Читать онлайн «ИСТОРИЯ ГРУЗИИ». Страница 22

§ 96.

По кончине Давида Возобновителя вступил на престол сын его Дмитрий. Попечительность о благе подданных, благоразумие в гражданском устройстве и неутоми/мая бодрственность в охранении общественного спокойствия поселены были в душе его ревностным воспитанием и примерами добродетелей отца его, который и по смерти своей хотел содействовать благоденствию иверцев. Царь Дмитрий, соблюдая мир с своими соседями, увеличил силы своих владений до такой степени, что все окрестные народы страшились раздражать его нападениями на самые покровительствуемые им области. Он управлял Ивериею, как европейские народы, подвигнутые ревностию к религии, приступили к Антиохии.

По видению одного священника, - как повествует аббат Милот, - обретено тогда в земле копье, которым прободены ребра Иисуса Христа, и сие событие послужило ободрением для утомленных воинов, пришедших в Азию из отдаленных стран Европы. Иверцы, утвержденные в православии, почти и доныне почитают несомнительным обретение сего копия в то самое время, как упоминают о сем европейские историки. Но армяне, в опровержение сего события, представляют, будто сие копье до крестовых походов хранилось и доныне хранится в их монастыре Эчмиадзине 322, близ горы Араратской. Находившиеся в Иверии миссионеры Андрей, Филипп, Николай и Антоний утверждали, что они сами видели сие копье в Римской церкви святых апостолов Петра и Павла. И, если верить им, то сим ясно открыта несправедливость армян, ибо копье, обагренное кровью Спасителя, по библейской истории должно быть одно и храниться или в Риме или в Армении. Но время показало сомнительность мнения, принятого армянами. В 1799-м году 323 открылась смертоносная язва в городах Тифлисе, Карсе и Баязете 324. Армяне, живущие в сих местах, послали особенных людей в Эчмиадзин 325 для испрошения священного копья, имеющего, по уверению их, такую силу, что надлежит только показать оное народу и смертоносная язва прекращается. В одно время посланы были из Эчмиадзина 326 три копия в Тифлис, Карс и Баязет. По сему армяне имеют не одно, а три копия и, неизвестно, прекращается ли смертоносная язва показанием оных народу.

Волнения азийских народов, произведенные вступлением крестовых воинов, нимало не коснулись иверских владений. И царь Дмитрий, по долговременном, благотворном и кротком правлении скончался, оставив преемником своим Давида, старшего своего сына.

Царствование Давида продолжалось только шесть месяцев. По смерти его, сообразно правам наследия, надлежало вступить на престол сыну его Дмитрию. Но иверцы, по причине малолетства его, поставили царем Георгия, брата царя Давида.

Благоразумие, мужество, кротость и правосудие 327 украшали престол Иверии в царствование Георгия. Он владел всеми странами, лежащими между Черным и Каспийским морями. Города Ани 328 и Ериван 329 были в его власти; армяне составляли часть его подданных. Мир, сохраняемый им с соседними владетелями, был основанием благоденствия иверцев и всех народов, которыми управлял царь Георгий.

Шариер, султан, владевший Персиею, обратил виды жадности своей на иверские владения. Алгус, полководец его, вступил в Армению с многочисленными войсками и овладел городом Аною. Царь Георгий ополчился для охранения своих подданных, победил Алгуса и освободил город Ану от насилия кровожаждущих неприятелей. Во время Шариера персияне не вступали более в неприятельские действия с иверцами. Но Аслан, султан, которого армянские историки называют Кривошеим, а Анкитиль - Кили-Арсланом 330, окончив 331 успешно войну с греками, пришел к пределам Иверии с восьмьюдесятью тысячами войска для покорения сей страны под свое тиранское властительство. Царь Георгий, в твердом намерении противостать неприятелю и уничтожить его пагубные умыслы, немедленно собрал войска, бестрепетно обратился на персиян и рассеял их в сражении, которое описано армянским историком Михаилом Чамчианом. Кили-Арслан, претерпев поражение, возвратился в Персию с остатком рассеянных своих войск.

Преодолев внешних неприятелей, царь Георгий обратил все попечениясвои на устроение благоденствия иверцев внутри своих владений и на восстановление прочной тишины и спокойствия своих подданных. Но благонамеренность его встретила преграды. Племянник его Дмитрий, сын царя Давида, произвел возмущение в народе домогательствами престола, на который вступить по смерти отца его воспрепятствовало ему малолетство. Царь Георгий употребил все кроткие меры для примирения с своим племянником и, не имея детей мужского пола, объявил его своим преемником. Пагубные злоумышления некоторых карталинских князей отклонили Дмитрия от приятия благодетельных и справедливых увещаний его дяди. Упорствуя в своих домогательствах, он вооружил немалое число людей в Карталии, Ахалцихе и Лезгинских областях и явным образом открыл свои умысли о низвержении с престола царя Георгия. Но возмутительные виды его уничтожены: он был побежден в сражении с царем Георгием, удалился в крепость Лори и, при всевозможной обороне своей, был взят как возмутитель народного спокойствия и, за пагубные умыслы, лишен глаз. Грузинские летописатели повествуют; что царь Георгий с сердечным прискорбием произнес приговор казни, какой подвергся Дмитрий, и к столь жестокому поступку преклонен был единственно всеобщим негодованием иверцев против его племянника.

По укрощении внутренних мятежей, царь Георгий управлял Ивериею в тишине и спокойствии и при кончине своей объявил преемницею престола дочь свою Тамару.

Тамара, вступив на престол и приняв корону в Мцхетском храме, оказала в правлении Ивериею бодрственность, свойственную государям героям 332. Мудрость, правосудие и кротость бли[с]тали в ее неутомимых стараниях о внутреннем благоустройстве иверских владений. Предусмотрительность, обширные соображения, непоколебимость и правота были 333 основанием в предпринятом ею распространении Иверского царства. Весь Адребежан и Гилянь до реки Оксуса и до Тавриза, половину Армении с северной стороны и все Кавказские области до реки Вардана она присоединила к своим владениям. И покоренные народы были счастливейшими под ее державою, увидев выгоды, каковых они 334 прежде не имели. Таковое распространение Иверского царства раздражило кичливость персидского султана /173v/ Нукардина, у европейских историков называемого Норадином. Полководец его Отабак-Сергис приступил с многочисленными войсками к пределам Иверии, дабы исполнить волю своего гордого властителя порабощением сей страны под его жестокое иго. Но, быв побежден полководцами царицы Тамары, убег в Персию с малыми остатками своих аил.

В непродолжительном времени сам Норадин прибыл к иверским владениям, имея двести тысяч войска, под предлогом освобождения армян от власти царицы Тамары и о чем, как упоминают летописцы, просили его сами армяне. Сколько ни были многочисленны войска Норадина, но царица Тамара в обширных своих владениях удобно могла собрать силы, которыми персияне были обращены в бегство, и уничтожены намерения Норадина, претерпевшего великие потери от иверских полководцев, бестрепетно и благоразумно исполнивших повеления своей царицы.

После таких успехов в поражении неприятелей, царица Тамара спокойно 335 управляла Ивериею. Под кротким и мудрым ее правлении соделавшись счастливыми более, нежели когда-либо прежде, иверцы. просили царицу вступить в брак с достойным ее человекам, дабы престол иверский не оставался без преемника. Когда царица объявила на сие согласие, то один из тифлис[с]ких купцов, по имени Абул-Асан, донес ей о российском князе Георгие 336, находившемся тогда в Кипчаге. По извещениям Абул-Асана, князь Георгий 337, происходивший от поколения Всеволода, князя российского, с достодолжными почестями приглашен был в Иверию, и царица Тамара избрала его своим супругом. Но различие в свойствах произвели между ними несогласие и царица Тамара, оставив сего супруга, вступила в брак с осетинским дуксом Давидом из Багратионского поколения. Раздраженный сим князь Георгий 338, пришел к греческому Двору и, получив помощь, вступил в иверские владения со стороны Имеретии. Но его усилия были безуспешны. Как скоро оставили его греки, то он удалился к Норадину и с войсками сего персидского владетеля приступил к Иверии. Но персияне, претерпев урон, оставили князя Георгия 339 во власть царицы Тамары, которая, по кротким своим качествам, поступила с ним человеколюбиво и дала ему свободу удалиться из Иверии беспрепятственно.