Читать онлайн «Альтернативная культура. Энциклопедия». Страница 29

Так или иначе, в К., как и любом ином виде искусства, противоборствуют коммерция и авторский поиск, честная художническая позиция и штампованный масскульт. На территории СНГ, в России о противоборстве речь не идет, ибо нет и противоборствующих сторон. Ни единой успешной студии, ни одного популярного специализированного издания, ни заказов от крупных изданий. Российские К.-мейкеры к своему недавнему съезду даже подготовили весьма красноречивый ролик, в котором типичная комиксовая девочка выводит окровавленными босыми ногами на снегу слово «Help» («Помогите»). Ситуация может измениться, если развитие К. пойдет по пути, уже пройденному Шпигельманом и его друзьями: «...появилась андерграундная пресса, и мои рисунки стали там повсюду публиковаться. По существу, появилось поколение, которое воспринимало комиксы как полноправный вид искусства. Теперь К. вовсе не обязательно должен быть веселым или легковесным. Рисовальщики комиксов брались за абсолютно любые, порой невероятные сюжеты, рассказывали о навязчивых идеях, которые мучили их душу. В общем, все происходило так, как в любой другой области искусства». Но до этого, похоже, еще далеко — по разным причинам.

[Д. Десятерик]

СМ.:  Андерграунд, Гламур, Готы, Попса, Провокация.

КОММУНА (от фр. commune — община, от лат. communis — общий) — способ общинного проживания, предполагающий совместные собственность и труд, общность мировоззрения, близость к природе, дистанцирование от норм и установлений социума.

Первичные К. и сейчас существуют у некоторых народов, — например, так живут аборигены индонезийского острова Бали. Первые К. американских и европейских утопистов XVIII-XIX веков выглядели достаточно диковинно и являлись одиночными, как правило, малоудачными экспериментами. В XX веке идея получила совершенно неожиданное развитие. Коммуны начали массово создавать хиппи. Такой способ организации быта как нельзя лучше отвечал их асоциальности, идеалам свободной любви, близости к природе и стремлению убежать от репрессивных и регламентирующих структур. Исход в К. в 1960-е годы привел к настоящему расцвету движения, появлению поселений с диковинными обитателями в труднодоступных лесных и горных районах, а также в далеких странах, представлявшихся европейскому сознанию экзотическими: в знаменитой индийской местности Гоа, на островах Тихого океана и Карибского моря. Иногда избирался и вовсе экстремальный путь развития: так, знаменитая немецкая террористическая группа РАФ выросла из К., членам которой чуть ли не вменялись в обязанность занятия групповым сексом.

Хиппи создавали свои резервации будущего с самыми серьезными намерениями. Увы, подобные образования долго не держались: все-таки городской по преимуществу молодежи трудно отказаться на всю жизнь от благ цивилизации, от естественного стремления завести семью и т. п. По той же причине «коммунарский» проект не удался в постсоветской России — здесь еще добавилась и общая социально-экономическая катастрофа.

Общины бывших хиппи, построенные на принципах К., сохранились в США, где, собственно, движение детей-цветов пережило свой истинный расцвет. В остальном же хиппи обратились к более традиционной практике сквотов и тусовок: на хипповском флэту (квартира, где постоянно живут люди системы) тоже порядки достаточно демократичные, другое дело, что социум при этом стоит буквально на пороге и может в обличье наряда милиции уничтожить доморощенный оазис свободы в любую минуту.

Порядки К. царят также и в быту новых церквей — к примеру, кришнаитов — и тоталитарных сект, однако это тот случай, когда внешняя форма сочетается с полностью перепрограммированным содержанием.

Достижим коммунизм на земле или нет — на этот вопрос, очевидно, не удастся ответить никогда. Но попытки воссоздать его, вновь и вновь, в бревенчатых срубах на Алтае, в хижинах на побережье Индийского океана, или в трейлере, снятом с колес где-нибудь в Колорадо — на всех этих крохотных клочках земли, не прекратятся никогда. Ведь на определенном этапе взросления К. представляется наиболее естественным выбором.

[Д. Десятерик]

СМ.: Секта, Система, Сквот, Социальный центр, Тусовка, Хиппи.

КОНТРКУЛЬТУРА — 1) молодежные движения 1960-х годов, отвергающие господствующую культуру как «культуру отцов»;

2) совокупность социокультурных установок, противостоящих фундаментальным принципам, господствующим в конкретной культуре.

К. — историческое понятие (ее следует отличать от структурного понятия альтернативной культуры). Термин введен американским социологом Т. Роззаком, пытавшимся маркировать различные движения, направленные против «папиной» культуры. Отсюда, К. — не отдельная субкультура, а конгломерат различных идеологий; здесь на равных сошлись леворадикальная философия, экзистенциализм, неофрейдизм, утопические и раннехристианские традиции, романтизм, восточная мистика, авангард двадцатых годов, практика ранних хиппи и битников.

При всей анархичности в К. можно выделить два направления: мистическое и политическое. В Европе целью контркультурщиков было изменение политической реальности, в американском варианте объектом трансформации являлось сознание, отсюда крен в сторону психоактивных веществ и восточных религиозных практик. Противостояние прослеживается в полемике двух идеологов К.: Роззака и фрейдо-марксиста Герберта Маркузе. Общая платформа — недовольство репрессивной цивилизацией, в которой культура является инструментом подавления индивидуума. Маркузе писал: «К. выбрала в качестве идеологов не традиционных вождей — политиков, но такие подозрительные фигуры, как поэты, писатели и интеллектуалы». В цивилизации будущего, по Маркузе, «искусство выйдет из гетто художественной формы и станет формой реальности». Конец искусства — воплощение в жизни его идеалов прекрасного. Отсюда деструктивные методы современных художников: разрушительный потенциал искусства коренится в самой его природе.

С позиции Роззака мировоззрение Маркузе недостаточно радикально. Необходимо сделать шаг от европейского наукообразия к восточному оккультизму и первобытному шаманству; бунт отвергает сам принцип цивилизации и ее культуру как эманацию подавленной психики. Человек должен быть открыт всему, как жизни, так и смерти. Еще более радикален американский психоаналитик Норман Браун, в своих построениях осуществляющий переход от политики к поэзии. По Брауну, «неспособность к смерти» неизбежно вырывает человечество из реальной жизни, которая для всех нормальных организмов является одновременно и умиранием: «Война со смертью наполняет жизнь заботами о прошлом и будущем, а настоящий момент, момент жизни безвозвратно потерян. Вечность — это настоящее, и в свете целостного видения физического организма и физического мира, это настоящее оказывается божественным».

К. предполагает именно такое отсутствие разрыва между объектом и субъектом; типичный лозунг шестидесятых — «Рай немедленно!». Отсюда повышенный интерес к средствам, позволяющим возродить океаническое чувство единства, доступное мистикам, детям и поэтам, отрицание науки, попытки разрушения самой сути существующей культуры. Театрализация жизненного пространства приобрела тотальный характер: расцвели перформанс, хэппенинг, многотысячные рок-фестивали под открытым небом. Тогда же родилась ироничная, игровая стилистика постмодерна.

Но главным полем битвы стали не политика или культура, а сознание людей. Здесь в ход шли восточные психотехники, магические культы индейцев и достижения западной фармакологии. Так, идеолог К. Тимоти Лири активно предлагал самое широкое использование ЛСД. В 1970-е годы в своей психоделической библии «Политика экстаза » он писал: «Вместо того чтобы пикетировать университетские административные здания, молодые люди должны уйти из кампуса и отправиться в путешествие. И хотя я симпатизирую тем, кто сжигает призывные карточки, я предпочел бы, чтобы они сидели в психоделическом трансе у себя дома и сжигали сто долларовую бумажку». Другой проповедник революционной психоделии, Теренс Маккена, описывая применение ЛСД, отмечает «эффект массового отступничества от общепринятых ценностей, в особенности, основанных на иерархии владычества, приуроченной к подавлению сознания».

В США К. способствовала расцвету движения коммун. Миллионы американцев получили альтернативный социальный опыт. Открывшиеся возможности поколение 1960-х использовало по-разному, от удовлетворения потребности в острых ощущениях до подлинного преобразования внутреннего мира. Семидесятые принесли консервативную революцию и конец К. — развитое общество обладает способностью абсорбировать альтернативу в любом виде. А последствиями контркультурного взрыва стали столь сумеречные явления, как левацкий терроризм, феминизм и движение зеленых.