Читать онлайн «100 великих памятников». Страница 28

Первоначально Камакура была рыбацкой деревушкой в холмистой котловине, окруженной с трех сторон горными кручами, а с четвертой — морем. По суше к котловине можно было пробраться лишь через узкие ущелья, которые без труда защищал небольшой отряд воинов. С моря Камакуру делал неприступной укрепленный островок.

Камакуру облюбовал ещё отец сёгуна, впоследствии коварно убитый хэйанцами. Укрепив котловину, он построил небольшой храм Хашиману, богу-покровителю солдат и рода Минамото.

Камакура изначально был суровым городом различных воинственных игрищ. Для конных турниров, поединков, охотничьих забав, состязаний в фехтовании и стрельбе из лука служили дворы и сады, многочисленных храмов, построенных Еритомо и составлявших славу города.

При постройке новых зданий и разбивке парков японцы стремились по возможности сохранить каждое дерево. Город утопал в зелени ив и потому порой в шутку назывался «Ивовая столица».

Строить из кирпича и камня в Японии умели уже в глубочайшей древности, но Камакура был деревянным городом. И дома, и дворцы, и храмы — все было из дерева. Лишь крыши с загнутыми, напоминающими волны углами делались иногда из черепицы.

Каждый, пусть самый скромный, дом Камакура имел сад. Однако иногда он был так мал, что нельзя определить, часть ли это пространства природы или все же элемент интерьера, лишенный крыши.

Сад для японцев — место уединения, спокойных размышлений, место созерцания. Человек здесь приближается к Будде, погружаясь в самого себя. Общение с природой — одна из форм самопознания.

Соорудить в Камакура огромную статую задумал ещё Еритомо, но смерть помешала ему выполнить план. Статуя была изваяна из дерева в 1243 году.

Простояла она лишь пять лет. В 1248 году сильная буря разрушила до основания и фигуру и павильон, под сенью которого она стояла.

Как пишет искусствовед Б.И.Бродский «Было решено отлить статую из бронзы. Очевидно, первоначальная деревянная статуя послужила моделью для отливки. Иначе нельзя объяснить короткий срок создания бронзового гиганта. Он был готов в 1252 году. История сохранила нам имена Танзи Хазатомо и Оно Горозоэмон, мастеров особой литейной техники «игаракури». При этой технике фигура разбивается на горизонтальные секции или кольца. Каждая секция отливается отдельно. Внутри секции — упоры, на которые ставится следующее кольцо. Достигнуть совпадения секций трудно. Необходимо иметь однородный состав металла и одинаковый температурный режим отливки. Японские мастера работали безукоризненно, хотя им пришлось отлить и обработать примитивными напильниками статую весом в 460 тонн.

Первоначально скульптура была сверху донизу покрыта тончайшими пластинками золота. А глаза статуи и поныне из золота.

830 бронзовых локонов, завивающихся на шаровидном черепе Будды, — символ мудрости. Согласно легенде, Будда с обритой головой молился на солнце, и тогда 830 улиток собрались, чтобы прикрыть своего господина от палящих лучей. Белый локон на лбу статуи (он отлит из серебра и весит 15 килограммов) — символ проницательности. Удлиненные уши — признак божественного внимания».

Для предохранения бронзы от дождя и снега над статуей соорудили деревянный навес, но в 1335 году тайфун разрушил его. Навес восстановили лишь в конце XIV века, но в 1495 году и его стерла с лица земли страшная приливная волна. Тогда было принято решение оставить статую на открытом воздухе.

Японские художники стремились изобразить Будду не только отрешенным от мира мудрецом, но и воплощением властности. Они постоянно подчеркивали в его облике недоступность сомнениям и твердость. Это впечатление создается линией чуть упрямого рта, могучим разлетом полукруглых бровей, удивительной простотой ниспадающих складок. Но кроме того… и точно найденным соотношением пирамидального объема фигуры со стелющимися насыпями террас, контрастом неподвижной бронзовой массы и трепетной листвы.

Во второй половине XIII века появился итальянский скульптор, который, по примеру французских мастеров, обратился к изучению античной пластики и приемов натуроподобного изображения. Это был Никколо Пизано, работавший в крупном портовом и торговом городе Пизе. Его называли «величайшим и, в некотором смысле, последним мастером средневекового классицизма».

О жизни Пизано можно почерпнуть не так много достоверных сведений. Никколо Пизано родился между 1220 и 1225 годами, умер после 1278 года. Скорее всего, он происходил из Апулии. О его жизни в первой половине 13-го столетия рассказывает в своей знаменитой книге Вазари: «Итак, Никколо, признанный гораздо лучшим мастером, чем был Фуччо, был вызван в Болонью в 1225 году после смерти св. Доминика Калагорского, первого учредителя ордена братьев-проповедников, для сооружения мраморной гробницы названного святого, и потому, договорившись с теми, кому этим надлежало ведать, он всю ее покрыл фигурами таким образом, как это можно видеть и ныне, и завершил ее в 1231 году с большой для себя похвалой, ибо она была признана вещью исключительной и лучшей, чем все скульптурные работы, до тех пор выполненные. Он сделал равным образом модель той же церкви и большей части монастыря…

…Никколо, который был не менее превосходным скульптором, чем архитектором, на фасаде церкви Сан Мартино в Лукке под портиком, что над малой дверью по левой руке при входе в церковь, там, где находится Христос, снятый с креста, сделал мраморную историю полурельефом, всю покрытую фигурами, выполненными с большой тщательностью; он буравил мрамор и отделывал целое так, что для тех, кто раньше занимался этим искусством с величайшими усилиями, возникала надежда, что скоро явится тот, кто принесет им большую легкость, оказав им лучшую помощь.

Тот же Никколо представил в 1240 году проект церкви Сан Якопо в Пистойе и пригласил туда для мозаичных работ нескольких тосканских мастеров, выполнивших свод ниши, который, хотя это и считалось в те времена делом трудным и весьма дорогим, вызывает в нас ныне скорее смех и сожаление, чем удивление; и, тем более, что подобная нестройность, происходившая от недостаточности рисунка, была не только в Тоскане, но и во всей Италии, где много построек и других вещей, выполнявшихся без правил и рисунка, свидетельствуют в равной степени, как о бедности талантов, так и о несметных, но дурно истраченных богатствах людей тех времен, не располагавших мастерами, которые могли бы выполнить для них в доброй манере все, что они предпринимали.

Итак, Никколо со своими скульптурными и архитектурными работами приобретал известность все большую по сравнению со скульпторами и архитекторами, работавшими тогда в Романье…»

Постепенно античность и современность у Пизано сливаются в единый поток. «Творческий путь Никколо Пизано может быть схематически представлен в виде параболы, идущей от классики к готике, хотя классический опыт включается им в лоно готического направления, развивающегося вначале в романских формах», — пишет Ньюди.

В 1260 году Пизано завершил в баптистерии Пизанского собора мраморную кафедру, покрытую сюжетными рельефами. Она представляет собой обособленное, самостоятельное сооружение. Из-за скученности фигур рельефов скульптурные элементы с трудом отделяются от архитектурных. Трибуна кафедры представляет собою шестиугольник, поддерживаемый снизу шестью колоннами, из которых три стоят на спинах львов, седьмая же, подпирающая середину трибуны, — на группе из трех человеческих фигур (еретика, грешника и некрещеного), грифа, собаки и льва, держащих между передними лапами баранью и бычью головы и сову. Капители угловых колонн соединены между собою арками. На угловых полях, образуемых этими арками, изваяны пророки и евангелисты, на самих же капителях поставлены аллегорические фигуры шести добродетелей. Бока трибуны украшены пятью рельефами, изображающими: Благовещение, Рождество Христово, Поклонение волхвов, Принесение Младенца Христа во храм. Распятие и Страшный суд.

Не сразу можно разобрать, что изображено на рельефах, поскольку Пизано, следуя средневековой традиции, объединил в одной композиции несколько сюжетов. В левом углу он изобразил Благовещение, в центральной части — Рождество Христово: Мария приподнимается на ложе, две служанки омывают младенца, а Святой Иосиф показан сидящим слева внизу. Вначале может показаться, что на эту группу надвигается стадо овец, но на самом деле оно относится к третьему эпизоду — Поклонение пастухов, где снова можно увидеть младенца Христа, на сей раз лежащим в яслях.

Таким образом, три евангельских эпизода представлены в последовательности от Благовещения до Поклонения пастухов, и хотя при первом взгляде композиция кажется перегруженной и запутанной, следует признать, что художник нашел для каждого сюжета и точное место, и яркие детали. Пизано получал явное удовольствие от таких выхваченных из жизни частностей, как козел, почесывающий голову копытом, в правом нижнем углу. Он многое вынес из знакомства с античной и раннехристианской пластикой, что особенно заметно в трактовке голов и одежд.