Читать онлайн «Последняя инстанция». Страница 72

«Мидас» провел в вооруженных силах семнадцать лет. Сначала он служил в рейнджерах как обычный солдат. Затем он стал «Мустангом» — так называли тех, кто смог дослужиться до офицерского звания. Он пришел в «Дельту» шесть лет назад, и, наконец, попал в элиту из элит — «recce» «Дельты».

В основном, в вооруженных силах США использовался термин «recon» как сокращение от слова «reconnaissance» — «разведка», но основатель «Дельты», Чарли «Таран» Бэквит в 1960-е служил по программе обмена опытом в британском 22-м полку SAS и привнес в «Дельту» множество черт SAS, в частности, британскую привычку назвать разведку «recce» — созвучно «wrecky» — искаженно wreck — провал, крушение, гибель.

«Мидас» имел польские корни, дома он выучил английский и польский, а также немного русский в колледже. Большую часть прошлого года он провел здесь, на Украине, и имел более чем достаточно опыта в понимании местности, противника и украинской армии, чтобы Пентагон мог назначить его командующим операцией.

В Севастополе «Мидас» непосредственно командовал группой, то есть имел в подчинении всего троих бойцов «Дельты». Для подполковника это было странно, но, учитывая его знание языка и региона, он был там нужен. Теперь, спустя всего несколько дней, в его подчинении оказалось 429 человек. Шестьдесят спецназовцев и обслуживающего персонала из роты «Б» группы «Дельта», спецназовцы из 5-й и 10-й групп специального назначения армейской разведки, а также подразделение «Коммандос» британской SAS.

Также в его распоряжении был взвод рейнджеров армии США численностью сорок человек для охраны базы.

Помимо того, в его распоряжении было несколько транспортных и разведывательных вертолетов из 160-го авиационного полка специального назначения, три «Блэкхоука» и шесть маленьких МН-6 «Литтл Бёрд» для переброски своих сил.

И час назад «Мидас» получил крепкое подспорье к своим авиационным силам. В распоряжении ООЦ поступило четыре беспилотных летательных аппарата «Риппер», расположенных в аэропорту Борисполь под Киевом, и несколько армейских вертушек, прибывших в Черкассы из Польши. Они были предназначены, в основном, для лазерного целеуказания, но «Мидас» мыслил масштабнее и вызвал членов экипажей этих машин к себе, как только те закончат обустраиваться.

Конечно, американцы и британцы были здесь не одни. Украинские силы были развернуты вдоль границы и в резерве, но «Мидас» испытывал болезненное ощущение, что они были не готовы. Он провел предыдущий месяц за чтением сообщений о плохом состоянии материальной части, подготовки и, самое главное, настрое украинской армии. Актуальной проблемой было дезертирство, поступали заслуживающие доверия сообщения о шпионаже и саботаже. Еще более изнурительным был общий настрой украинского руководства на то, что если начнутся боевые действия, НАТО бросится им на помощь или, по крайней мере, введет против России достаточно болезненные санкции, чтобы заставить Володина прекратить атаку.

Но «Мидас» провел на войне достаточно долго, чтобы понять, что люди в гражданских костюмах в Киеве обманывают сами себя.

Он провел утро в переговорах по защищенной связи с украинскими офицерами в регионе, особенно подчеркивая тот факт, что 429 американских и британских солдат, расположенных в стране были, в основном, всей помощью, на которую могла рассчитывать Украина.

Последний разговор, завершившийся всего минуту назад, прошел точно так же, как и все остальные. Украинский полковник артиллерии заявил «Мидасу»:

— Если вы знаете, что русские идут, вы должны атаковать их до того, как они пересекут границу.

«Мидас» терпеливо объяснил, что он и его 429 подчиненных не собираются вторгаться в Россию, по крайней мере, в этой жизни.

Полковник ответил:

— Русские собираются наступать несколькими ржавыми танками. Они будут летать у нас над головами и сбрасывать бомбы на аэродромы, которые мы даже не используем. Их Черноморский флот будет плавать вокруг и обстреливать наши пляжи!

— Все будет намного серьезнее, — мрачно ответил «Мидас».

Полковник крикнул в ответ:

— Тогда я умру с оружием в руках!

«Мидас» задумался, когда этот артиллерийский полковник последний раз держал в руках оружие, но не стал спрашивать.

Как офицер JSOC[54] Барри «Мидас» Янковски побывал в Ираке и Афганистане, а также был военным советником на Филиппинах и в Колумбии.

Украина была самой большой страной, в которой он когда-либо действовал, с наибольшим ВВП и наиболее образованным населением.

Но его положение никогда не было столь безнадежным. Его 429 мужчинам и женщинам противостояли примерно 70 000 русских, сосредоточенные неподалеку от границы и готовые вторгнуться на Украину. И когда они вторгнутся, его единственной целью будет помочь Украине, стать для нее неким множителем силы, но он не сможет помочь им победить. Они не смогут отбросить русских назад, за границу.

Нет. Шанс — единственный шанс на выживание — им давала лишь возможность замедлить русских, нанести им больше потерь и больше проблем, чем они рассчитывали, идя в это наступление.

Он провел весь вчерашний день в создании Оперативного центра в Черкассах, со всеми средствами связи и персоналом, необходимыми для получения полной картины происходящего на восточной Украине.

У «Мидаса» не было контроля над нелегальными активами ЦРУ на Украине, так как они не были частью Объединенного командования специальных операций, но у него был еще один козырь. На «Маяке» он встретился с тремя оперативниками — Кларком, Чавесом и Карузо. Узнав, что они не были представителями ЦРУ, АНБ, РУМО или любой другой официальной службы, он был готов выставить их за ворота базы, но эти трое доказали свою компетентность и надежность в ходе боя за «Маяк». После эвакуации из Севастополя Кларк сказал «Мидасу» что они вернутся в Киев, и будут следить за организованной преступной группировкой, прибывшей в страну в интересах ФСБ. Также Кларк сказал «Мидасу», что в случае надобности, тот может на него рассчитывать.

Это было не по уставу — «Мидас» вообще не имел права привлекать гражданских лиц к боевым действиям. Но ему приходилась по душе идея иметь нескольких оперативников, не являющихся военными или разведчиками, которых он мог привлечь в случае необходимости.

«Мидас» получил степень магистра военных наук в Американском Военном университете. Высшее образование дало ему многие знания, но ничто не описывало реальность войны лучше, чем слова немецкого маршала девятнадцатого века Хельмута фон Мольтке.

Мольтке говорил: «Стратегия — это система подпорок».

Для «Мидаса», уроженца Западной Виржинии, привыкшего выражаться попроще, эта фраза звучала как «каждый должен делать то, что должен».

«Мидас» понимал, что когда русские атакуют, ему очень быстро придется импровизировать. Фраза Мольтке «ни один план боя не выдерживает столкновения с противником» была известным военным афоризмом. «Мидас» готовился к тому, что как только русские вступят в дело, вся тщательно спланированная операция «Красный угольный ковер» пойдет коту под хвост и ему и его подчиненным здесь, на базе в Черкассах, придется просто хвататься за представленные возможности.

Старшие уорент-офицеры второго класса Эрик Конвэй и Андре Пейдж шли по территории украинской базы светлым и свежим весенним утром. Они не знали дороги и не могли читать кириллические указатели, но им сказали, что им следует идти к концу вертолетной стоянки, затем налево, затем вперед, пока не упрутся в ворота, охраняемые американскими солдатами.

Без шлемов два члена экипажа ОН-58Д «Кайова Уорриор» были очень похожи на обычных американских пехотинцев. Они не носили лётных костюмов; вместо этого на них была черно-серо-зеленая форма с жилетами SAPI (Small Arms Protective Insert, «Защита от легкого огнестрельного оружия»). На груди висели на ремнях армейские автоматы Colt M4, в карманах жилетов лежали запасные магазины к ним, а на поясе у каждого висела кобура с пистолетом «Беретта М9».

Они прошли мимо украинской группы технического обслуживания, занимавшейся вертолетом. Те остановили их, и пожали им руки. Никто из этих ребят не говорил по-английски, но, похоже, они были рады видеть здесь американские войска. Дре был негром, и увидеть его здесь было настолько же неожиданно, как украинского солдата на их собственной базе в Кентукки, так что он мгновенно привлекал внимание.

Эрик и Дре старались вести себя вежливо, но оставили их как можно скорее, так как их командир приказал им явиться к зданию на противоположной стороне базы.

И они понятия не имели, зачем.

После конфликта в Эстонии старшие уорент-офицеры Конвэй и Пейдж вернулись на базу в Польше, где служили в Европейском командовании. Непосредственно они служили в подразделении, входившим в структуру НАТО, в то время проводившим учения с поляками. Это было замечательно, так как позволило сбросить напряжение после реальных действий в Эстонии.