Читать онлайн «Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи». Страница 34

«Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи» до сих пор остается единственным изданным отдельной книгой гавайским преданием. И в то же время это единственное произведение уроженца Полинезии, который посвятил себя работе над фольклорным материалом, движимый идеей создания национальной литературы, и, следовательно, «Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи» имеет важное значение и с исторической точки зрения.

Язык «Сказания» хотя и содержит много старых, вышедших из употребления слов, пословиц, поговорок, смысл которых не всегда поддается точной расшифровке, тем не менее мало изменился со времени введения письменности, т. е. с 1820 года[80], и легко понятен даже в наши дни. Эндрюс включил в свой словарь всю лексику «Сказания», и лишь в немногих случаях можно оспорить правильность его толкований. Песни, несмотря на сложную образность, обычно не представляют трудностей для понимания. Так что смысл «Сказания» передан достаточно точно. Гораздо большую проблему представляет передача стиля. Донести до иноязычного читателя не только смысл, но и свойственное гавайцам видение мира, дух оригинала, едва ли возможно без определенных потерь. Приходится, например, жертвовать краткостью повседневной речи и излишне часто пользоваться приемом повтора, который, к слову, характерен для гавайских сказаний. Некоторые слова, не имеющие в английском языке синонимов, в гавайском чрезвычайно синонимичны. Другие, односмысловые в английском языке, в гавайском обретают разные значения в зависимости от контекста. И эту игру слов невозможно передать на чужом языке <…>

Халеоле добросовестно записал сказание, иногда, правда, он несколько драматизировал действие, но при этом всегда помнил об историческом аспекте своей миссии. Его собственные высказывания, да и некоторые странности в сюжете неопровержимо доказывают, что в «Лаиэ-и-ка-ваи» соединились разные источники. Вероятно, отдельные эпизоды «Лаиэ-и-ка-ваи» было принято включать в другие популярные сказания, и Халеоле пользовался ими. Мы еще будем говорить об источниках «Лаиэ-и-ка-ваи», но стиля самого Халеоле касаться не будем. Единственной причиной, побудившей меня к переводу «Сказания» в целом, несмотря на его чуждость иноземному вкусу, было желание по возможности точно воспроизвести образ мыслей полинезийца, реконструировавшего сказку о Богине Сумерек, а также показать тот реальный мир, в котором жили полинезийцы, и те силы, которые регулировали их поступки и чувства; таким образом дать представление о полинезийцах вообще <…>

Мне неизвестны переводы других полинезийских, в частности гавайских, сказаний. Замечательные сборники гавайских сказок были составлены Трамом, Реми, Дэггеттом, Эмерсоном, Вестервельтом. К этому нужно добавить сказки, собранные А. Форнандером и переведенные на английский язык Джоном Уайзом, они сейчас изданы музеем Б. П. Бишоп[81]. Хотя упоминавшиеся сборники включают сказания, для декламации которых потребовалось бы несколько часов, а для печатания в газете — несколько лет, но они сокращены до такого минимального объема, что читатель может получить лишь самое отдаленное представление о сюжете, но отнюдь не о формировании образа или искусстве сказителя. И иностранцы, и гавайцы проявили известную изобретательность, переводя песни (mele), а гораздо более простое и более важное дело — перевод гавайских каао до сих пор никого не вдохновляет <…>

<…> В основном действие «Сказания» происходит на четырех самых больших островах Гавайского архипелага: на Оаху, где родились близнецы, на Мауи, родине Хины, где предсказатель воздвиг святилище, на острове Гавайи, где находится сказочная земля Пали-ули и волны омывают берег Кеаау, и на Кауаи, где вожди готовят каноэ, чтобы отправиться на поиски Лаиэ-и-ка-ваи, и где происходят последние события «Сказания». На этих островах, включая Молокаи и Ланаи, которые расположены недалеко от Мауи подобно «одному длинному острову», и развивается действие.

Близнецы родились в Лаиэ, маленькой рыбачьей деревушке на севере острова Оаху[83]. Это место известно еще и потому, что здесь родился и совершил свои подвиги бог-свинья Кама-пуаа. К северу от деревни, в горах, над Правительственной дорогой, до сих пор есть окруженное зарослями сахарного тростника озеро Ваи-апука, длинное овальное углубление, ведущее к нижнему озеру. Местные жители говорят, что вода в нем солоновата на вкус и ее уровень то поднимается, то опускается в зависимости от уровня моря. Там есть скала, по которой легко найти вход в подводную пещеру. Дэггетт дает подробное описание этого места в своем изложении «Сказания о Лаиэ-и-ка-ваи». Лаиэ — самое подходящее место для появления на свет Богини Сумерек, и это ясно для каждого, кто провел на побережье хотя бы неделю. Это одно из самых живописных мест на острове. С одной стороны — море, окаймленное песчаным пляжем, с другой — Коолау, крутые, заросшие до самых вершин, фантастически изрезанные, играющие всеми цветами радуги горы.

Ку-кани-локо, находящееся в горах Вахи-ава, где воспитатель прятал Лаиэ-лохелохе, — одно из священных мест на Оаху. Его слава сродни славе Холохоло-ку в Ваи-луа (остров Кауаи) — здесь рождаются на свет вожди. Говорят, что со времени некоего Капавы, внука вождя с Таити, на вождей тут снисходит особая благодать. Женщина, ожидающая родов, должна смотреть направо, по бокам у нее лежат камни, под спину ей насыпают бугор из земли, и восемнадцать вождей стоят на страже вокруг нее. Но вот слышатся удары священного барабана, и люди собираются на востоке и на юге, желая стать свидетелями великого события. Гавайцы говорят: «Если женщина придет сюда с истинной верой и правильно ляжет, то ребенок будет принят с почетом, его назовут божественным вождем, горящим огнем». Даже Камехамеха пожелал, чтобы его сын Лихолихо родился в Ку-кани-локо. С этого места, расположенного между хребтами Коолау и Ваи-анаэ, открывается великолепный вид. Камней здесь уже давно нет, но правление плантации Ваи-алуа разрешило огородить священное место.

Знаменитая гора Ка-увики, где мудрец воздвиг святилище и где Хина сидела, следя за облаками, плывущими к дому ее возлюбленного, находится на самом востоке острова Мауи. С этим местом тоже связано много преданий. Когда до неба можно было еще достать копьем, брошенным с земли, поднялся на ноги Мауи, сын Хины, и отодвинул небо, разлучив мать с отцом. Позже Ка-увики прославилась великим сражением с воинами Уми, а в исторические времена она более полувека служила ареной битв между воинами с острова Гавайи и с острова Мауи <…>

И наконец, Пуна — самый восточный округ острова Гавайи, известный своим фольклором. От кратера Килауэа, который находится на высоте 4000 футов над уровнем моря[84], идет пологий склон на расстоянии не более одной мили от моря. Склон лесистый, наверху растет твердое дерево хиа, внизу — панданус. Деятельность вулкана постепенно изменила здешнюю местность. Берег опустился, и теперь деревья растут в воде. На крутом берегу с южной стороны много огромных валунов, заброшенных сюда приливом. В результате землетрясений образовались трещины. Лава пористая, в ней много опасных пустот. Об этом районе рассказывают немало таинственных историй, в которых действуют духи. «Бойтесь совершить зло в горах Пуны, — предупреждает старое сказание, — не то бесчисленные духи деревьев, которые живут в здешних лесах, принесут вам несчастье». Пеле, богиня вулканов, любит Пуну, и даже сегодня множество юношей хвастается встречей с рыжеволосой красавицей, которая увлекла за собой храброго юношу с острова Кауаи и бегала с ним наперегонки по склону горы к морю в те давние времена, когда горы и холмы Пуны еще имели первоначальный вид.

Чтобы правильно интерпретировать гавайское сказание, мы должны с самого начала четко представлять себе его связь с прошлым гавайского народа, его происхождением и миграциями, его социальным наследием и тем материальным миром, в котором он живет. Гавайский фольклор принадлежит не одной какой-то изолированной группе, а всей Полинезии. От Новой Зеландии до Тонга, островов Эллис, Самоа, островов Общества, Раротонга, Маркизских и Гавайских островов население преимущественно относится к одному физическому типу, изъясняется на одном языке, придерживается одинаковых обычаев, привычек, формы поклонения одним и тем же богам, общих традиций в искусстве[85].

Похоже, когда-то оно создавалось сообща, и дошло до нашего времени в неизмененном виде. В Новой Зеландии и на Гавайях рассказывают о Мауи как о рыболове и похитителе огня. Тщательный сравнительный анализ легенд, несомненно, выявляет местные различия, но мы будем говорить о полинезийской расе как единой и ее общих преданиях, которые, несмотря на миграции полинезийцев и их расселение по далеким друг от друга островам, от Новой Зеландии на юге до Гавайев на севере, от Фиджи на западе[86] до Маркизских островов на востоке, оставались единой сокровищницей народной фантазии. Мы найдем тут похожие приключения, похожую среду, похожие интересы и страсти.