Читать онлайн «О знаменитых иноземных полководцах». Страница 29

Четыре из шести непотовых биографий V в. относятся к первой половине столетия, ко времени «отеческого строя» — как называли эту эпоху консерваторы поздних Афин. Незнатные Фемистокл и Аристид составляли пару известнейших политических соперников той поры; обычно они характеризуются как вожди демократической и консервативной партий. Высокородные Мильтиад и Кимон, полководцы по преимуществу, считались лидерами аристократии. Как бы то ни было, политические разногласия этого поколения имели довольно расплывчатый и личный характер. Противоречия между аристократией и народом были тогда, по выражению Плутарха, незаметны, как трещина в металле (Плут. Перикл. XI). Поэтому Аристотель мог смешивать позиции Фемистокла и Аристида, называя их обоих «простатами народа» (Арист. Афин. Пол. 23, 3). Примечателен рассказ Плутарха о соперничестве Перикла и Кимона: оба знатнейших политика добивались первенства в государстве; видя, что Кимон пользуется поддержкой «благородных», Перикл, чуждавшийся по своему характеру толпы, стал искать успеха, потакая народу; богач Кимон привлекал простой люд щедрой благотворительностью, менее состоятельный Перикл купил народную благосклонность казенными деньгами, введя плату за исполнение должностей (Плут. Перикл. IX; Лрист. Афин. Пол. 27, 4). Хотя Плутарх, тяготеющий к жанру анекдота, несколько упрощает политические страсти, суть отношений намечена правдиво: нет никакой аристократической партии, есть знатные искатели власти, борющиеся за сферы влияния ради личной карьеры; «демократ» и «олигарх» равно ищут благосклонности народа — признанного распорядителя всякой власти. Недаром в аттической комедии V в. народ был представлен в виде капризного старика Демоса, а стратеги — в виде его рабов, наперебой угождающих хозяину (Аристофан. Всадники).

На время ранней солоновско-клисфеновой демократии приходится развитие внешнего могущества Афин: закладываются основы морской политики Афинского государства, отражается нашествие персов на Элладу, начинается объединение приморских греческих государств Эгеиды под властью афинян. Именно эти события составляют основное содержание непотовых жизнеописаний знаменитых афинских полководцев, стоявших во главе тех битв и походов.

В середине VI в., при «народном» тиране Писистрате, покровительствовавшем ремеслу и торговле, афиняне решительно вышли на морской простор, устремившись на север — к золотоносным берегам дикой Фракии и к проливам, разделяющим Европу и Азию; через Геллеспонт (Дарданеллы) и Боспор Фракийский (Босфор) открывалась дорога к богатым черноморским источникам сырья, в том числе — к скифской пшенице, в которой остро нуждалась бедноватая злаками Аттика. В середине VI в. Писистратиды утвердились на золотоносных копях фракийской горы Пангея и на азиатской стороне Геллеспонта — в колонии Сигей, расположенной у самого входа в пролив. В это же время противоположный, европейский берег Геллеспонта, образующий Фракийский полуостров (Херсонес Фракийский), осваивал знатный афинский род Филандов, давший трех херсонесских правителей Мильтиадов, слитых в биографии Непота в одно лицо. Чрезвычайно интересны, хотя и спорны, сведения римского историка о том, что Мильтиад Младший, «царствовавший» на Херсонесе незадолго до изгнания Писистратидов из Афин, первым из афинских полководцев увлек сограждан к завоеванию островов Эгейского моря.

Колонизационные успехи афинян на севере пошли прахом при появлении в Европе персов. В 512 г. до н. э. Дарий, двинувшийся походом на задунайских скифов через Геллеспонт и Фракию, наложил руку на все афинские владения, включая Херсонес Фракийский; морем завладела финикийская эскадра Великого Царя, подчинившая крупные острова Эгеиды, — Лесбос, Хиос, Самос. После скифского похода Дария столкновение греческого и варварского мира стало неизбежным. Сигналом к воине Европы и Азии послужило антиперсидское восстание ионийских колонн (500 г. до н. э.) — самых богатых и культурных греческих гродов малоазийского побережья, попавших под власть персов еще при Кире Великом. Европейские греки воздержались от помощи заморским собратьям, только с острова Эвбеи из города Эретрии пришли в Ионию 5 кораблей, да афиняне прислали скромную эскадру в 20 судов. Впрочем, участие этого экипажа во взятии и сожжении Сард — резиденции персидского сатрапа — так задело Великого царя, что слуга Дария в течение нескольких лет должен был напоминать ему за трапезой о провинности афинян.

После подавления ионийского восстания (493 г.) мощная варварская держава занесла пяту над маленькими, разрозненными городами-государствами европейской Греции. В 490 г. до н. э. полководцы Дария Артаферн и Датис повели огромный царский флот от Самоса прямиком через море на Эретрию и Афины. Эвбейский городок пал после мужественного сопротивления. Афиняне, выйдя за стены своего города, вступили в сражение с превосходящими силами противника у прибрежного аттического селения Марафон и одержали победу, увенчавшую их бессмертной славой (12 сентября 490 г. до н. э.). Эти события довольно подробно изложены у Непота в жизнеописании бывшего херсонесского правителя Мильтиада — командира марафонских бойцов. Слава Марафона окрылила патриотов греческой свободы во всей Элладе. Моральный настрой войны переломился в пользу греков, даровав им десятилетнюю передышку.

В 480 г. до н. э. новый персидский царь Ксеркс собрал против Эллады несметные полчища, выпивавшие, если верить Геродоту, на своем пути целые реки. Есть сведения, что владыка Востока, замышляя тотальное сокрушение независимого греческого народа, вступил в союз с Карфагеном — грозным противником западного эллинства Италии и Сицилии. Греки также основательно подготовились к бою — главным образом благодаря активной пропаганде афинянина Фемистокла, который стал как бы душою общегреческого дела. Уступая его упорным советам, афиняне начали укреплять лучшую гавань Аттики — Пирей (до сего времени они пользовались более скромной Фалерской бухтой) и пустили серебро Лаврийской горы на строительство триер — военных кораблей нового типа; к началу войны Афины стали обладателями сильнейшего в Греции флота из 180 боевых судов. Греческие государства Пелопоннеса, возглавляемые Спартой, и некоторые отважные города к северу от Истмийского перешейка (остров Эгина, города Эвбеи), вняв страстным призывам Фемистокла, прекратили межгреческие распри и заключили военный антиперсидский союз, вверив командование спартанским полководцам. Воинство Ксеркса лавиной катилось от Геллеспонта, затопляя северные области Балканского полуострова — Фракию, Македонию, Фессалию. Пролог смертельной схватки разыгрался при вратах Средней Греции — в узком Фермопильском ущелье, соединяющем Фессалию и Беотию. Несколько дней небольшая союзная греческая армия во главе со спартанским царем Леонидом, используя преимущества боя в теснинах, успешно преграждала здесь дорогу персам. Когда же предатель Эпиальт провел врага потайным путем в обход горы, Леонид, отпустив союзников по домам, остался со своими тремястами спартанцами на месте, чтобы выполнить закон отечества, повелевавший предпочесть смерть отступлению. Следует заметить, что участь спартанцев, сложивших головы при Фермопилах, добровольно разделило ополчение из беотийского городка Феспий; мы увидим, как столетие спустя доблестные беотийцы будут оспаривать военное и политическое первенство непобедимых спартанских воинов.

Вскоре после того, как персы прорвали единственный заслон на сухом пути, судьба Эллады решилась на море, во владениях того бога, что судился когда-то с владычицей Афинского акрополя за обладание Аттикой: когда земля и город афинян оказались открытыми вражескому мечу и огню, афинский народ переселился на корабли. 28 сентября 480 г. до н. э. греческий флот, в котором преобладали афинские триеры, разгромил великую армаду персов у острова Саламина, лежащего против берега Аттики. Персидский царь, собственными глазами лицезревший гибель своей эскадры, сразу же обратился вспять с большею частью приведенных из Азии сил. В следующем году союзное греческое войско уничтожило на беотийской равнине у городка Платеи оставшуюся в Элладе армию царского зятя Мардония, а победоносный греческий флот, устремившийся к берегам Малой Азии, сжег флотилию противника в стоянке на мысе Микале. Так, после двух сухопутных и двух морских сражений (Фукид. I, 23) закончилась Мидийская война — так называли греки походы персов (они же — мидяне) в Европу. Натиск варваров захлебнулся и на Западе: по преданию, в самый день Саламинской битвы сицилийские эллины разбили карфагенян при Гимере. Греко-персидские баталии в Эгейском море продолжались еще 30 лет (до 449 г.), но уже как наступление победителей на приморские владения персидского царя.