
Предугаданьями пестра.

Пылал костер зарей отрадною,
И были искры веселы.
Зачем же ты рукою жадною
На пламя бросил горсть золы?!

— Ведь снова утром — злым, белеющим —
Бог отвернется от земли,
И неприютность углем тлеющим
Укажет слезы на пыли.

Кто-то злобно вдребезги разбил
И запрятал в вековом подвале
Идола на пестром пьедестале.
Что так долго Богом мне служил.
Со звезды низвергнуты мечты.

Я не плачу, не молюсь, не верю.
Только жадным взором долго мерю
Безответность синей высоты.
И за ужас вечной пустоты
Проклинаю новую потерю.

Я подошла к сияющей палате,
В которой Бог, мне указали, жил:
Но там старик в изодранном халате
В мои сандальи камнем запустил.
Я прошептала тихо — «Извините»…
И поклонившись, отвернулась прочь.
Теперь уж мне о Боге не твердите —
Нет больше сил неверья превозмочь.

Молча я книгу ворочаю,
Думаю: глупый бред:
Разве кто видел воочию
Призрачный свет?
Он, верно, так, как и я же,
С горя поет,
А жизнь — ни ярче, ни глаже, —
Русло без вод…
Паяц швыряет перчатку,
Кривляется над тобой,
И, как бы ни было гадко.
Вынудит — пой.
И вот плетешь небылицы.
Глаза подымая в высь.
О том, как синие птицы
В закат золотой неслись.

Мне чудесные силы знакомы,
Мне подвластен сказочный мир.
На закате горбатые гномы
Мне приносят славу порфир.
Изумрудные чары теней
К моему стремятся плечу.
Где, на грани своих владений,
Я к ночным дубравам лечу.
Где пещерой сдвинуты скалы.
Для моих добыты забав
— Голубые светят опалы —
Лепестки полуночных трав.
Мой приход приветствуют совы,
Соловьи от кустов летят,
Для волшебных танцев готовы.
Золотые скрипки звенят.
Только свистну — вскроются норы.
Задрожит лесная душа;
И русалки бросят озера.
На мои призывы спеша.
Будет красочна ночь веселий,
И огнем насытится мрак,
И каскадами дивных трелей
Оживет лесистый овраг.
В голубой тиши полнолуний.
Когда ляжет на мох роса.
Прилетят тринадцать колдуний
И нашепчут мне чудеса.
И слова их, в шарик мотая,
Я сложу в мешок за спиной.
Чтобы после, утром, мечтая.
Н е забыть беседы ночной.
Прослежу потом, сквозь дремоту.
Как окончится праздник мой,
— Пронесется эхо к болоту,
И овраг застынет, немой.
А когда рванутся потоки.
Предрассветной силой полны,
И свирелью принц светлоокий
Разобьет заклятые сны —
Дам ему кусочек опала.
На котором феи печать.
Если спросит, где я достала, —
Улыбнусь, но буду молчать.

Хочется туда — где выше, холоднее,
Хочется туда, где за ночь выпал снег.
Где на белых склонах дышится вольнее.
Где как будто к Богу ближе человек.
Только бы с долиной солнечной расстаться
И до самой выси бесконечно лезть,
И с глубоким снегом долго целоваться
— Потому что дома — снег и горы есть…

Разве можно именем назвать
Призраки полуночного света?
Разве можно словом перервать
Песню, что осталась недопета?
Я не знала, что так много сил
В имени придуманном таилось,
— Так, что первый звук его закрыл
Дверь, в которой счастье появилось.

Точно есть, о чем горевать.
Точно здесь не жизнь, а могила…
— Бог сказал, нельзя убивать,
Я совсем нечайно убила —
Немножко солнца убила.
Бог, должно быть, верно сказал.
Дни проходят, тенью скользя
Через щели сдвинутых скал,
И смеяться больше нельзя, —
Совсем нельзя.

Посмотрю — и закаюсь смотреть
в золотой медальон.
Чтобы только успеть
Позабыть чуть оставленный сон.
Много синих деревьев
Поднялось на закате.
Ты не мой, не со мною.
Я простила. Не ты виноват.
Мы друг друга понять не успели,
Услыхать не могли.
Бесконечные длятся недели.
Боже, на самом ли деле
Это воля Твоя на земли?

У моря.
Где розовые, плотные пески.
Какой-то ветер беглой мысли вторит.
Что в этом мире вовсе нет тоски.
С певучим наслажденьем слышишь, лежа.
Как пеликаны плещутся в воде,
И глубину сознанья не тревожит
Печаль, ушедшая в ненужное нигде.

На берегу.
Где ласковые зори
И волны от далеких граней моря
Приносят откровенья на бегу.
Где белые и солнечные лодки.
Как радостные мысли на воде, —
Дыханья жизни искренни и кротки
И не полны намеков о беде.

Здравствуй! Расскажи, ты будешь рад,
Если я найду твои хоромы
И войду, и твой поймаю взгляд
Серо-голубой и незнакомый?
Иль тебе уж будет все равно
И не будет никакого дела —
Безразлично выглянешь в окно
И махнешь, «уйди, мол, надоела»?
Да, и право, можно надоесть.
Если так, как я, границ не знаешь.
Ведь бывало, что ни пить, ни есть.
Все тебя сидишь и вспоминаешь.

Мы разошлись — и нет
Той тонкой ниточки, что нас с тобой сомкнула.
На дисках красных лун блеснул твой силуэт,
И к утренним полям дорога повернула.
Нет глаз твоих. Ты на другой черте,
Где искра света за небо упала.
Пусть. Мне не жаль — ведь я своей мечте,
А вовсе не тебе стихи свои писала.

Ты унесла с собою столько шуму.
С тобой такие песни унеслись!
И желтый месяц мне навеял думу.
Что нам с тобою больше не сойтись.
Как стало холодней — как низки тучи —
Как потускнел над океаном свет!
Я знаю: никогда не будет лучше
С тобою вместе проведенных лет.