Читать онлайн «Энциклопедический словарь СМИ». Страница 41

В повседневной жизни информационная безопасность понимается лишь как необходимость борьбы с утечкой закрытой (секретной) информации, а также распространением ложных и враждебных сведений.

Данные определения не могут пока являться универсальными. До сих пор полномасштабных информационных войн, изучая которые можно вывести стройную теорию, было очень мало. Поэтому, пока не существует единого, всеми признанного определения этого явления. В одних исследованиях понятие информационной войны дается слишком широко. Например, «информационная война — это стратегия, операции, тактические действия, проводимые в мирное время, во время кризиса, конфликта, войны, в период восстановления мира между соперниками, конкурентами, врагами с использованием современных информационных технологий, чтобы достигать своих целей». Очевидно, что это определение слишком многозначно, так как предполагает почти все виды человеческой деятельности. Другие определения информационной войны, наоборот, слишком ограничены, они рассматривают какой-то узкий аспект, называя, например, информационной войной только компьютерные преступления. В качестве базового определения представляется удобным использовать определение Г. Почепцова: «Информационная война — коммуникативная технология по воздействию на массовое сознание с кратковременными и долговременными целями. Целями воздействия является внесение изменений в когнитивную структуру, чтобы получить соответствующие изменения в поведенческой структуре» (Почепцов Г.Г. Информационные войны. — М., 2000. — С.20.). В директивах информационных войск министерства обороны США содержание понятия раскрывается следующим образом: «Информационная война состоит из действий, предпринимаемых для достижения информационного превосходства в обеспечении национальной военной стратегии путем воздействия на информацию и информационные системы противника с одновременным укреплением и защитой нашей собственной информации и информационных систем». Если рассматривать понятие информационной войны глобально, то можно прийти к выводу, что сегодня это уже напрямую война цивилизаций. Столкновение различных целей теорий, предположений, неэквивалентных систем знаний приводит к войне. В современном информационном пространстве постоянно идет конкуренция различных идеологий. В этой борьбе одна идеология пытается вытолкнуть другую, с целью занять ее место. «Мы приближаемся к такой ступени развития, когда уже никто не является солдатом, но все являются участниками боевых действий», — говорил один из руководителей Пентагона. — «Задача теперь состоит не в уничтожении живой силы, но в подрыве целей, взглядов и мировоззрения населения, в разрушении социума».

Поскольку не устоялись еще понятия и определения, используемые для описания информационной войны, то нет и завершенной классификации. Прежде всего, исследователи предлагают разграничивать понятия «война информационной эры» и «информационная война». Первая использует современные информационные технологии, прежде всего, для ведения боевых действий. Этот тип войны следует рассматривать как переходный, существующий между индустриальным и информационным обществами. Современные технологии дают возможность военному командованию получать беспрецедентное количество информации о противнике, чтобы успешно вести боевые действия. В этой войне победившим признается тот, кто физически побеждает противника, и новые информационные технологии рассматриваются как способствующие физическому превосходству.

Информационная война рассматривает информацию как отдельный объект, потенциальное оружие или выгодную цель. Такая война может сопровождать военные действия, кризисные, конфликтные ситуации или осуществляться самостоятельно. Некоторые исследователи предлагают отдельно рассматривать технические и гуманитарные аспекты информационных войн. Две принципиально различные сферы функционирования информации — техническая и гуманитарная — задают два направления, где формируются возможности информационного оружия. В результате создаются два варианта информационных технологий: технические и гуманитарные. Методы и средства одной технологии не применимы к другой сфере: компьютерный вирус не может быть применен для внесения изменений в сферу общественного мнения и наоборот. Информационную войну этого периода сразу связывают с работой западных радиостанций, которые тщательно глушились СССР, но все равно накрывали своим вещанием почти всю территорию страны. Кроме этого и других очевидных примеров исследователи считают, что существенную роль в информационной войне играли нетрадиционные носители информации. В этих действиях прослеживается прямая связь с идеями А. Даллеса, процитированными выше: основной коррозионной составляющей стала пропаганда с помощью материального мира, а советская система контрпропаганды не была готова работать с таким срезом информационного воздействия. «Первым типом нового информационного влияния можно считать бытовые вещи, изготовленные на Западе, вещи лучшего качества. Вещи шли впереди, выполняя несвойственные им функции носителей информации. Опираясь на них, воображение рисовало уже совсем иной мир. Другим носителем информации также были вещи, только на экране кино или телевидения — второстепенная информация не связанная с сюжетом. Третьим носителем становились люди, побывавшие за границей. Обсуждение этих вопросов происходило не на официальном уровне, а на уровне личных контактов. А именно личностный уровень является наиболее благоприятным, поскольку мы получаем информацию от знакомого человека, которому доверяем. Так мы стали получать западные стандарты» (Почепцов Г.Г. Информационные войны. — М., 2000. — С.147). Таким образом, основным информационным конфликтом этого периода можно считать несоответствие потоков. «Противник» побеждал использованием необычных информационных носителей, которые активно генерировали в воображении реципиента новый для него мир в чрезмерно идеализированном виде.

Информационное вещание — система телевизионных или радиопередач, подготовкой которых занимаются отдельные структурные редакционные подразделения, специализирующиеся на оперативном информировании аудитории о наиболее важных и интересных событиях. Важное условие эффективности информационного вещания — оперативность. Это условие проистекает из закономерностей социальной психологии и психологии восприятия, согласно которым преобладающее общественное мнение по поводу социально значимого факта формируется, прежде всего, на основе его первой интерпретации в СМИ. Из данного обстоятельства происходит следующее: несмотря на повсеместно декларируемую объективность информационного вещания («Факт священен…» и т. п.), оно просто по определению обычно является минимально объективным. Производство информационного вещания — наиболее дорогое из всех разновидностей телерадиопроизводства (большой штат сотрудников, транспортные и коммуникационные расходы и т. д.). Поэтому информационное вещание обречено выполнять тот или иной социальный заказ. В максимальной степени (в силу большей дороговизны и эффективности) это относится к телевидению. За телепроизводством (особенно информационным всегда стоят деньги и интересы либо государства, либо той или иной олигархической группы). Практика показывает, что не существует независимых масс медиа и неангажированных журналистов. Репортер не показывает объективную картину события, он интерпретирует событие таким образом, как это заказано редакцией — прямо, или косвенно. Даже самые крупные СМИ в современном обществе не сумели достигнуть того уровня независимости, который бы им позволил оставаться нейтральной стороной в любом конфликте, они всегда встают на сторону одного из противоборствующих участников, позволяя манипулировать собой и манипулируя общественным мнением в чьих-либо интересах (см. Информационные войны). К наиболее распространенным жанрам информационного вещания относятся репортаж, интервью, теле и радиомосты, включения в прямом эфире, в режиме hot-line и др.

Информационное общество — футурологическая доктрина, получившая полемическую популярность в 1970-1980-х годах в период нарастания компьютерного бума и наиболее системно изложенная в книге американского культуролога Олвина Тоффлера «Третья волна». Согласно О. Тоффлеру, мир вступает в новую, третью, стадию цивилизации, в судьбе которой решающую роль будут играть информационные демассифицированные средства связи, существенно меняющие все сферы жизни — от экономики и культуры до образа жизни и мышления. Основу новой экономики составят компьютерные системы, соединяющие между собой все структурные единицы социума, что даст возможность организовать трудовую деятельность, заменив ручные промышленные действия манипулятивно-информационными, что повлечет и изменение отношения людей к самой информации. Она станет восприниматься не в качестве товара, но в качестве стимулятора творческих сил и поисков, постоянное общение с компьютером научит людей хорошо ориентироваться в глобальных информационных пространствах по индивидуальным многовариантным выборам решений, независимо от массовых правил, стандартов и предубеждений. По О. Тоффлеру, в эпоху новой цивилизации, цивилизации «третьей волны», «самым основным сырьем для всего и вся, и таким, которое невозможно исчерпать, станет информация, включающая в себя и воображение», и поэтому «благодаря информации, обретающей гораздо большее значение, нежели когда-либо раньше, новая цивилизация начнет перестраивать образование, определять границы научных исследований и, кроме того, реорганизовывать сами средства коммуникации».