Читать онлайн «100 великих полководцев древности». Страница 32

Победа римлян в битве у Мецийской горы была полной. Получили они немалую военную добычу, потушив огонь, подбиравшийся к неприятельскому обозу.

Самой большой победой древнеримского полководца стал разгром войска галльских племен на реке Аниене (Альбе) в 367 году до н. э. Марку Фурию Камиллу тогда было уже около 80 лет. К тому времени он получил известность и как военный реформатор, дав право богатым плебеям служить в армии на собственных конях. До этого таким правом пользовались в Древнем Риме только патриции.

Но в итоге той борьбы в сенате между патрициями и плебеями Камиллу пришлось добровольно отказаться от диктаторства. Когда же стало известно, что галлы вновь идут походом на Рим, сенат единогласно вернул ему эту должность.

Камилл понимал, что галлы – опасный противник, к тому же еще и многочисленный. Главным оружием у них были длинные мечи. Учитывя это, диктатор взялся за переоснащение тяжеловооруженной римской пехоты: она получила прочные гладкие железные шлемы и деревянные щиты, обитые медью. Затем Камилл обучил воинов действовать копьями как пиками и пользоваться ими как защитным оружием, подставляя копья под удары мечей.

Римское войско выступило навстречу галлам и разбило походный лагерь у реки Аниены. Здесь полководец пошел на военную хитрость, скрыв большую часть лагеря в лесу. А малая часть лагеря якобы «в страхе теснилась на высотах» на открытом пространстве. «Видимый» лагерь был укреплен валом.

Когда обремененное обозами войско галлов прошло мимо, римляне не стали мешать им грабить окрестные селения. Галлы грабили, устраивая пиры по вечерам. «Маленький отряд римлян» их не пугал.

Диктатор Камилл выбрал удобную ночь, приказав своей легкой пехоте незаметно подобраться к вражескому стану и затаиться. На рассвете полководец повел в атаку тяжеловооруженную пехоту. Галлы попытались выстроиться для битвы, но попали под град стрел и камней, который обрушили на них легковооруженные римляне.

Когда началась рукопашная схватка, то мечи галлов стали тупиться о железные шлемы и обитые медью щиты их противников. Это привело галлов в суеверный ужас, и они бежали из лагеря, который самонадеянно не укрепили. Разгром их был полный.

Марк Фурий Камилл и его войско с триумфом возвратились в ликующий Рим. Последним его государственным деянием стало разрешение давнего спора в сенате между патрициями и плебеями. Он провел выборы двух консулов: один из них был патрицием, а второй – плебеем. Через два года после победы на реке Аниене престарелый полководец умер от эпидемии моровой язвы (чумы).

Победитель в «величайшей из битв между самыми значительными городами Эллады»

Царь Агис II

Вся история Древней Греции полна войн между городами-государствами. Многие войны велись десятилетиями, многие ограничивались одним сражением, которое называло имя победителя. Больше всего конфликтовали между собой на поле брани воинственные Афины и Спарта. И это естественно: именно они многие столетия были в древнегреческом летописании сильнейшими государствами-полисами на суше и на море.

В начале V века до н. э. эти два традиционных соперника за гегемонию в эллинском мире сошлись между собой в ходе Первой Пелопоннесской войны. Ее кульминацией стала одна из самых значительных битв эпохи Древней Греции под городом Мантинеей в августе 418 года до н. э.

Предыстория той битвы такова. Спартанский царь Агис II отправился в поход для завоевания Аргоса, одного из союзников Афин. Поход оказался неудачен, и царю пришлось заключить с противником четырехмесячное перемирие и вернуться домой. Соотечественники вознегодовали против таких действий Агиса II, решили срыть его дом и наложить на неудачника огромный штраф. То есть сурово наказать.

Царю с трудом удалось утихомирить спартанский народ, пообещав в следующем военном походе реабилитировать себя. Ему поверили. Вскоре возможность отличиться Агису II и его воинам представилась: противник Спарты – Афины и их союзники вторглись в Мантинейскую область.

Агис II во главе огромного по тому времени войска в 10 тысяч спартанцев и тегейцев выступил в поход. Он понимал, что второй большой неудачи на идущей войне соотечественники ему не простят. Его армия вышла к Мантинее, расположилась походным лагерем у святилища Геракла и принялась грабить и разорять местное население.

Вскоре показалось вражеское войско, которое заблаговременно заняло удобную позицию на одном из холмов, укрепившись на нем. Афинян и их союзников, которыми командовали военачальники Лахет и Никострат, числом было примерно столько же, сколько воинов имел спартанский царь.

Скорее всего, Агис II спешил отличиться и опасался, что битва не состоится. Он без промедления построил спартанцев и тегейцев в фалангу и повел ее на неприятеля, выстроившегося на склоне высокого холма.

На расстоянии полета камня, выпущенного из пращи, царь дал своим воинам отдышаться, чтобы пойти на штурм вражеской позиции. В это время кто-то из спартанских воинов-ветеранов выкрикнул Агису II обвинение, что «он хочет зло лечить злом», то есть лезть на высокую гору и брать приступом лагерь афинян. А это грозило атакующим неоправданно большими потерями.

Полководец Агис II понял свою ошибку и увел фалангу от высоты, но недалеко. Спартанцы и тегейцы вновь изготовились к битве, но уже на равнине. Пока они отходили, в стане противника началось возмущение: воины «зашумели», обвиняя стратегов Лахета и Никострата, не организовавших погоню за спартанцами, в трусости. Тем пришлось вывести свое войско на равнину и там, близ Мантинеи, изготовиться к битве.

Так прошел день. Утром перед началом сражения царь Агис II попытался было перестроить фалангу, но его военачальники отказались выполнить царский приказ. После битвы их обвинят в трусости и отправят из Спарты в изгнание.

Тем же утром началось столкновение двух огромных фаланг. Сражавшиеся по упорству и мастерству владения оружием были достойны друг друга. Начало сражения складывалось не в пользу царя Агиса II: левое крыло спартанцев не выдержало вражеского натиска и было разгромлено. Но центр и правое крыло их фаланги не только устояло, но и «растормошило» строй афинян и их союзников, в том числе мантинейцев. В итоге те обратились в бегство.

Спартанцам и тегейцем не удалось в битве при Мантинее одержать действительно полную победу, хотя они и были близки к ней. Из-за разгрома своего левого фланга они не смогли взять противника в кольцо и окончательно его «добить», то есть истребить или взять в плен.

Потери побежденных в Мантинейском сражении 418 года до н. э. были, по всей вероятности, огромны. Хотя история каких-либо данных на сей счет не сохранила, но достоверно известно, что в битве пали оба афинских полководца – стратеги Лахет и Никострат. Но, думается, что и потери спартанцев и тегейцев тоже были значительны, ведь часть их фаланги подверглась разгрому.

После этой победы, оказавшейся решающей в той войне городов-полисов, царь Агис II возвратился в Спарту победителем, будучи встречен народом с ликованием. Она стала в биографии полководца действительно судьбоносной.

Сражение при Мантинее между армиями Спарты и Афин с их союзниками стало в истории эллинского мира большим событием. Неслучайно древнегреческий историк Фукидид в своей знаменитой «Истории» назвал эту битву «величайшей из битв между самыми значительными эллинскими городами».

Афинянин, возглавивший «поход десяти тысяч» греческих наемников сатрапа Лидии

Историк и полководец Ксенофонт

В истории бывают случаи, когда современники называют великими полководцами тех воителей, которые прославили свое имя каким-то одним необыкновенным на войне деянием. Именно так обстояло дело с афинянином Ксенофонтом, другом великого Сократа, одним из предводителей греческих наемников на службе у лидийского сатрапа Кира Младшего. История его такова.

В летописи Персидской державы народные восстания и мятежи правителей областей – сатрапий редкостью не были. Но не всегда они отличались большим размахом и потрясали устои Персии, как это случилось в 401 году до н. э.

Сатрап Лидии Кир Младший задумал свергнуть с царского престола своего старшего брата Артаксеркса II. Будучи наместником большой сатрапии и человеком немалых организаторских способностей, Кир после начала мятежа смог в самое короткое время собрать армию в 50 тысяч человек. Называется в истории и другая цифра – в 100 тысяч, что нереально.

Будучи человеком лично богатым, Кир Младший сумел принять к себе на службу примерно 13–14 тысяч греческих наемников. Это были ветераны Пелопоннесских войн из разных городов, настоящие профессионалы в военном деле, тяжеловооруженная пехота. Наемниками-греками у лидийского сатрапа и претендента на престол Персии командовал спартанский полководец Клеарх.