Читать онлайн «100 знаменитых харьковчан». Страница 47

Вероятно, плодовитый автор удвоил бы количество своих произведений, если бы прожил дольше. Данилевскому был лишь 61 год, когда он заболел и умер. Это случилось в Петербурге 29 декабря 1890 года. Тело писателя было перевезено на родину и похоронено в селе Пришиб Харьковской губернии. На доме в Санкт-Петербурге по Невскому проспекту, 71/1, висит мемориальная доска, напоминающая о том, что здесь много лет жил известный романист. Полное собрание его сочинений включает 24 тома. Оно выдержало в России 10 изданий. В СССР его книги издавались в 20-х и 30-х годах, но после издания в 1939 году наступил перерыв, длившийся 40 лет.

Кстати, улица Данилевского в Харькове никакого отношения к Григорию Петровичу не имеет. Она названа так в честь физиолога Василия Данилевского.

(род. в? — ум. в 1690 (1691) г.)

Первый Харьковский полковник.

Григорий Ерофеевич Донец в отличие от Харька, восседающего с недавних пор на коне на проспекте «Правды», — лицо не легендарное, а реальное. Более двадцати лет именно он управлял только что возникшим городом. Это было в те времена, когда дальнейшая судьба крепости была еще не вполне ясна. Никто не мог бы с уверенностью сказать, что она превратится в крупнейший торговый город, транспортный узел, индустриальный, научный, культурный центр всего региона. С таким же успехом такая судьба, наверное, могла ожидать Змиев, Балаклею или основанный Донцом Изюм. Может быть, именно в деятельности Григория Ерофеевича следует искать причины возвеличения Харькова. Ведь он стоял у самых что ни на есть истоков.

Как известно, массовое переселение украинцев на восток происходило в середине XVII века. В то время страну раздирали постоянные войны. Поляки, татары, запорожцы, турки и россияне несколько десятилетий не могли поделить власть над Украиной, отдельными ее областями. Освободительная война под руководством Хмельницкого сопровождалась не большим количеством крови простых поселян (которую проливали и казаки), чем последующие войны между претендентами на булаву [31]. Считается, что волна беженцев хлынула через Днепр после неудачной для запорожцев битвы под Берестечком. Но и после этого переселение не прекращалось. В середине 1650-х Харьков уже существовал, до него в этих местах были такие поселения, как Балаклея, Змиев, Чугуев и др. Эти крепости стали южной оборонительной линией Российского государства от татар. В связи с такой важной их функцией царское правительство поначалу поддерживало поселенцев разнообразными льготами (личной свободой, беспошлинной торговлей, правом на промыслы и т. д.), предоставлением достаточно широкой автономии, что, кстати, вполне укладывалось и в рамки соглашений, достигнутых между Украиной и Россией в 1654 году. В то же время, наряду с традиционной казацкой административной системой, на Слобожанщине складывалась и российская воеводческая система управления. Так, в Харькове в 1656 году появляется воевода Селифонтов, берущий на себя дальнейшее устройство крепости, управление российскими служилыми людьми. Это двоевластие привело к довольно серьезным политическим конфликтам между слобожанами, поддерживавшими в первую очередь запорожцев, и теми их земляками, которые склонялись в сторону России.

Как уже было сказано, схема управления украинского образца повторяла уже устоявшиеся традиции казацкой вольницы. Все казаческое население Харькова делилось на сотни во главе с сотниками, сотни делились на десятки. Во главе казаков стоял выборный атаман. Им в 1655 году был Иван Кривошлык. Официально Харьков не был полковым городом, соответственно, и полковника тоже не было, но двух человек источники все-таки называют Харьковскими полковниками. Вероятно, это была дань традиции. Одним из этих полковников в определенный момент стал некто Федор Репка, другим — знаменитый атаман, гроза татар Иван Сирко. Судя по всему, последнему реально подчинялись города юга нынешней Харьковской области — Змиев, Цареборисов [32], Валки и считавшаяся вотчиной Сирко Мерефа, где жила его жена с сыновьями и частенько бывал сам неутомимый воин. Репка же управлял северными землями региона. Между двумя «полковниками» отношения были далеко не радужные. Связано это было непосредственно с отношением к России. Иван Сирко добивался самой полной автономии украинских земель, подчинения Слобожанщины задачам, которые ставила перед собой Сечь, устранения воевод. Однако само население Харькова не спешило участвовать в войнах и восстаниях запорожцев. Это оно засвидетельствовало несколько раз в ключевые моменты происходившей политической борьбы. Так, придя к власти, пропольски (соответственно — антироссийски) настроенный гетман Выговский разослал по всей Украине универсалы, призывавшие подчиниться его власти. Из Харькова от представителя старшины Кондратьева он получил резкий и даже оскорбительный ответ. Харьковчане оставались в союзе с Россией. Затем, в 60-х годах восстание против воевод поднял гетман Брюховецкий, которого охотно на сей раз поддержал Сирко. Харьков снова остался лоялен Москве. Подошедшего с татарами к Харькову атамана встретили пушечным залпом. Здесь-то и выходит на сцену Григорий Ерофеевич Донец-Захаржевский.

О биографии родоначальника знаменитой на Харьковщине фамилии известно немного. Более или менее определенные сведения касаются уже описываемого периода. Потомки Григория Ерофеевича утверждали, что фамилия Захаржевские есть в старинных польских дворянских книгах, но это утверждение спорно, тем более что о Донцах такой информации нет. Вообще, сама фамилия Донец говорит, скорее, о традиционной манере прозывать казацких ватажков по названию географических объектов, где они селились или прославили свое имя. В описании города Харькова 1662–1663 годов «Грыцько Донец» упомянут как десятник, так сказать, представитель младшего офицерского состава. Как справедливо отмечает Багалей, в то время, при существовавшей демократической системе выборности старшины, Григорий вполне мог быстро дослужиться от десятника до полковника, даже не будучи дворянином. Тем более, что он действительно прекрасно проявил себя как военный. Когда Сирко пытался взять Харьков, по нему не только выстрелили пушки, навстречу войскам «воровских казаков» вышел отряд во главе с Донцом. Противника гнали до Мерефы, где были захвачены личные пушки Ивана Сирко. Восстание против российского влияния на этом не прекратилось, полковник Репка подавил его в селе Печенегах, помогая, таким образом, чугуевским властям, пришлось сражаться и с татарами, высланными на помощь повстанцам гетманом Дорошенко. В самом Харькове, вероятно, сторонниками Сирко в 1668 году пророссийски настроенный Репка был убит. Во главе мятежа стоял уже упоминавшийся Кривошлык. Но в целом город не поддержал мятежа. На место убитого Репки пришел сотник Григорий Донец.

Именно Григорий Ерофеевич первым стал Харьковским полковником совершенно официально. В 1669 году царь адресует ему жалованную грамоту, где называет Донца полковником. Харьковский полк был выделен из Белгородского полка. Почти одновременно возникают Ахтырский, Сумской и Острогожский полки. Донец-Захаржевский до конца своих дней остался верен России, а та отвечала ему сторицей. Уже через три года после своего избрания полковником Донец мог продемонстрировать свою верность. Тогда до Слобожанщины докатился мятеж Степана Разина, на Харьковщине были волнения. Разинцы распространили грамоту, в которой предлагали слободским казакам союз, часть городов захватил атаман Григорьев. В это время Донец-Захаржевский твердо стал на позиции невступления с мятежниками ни в какие переговоры. О предложениях, исходивших от Григорьева, Григорий Ерофеевич немедленно доложил белгородскому воеводе Ромодановскому.

Григорий Донец управлял Харьковом 22 года, за это время он успел зарекомендовать себя как решительный и умелый военачальник, хороший администратор. На харьковчан Москвой, как уже было сказано, была возложена важнейшая задача — оборона южных рубежей от татар. На этом поприще Григорий Ерофеевич добился значительных успехов. Еще будучи сотником, он строил укрепления в слободе Маяки, превращая ее в крепость, и трижды разбил здесь татар. В 1679 году он еще раз разгромил их под Харьковом. По описанию местного историка начала XVIII века Орновского, в битве при Рогозянке всего триста казаков Григория и Константина Донцов одолели около четырех тысяч татар. Уже в следующем году еще большая орда во главе с самим ханом Мурат-Гиреем совершила очередной набег. На этот раз татары дошли Муравским шляхом до верховьев речки Мерлы, на северо-запад от Харькова, а отсюда разошлись для грабежа в разных направлениях. Они опустошили и сожгли Дергачи, Лозовую, Липцы и ряд других городов под Харьковом. Сильно пострадала и деревня самого Донца. Но полковник и на сей раз смог отогнать «басурман». За это Григорий Ерофеевич получил от царя сукна и соболей (до этого богатые подарки он получал и в 1677-м во время личного пребывания в Москве, и в 1678 году). В 1687 году Григорий Ерофеевич снова разбил Азовскую орду. Москва настолько доверяла Харьковскому полковнику, что давала и такие деликатные поручения, как, например, выкуп из татарского плена на Дону боярина Василия Шереметева за царские деньги. Поручение было с блеском исполнено Григорием и его сыном Константином.