Читать онлайн «Голос бездны». Страница 20

Но самое странное было то, что лицо увиденного им человека не было лицом Петра. Оно отличалось сильной скуластостью, узкими глазами и почти коричневым цветом кожи.

«Нет, это не я. Это просто какой-то дикарь… Но почему-то я знаю, что вижу себя… Почему этот человек – я? Почему я так думаю? Откуда я знаю, что я выехал на тропу мести? Почему я так уверен, что должен отыскать кого-то?»

Пётр было опять прислонился спиной к дереву, закрыл глаза и застонал. На него внезапно накатил страх, замешанный на головокружительном непонимании всего происходящего. Он закрыл лицо руками и в отчаянии принялся кататься по земле. Его тучное тело то и дело наваливалось на затвор ружья, и тогда на коже оставались глубокие вмятины.

– Что?! Что?! Что?! – выкрикнул Пётр несколько раз подряд и после этого замолчал.

Его лицо сделалось неподвижным.

Через минуту он сел, скрестив ноги, и тупо уставился перед собой. Его лицо оставалось неподвижным минут десять. Рука лежала на рукоятке ножа.

Где-то вдалеке раздавались посторонние звуки. Слух Чёрного Дерева уловил частое шевеление ветвей, шорох листвы и травы под ногами. Кто-то приближался, двигаясь перескоками, плавно, гибко, мощно. Шёл зверь, а не человек.

Пётр переменил позу, приподнялся на корточки, подобрался, как готовый к прыжку хищник, напрягся. Стиснутый в руке нож опасно вспыхнул в лучах солнца.

Внезапно послышался лай. Собака! К нему мчалась собака! По скрытой в её голосе злобе он безошибочно распознал зверя, готового к нападению, готового рвать жертву на куски. И своей жертвой собака наметила Чёрное Дерево.

Он не проронил ни звука, лишь оскалился, сделавшись ещё более неподвижным.

Собака приближалась. Она уже бежала, а не шла. Она неслась вперёд, громко дыша.

И вот прыжок, громкое устрашающее рычание. Могучее тело овчарки лохмато взвилось над голым человеком, но человек ловко присел, и собака промахнулась, задев его только задними ногами. Человек не упустил момента и взмахнул рукой. Лезвие разрезало мохнатую ляжку, и зверь заскулил.

Пётр вскочил на ноги и бросился на овчарку, едва она приземлилась. Собака перекувыркнулась, клацкнув клыками, и сразу кинулась в сторону, уклоняясь от нападения Петра. В следующее мгновение овчарка сделала выпад и ударила человека могучим плечом. Пётр оступился и упал на спину. Пахнущая псиной пасть в одну секунду распахнулась над ним, издавая рык и лай. По груди Петра ударили когтистые лапы, горячо прижалось лохматое брюхо.

Пётр не рассуждал. Всё произошло стремительно, одномоментно. Его левая ладонь с удивительной быстротой метнулась глубоко в раскрытую пасть и схватила собаку за нижнюю челюсть у самого её основания, прижав язык, придавив мокрые щёки животного и рванув челюсть с такой силой вниз, что овчарка завизжала. Пытаясь освободиться от руки, собака дёрнулась назад и соскочила с груди Петра, но рука не отпустила её. Другая рука, в которой лежал нож, замахнулась и нанесла два коротких удара в брюхо животного. Собака бешено завизжала. Человек подмял её под себя, свернул морду зверя набок и полоснул лезвием по горлу.

Теперь схватка завершилась.

Пётр Чёрное Дерево встряхнул левой рукой и увидел множество следов, оставленных зубами собаки, они тянулись от запястья до локтя. Поначалу ему показалось, что зверь не успел тронуть его, ан нет – оставил борозды глубиной в сантиметр. Кровь густо стекала из ран.

Пётр нагнулся над овчаркой, развёл её лапы в стороны и сделал надрез от горла до паха…

– Гюрза! – послышалось сзади.

Пётр обернулся на человеческий голос.

Солдат, которого Сергей прозвал Ямочкой из-за девичьих ямочек на щеках, заметно отстал от бросившейся вперёд собаки. Он быстро потерял её из виду и пытался сориентироваться в направлении, когда услышал её далёкий лай, а затем и визг. Визжать Гюрза могла только от сильной боли. Это означало, что схватка была не в её пользу.

Солдат остановился, прислушиваясь.

Птицы. Повсюду пели птицы. Их не интересовали погоня, автоматы, следы сумасшедшего преступника. Птицы продолжали щебетать, исполнять брачные танцы, потрясая оперениями.

Солдат Ямочка сделал несколько шагов и остановился. Что-то послышалось слева, что-то тяжёлое и мокрое встряхнулось. Слева… Он поднял автомат и осторожно поднёс приклад к плечу. Сквозь прорезь прицела таёжная чаща приняла вид особенно угрожающий… Ах, как мешало пение птиц, это беззаботное перескакивание пичужек с ветки на ветку! Вот если бы им всем замолчать на минутку, чтобы остался слышен только звук преступника… Почему молчит Гюрза? Убита? Неужели этот псих смог одолеть её?

Что-то громко хрустнуло справа. Автомат вильнул стволом по направлению к звуку.

– Кто здесь? – не выдержал солдат. – А ну выходь! Считаю до трёх и стреляю! Слышишь?

Он медленно шагнул вперёд, остановился, сделал ещё шаг, услышал шорох ещё немного правее и повернул голову туда. Что-то зашуршало с противоположной стороны. Куда идти? Где опасность? Где сейчас лейтенант Дагва? Почему никого не видно и не слышно?

И опять шорох, тревожный, настораживающий… Весь лес пронизан шорохами.

– Стой, бляха-муха! Буду стрелять! – Ему почудилась тень. И нервы сдали.

Он дёрнул указательным пальцем и нажал на спусковой крючок. Пули полоснули по стволам деревьев, шумно взбили толстую кору, рассыпали её щепками, оборвали дрогнувшую листву…

И вновь наступила тишина. Тишина на несколько секунд. Затем раздался быстрый звук шелестящих шагов неизвестно где, короткий выдох, едва уловимое движение сбоку…

Голубые глаза солдата по кличке «Ямочка» широко распахнулись: он увидел перед собой голого мужчину, испачканного грязью и кровью с ног до головы. Столько крови! Откуда? Где Гюрза?..

Голый человек стремительно ударил рукой, и солдат охнул. В животе сразу стало горячо.

– Ты что же? – непонимающе пробормотал паренёк и от внезапной слабости опустился на колени. – Мы же тебя… Я же… Мама…

Второй удар Пётр нанёс солдату в горло. Острое лезвие вонзилось в тонкую шею без труда, пробив плоть насквозь, и вылезло наружу со стороны спины. Кровь хлынула из раны с обеих сторон.

Пётр отступил от жертвы, и мёртвый солдат ткнулся лицом в землю.

Быстрыми шагами Пётр пошёл прочь. Через несколько секунд он остановился перед трупом овчарки и принялся за дело, которое не успел закончить из-за появления солдата. Он снимал шкуру с собаки. Его руки работали ловко, умело, и через десять минут кровавая туша уже лежала в траве, а Пётр держал в руках шкуру, с которой капала горячая кровь, и внимательно рассматривал её. Оглядев собачий мех, человек сделал ножом разрез на шкуре вдоль спины, начав его возле основания собачьей головы. После этого он быстро продел свою голову в этот разрез, расправил шкуру на своих плечах – получилось некое подобие накидки, большая часть которой закрывала спину Петра, а на груди болтались собачья морда и передние лапы убитого зверя. Пётр улыбнулся.