Читать онлайн «Тайны еврейского секса». Страница 47

Не выдерживают критики эти обвинения и потому, что двери в еврейство всегда открыты и любой мужчина или женщина может, не будучи от рождения евреем, им стать, пройдя гиюр.

Тора же стала первой книгой, объявившей неотъемлемое право каждого человека на личную свободу и недопустимость рабства, и именно тем, что на протяжении столетий евреи всегда воспитывали своих детей в таком духе, объясняется то, что представители этого народа всегда стояли на переднем фронте борьбы с любыми формами порабощения человека человеком и попранием его личной свободы. Наконец, Тора объявила недопустимость какой-либо дискриминации по национальному признаку, запретив евреям каким-либо образом ущемлять представителей других народов, живущих на территории их государства – пройдут даже не столетия, а тысячелетия, прежде чем эти истины о гражданском равенстве станут достоянием всего человечества.

Запреты Торы на убийство, на нанесение физического или морального ущерба, на уважение прав ближнего распространяются Торой на все народы планеты и однозначно категорически запрещают евреям относиться к неевреям в этом смысле иначе, чем к своим соплеменникам.

И вместе с тем та же Тора столь же категорически запрещает евреям смешиваться с неевреями. С самых ранних лет еврейским детям на протяжении столетий внушалась мысль о недопустимости и даже в определенном смысле противоестественности такого союза! Конечно, можно повторить, что только таким образом маленький еврейский народ мог сохранить свой генофонд, не распылиться, не раствориться среди других народов – это объяснение является достаточно простым и первым приходящим на ум. Им, кстати, нередко пользовались еврейские родители уже в Новое время.

Известный израильский публицист Хаим Бен-Нахум, например, вспоминает в одной из своих статей, как по достижении им семнадцатилетнего возраста его отец сказал ему: «Заклинаю тебя об одном: женись только на еврейке! Русский народ и без того велик и если ты женишься на русской, то присоединение к нему еще одного иноземца никак не отразится на его существовании. Но мы – крохотный народ, и потеря даже одного сына для нас очень болезненна».

Другой видный израильский журналист, имени которого мы не хотим называть, потому что он является сыном прославленного российского ученого, одного из немногих евреев – действительных членов АМН СССР, вспоминал, что отец, объясняя ему, почему он не должен жениться на нееврейке, говорил: «Какой бы сильной тебе ни казалась ваша любовь, между вами никогда не будет полной духовной близости, полного взаимопонимания. Она будет тебя любить и понимать до тех пор, пока ты будешь жить так, как живешь сейчас – в соответствии с нормами и представлениями, принятыми в ее народе. Но как только ты захочешь вспомнить о своих еврейских корнях, она отвернется от тебя, по той простой причине, что твой образ жизни станет для нее неприемлемым. И даже если ты не вспомнишь о них, рано или поздно, в минуту ссоры, которые неминуемо бывают между супругами, она вспомнит о том, что ты – „жид“, и после этого ваши отношения уже никогда не смогут быть прежними. Между тем, сколько бы ты ни ругался с женой-еврейкой, она никогда не упрекнет тебя твоим еврейством, а значит, между вами никогда не проляжет эта трещина».

Однако еврейские мудрецы обуславливали запрет на такие контакты не демографическими или психологическими причинами, а, прежде всего, словами Торы о том, что «вот народ, который живет отдельно и между другими народами не числится». Сами предписания иудаизма и, прежде всего, законы о ритуальной чистоте и нечистоте, законы кашрута*, то есть законы о разрешенной и запрещенной пище, а также законы соблюдения Субботы, неприемлемые и не соблюдаемые другими народами, согласно этой точке зрения, делают брак евреев с иноверцами невозможным, если еврей хочет сохранить верность своего образа жизни заповедям Торы. А если невозможен брак, то незачем обманывать и внушать юношам и, тем более, девушкам какие-либо ложные надежды, и уж тем более неприемлемо предаваться с ними разврату!

Исходя из этого принципа, евреи и руководствовались своими взаимоотношениями с неевреями: нееврей может быть добрым деловым партнером, приятелем, даже очень близким другом, но это еще не значит, что с ним нужно родниться!

Но времена менялись – и уже два столетия назад еврейские девушки крестились и выходили замуж за иноверцев. В этом случае отец объявлял в субботу в синагоге о смерти дочери, после чего семья справляла по ней семидневный траур и относилась к ней, как к мертвой – именно так поступает в подобной ситуации Тевье-молочник у Шолом-Алейхема*.

Однако темпы еврейской ассимиляции резко возросли из-за настоящего обвала смешанных браков в ХХ веке.

В СССР, где такие браки всячески поощрялись и приветствовались, в 80-е годы XX столетия доля смешанных браков колебалась между 30 и 40 %, в Штатах, где проживает сегодня самая большая еврейская община в мире, она составляет около 50 % (а по другим данным – около 60 %).

писала в поэме «Твоя победа» известная советская поэтесса Маргарита Алигер, предельно точно отражая в своих стихах попытки старшего поколения евреев остановить этот обвал ассимиляции и пытавшихся напомнить своим детям о вековых обычаях их народа. В вышеприведенном отрывке из своей поэмы Алигер, по сути дела, дает объяснение этому явлению: брак с русской, украинкой, молдаванкой и т. д., или с русским, украинцем, молдаванином помогал тогдашней еврейской молодежи как бы избавиться от своего унизительного еврейства, забыть о нем не только самим, но и избавить от этого клейма своих детей. Вспоминать при этом о своей принадлежности к еврейству было «как-то недосуг».

Не секрет, что многие дети от смешанных браков при получении паспортов брали себе фамилии матери-нееврейки и записывались «русскими» в надежде, что эта уловка поможет им поступить в закрытые для евреев вузы бывшего СССР – прежде всего, МФТИ и МГУ. И мать в этом давнем произведении Алигер как бы напоминает своей дочери: еврейство – не клеймо! Принадлежностью к евреям, к народу, который «рассучивает древнюю нить», за которым тысячелетия истории, проведенные в напряженном интеллектуальном и духовном поиске, можно и нужно гордиться.

И, конечно, евреи читали знаменитое стихотворение Веры Инбер «Фоксокот» совсем иначе, чем остальные советские читатели – они понимали, что поэтесса высмеивала в нем отнюдь не противоестественную любовь некоторых советских граждан к Америке и американцам, а именно смешанные браки, от которых рождаются «фоксо-коты» – нелепые, не принадлежащие ни к тому, ни другому миру существа:

И все же натиск ассимиляции в еврейской среде продолжался и продолжается. Причем характер массового явления в Новое время приняли не браки нееврев с еврейками, а как раз наоборот – браки евреев с нееврейками. В результате и в СССР, и в США вот уже несколько десятилетий среди еврейских девушек необычайно высок процент «старых дев», так как многие из них убеждены, что они должны создать именно еврейскую семью, в то время как те, кого они числят среди своих потенциальных суженных, женятся на нееврейках.

У этого явления, безусловно, есть несколько причин.

Первая из них заключается, как уже было сказано, в том, что многие евреи видят в браке с нееврейкой путь к разрыву со своими национальными корнями и религией.

Вне всякого сомнения, к этому добавляется и вполне понятное сексуальное любопытство, желание понять, чем считающийся в семье «запретным» секс с нееврейкой отличается от поощряемого и освященного браком сексом с еврейками. В ряде случаев такое сексуальное любопытство может принять поистине странные формы, как это случилось, например, на склоне лет с всемирно известным израильским писателем-сатириком Эфраимом Кишоном. В 2000-м году у Эфраима Кишона умерла жена Сара, которую, как это было всем известно, он безумно любил. И потому члены его семьи, и многие израильские литераторы были в шоке, когда подбирающийся к 80 годам мэтр израильской литературы вдруг женился на молодой австрийской писательнице. Когда кто-то из близких друзей спросил Кишона, что подвигло его на этот шаг, писатель с присущей ему шокирующей откровенностью ответил: «Понимаешь, я всю жизнь мечтал трахнуть немку!». Если учесть, что вся семья Кишона погибла в немецком концлагере, а он сам уцелел в огне Катастрофы европейского еврейства лишь чудом, то можно только догадываться, какие комплексы терзали всю жизнь душу человека, который, по выражению одного из критиков, «научил Израиль смеяться».